— Ну, давай выясним, — кивнул я на провал. В последний раз именно оттуда заклинание впервые за все нахождение в лакуне, принесло отголосок чего-то магического.

Туннель зазывно чернел, словно приглашая спуститься еще ниже, манил и сам вход, которому резец придал декоративную форму двери. Из таинственно зияющего отверстия, казалось, тянуло теплом, нам даже почудились струйки пара. Кого же ещё, кроме пингвинов, скрывали эти бездонные недра и бесконечные ячейки, пронизывающие насквозь землю и гигантские хребты?

Мы осторожно, но уверенно продвигались все глубже. Через четверть мили едкий запах стал почти невыносимым без головного пузыря. Струйки пара, напротив, исчезли — температура теперь всюду выровнялась, такого контраста, как при входе в туннель, больше не было.

По ощущениям становилось все жарче, видимо, вулкан, который оставался единственным источником тепла, был у нас впереди.

— Смотри, — негромко проговорил Поллукс, указывая палочкой на кучу полуистлевшего тряпья, в которой я с трудом узнал некогда роскошную, вышитую рунами мантию. — Форма ближнего круга Гриндевальда. Их знаки. Похоже, мы на верном пути.

— Вопрос только — на пути куда, — проворчал я, в который раз усиливая щиты магией. В последнее время, видимо, от обилия странного камня, окружающего нас со всех сторон, поддерживать заклинание становилось все труднее.

Спустя еще несколько минут движения по туннелям нам попалась еще одна находка — искореженный шлем одного из солдат Аненербе, покрытый ссохшийся слизью. А после всего пары метров — погнутый неизвестной силой ржавый автомат. Дальше встретились покрытые пылью кости пингвинов, а затем и человеческие останки. Причем, у мертвеца почему-то отсутствовал череп, что напоминало некоторые сюжеты, встреченных нами барельефов, где какая-то гротескная фигура отрывала голову одному из осьминогов.

Становилось всё тревожней. Поэтому, когда очередной поворот открыл нашему взгляду еще одну пещеру, то вперед туда был заслана сначала одна из подготовленных Поллуксом химер. Хотя и магически созданным тварям было мягко говоря некомфортно в среде, где магию высасывали даже стены, повстречаться неподготовленным с неизвестным противником, который отрывает головы, Поллуксу не хотелось.

После химеры, которая также не обнаружила ничего, кроме останков, мы осторожно прошли в этот грот, уже без особого удивления обнаружив кучу человеческих и не очень костей.

— Какого… — вновь нахмурился Поллукс, доставая завибрировавший артефакт.

— Дай угадаю, нам дальше вниз? — кивнул я в сторону еще одного прохода, который на этот раз был под вполне себе заметным углом.

— Да нет, как раз-таки наверх, — ответил дед, разобравшись с артефактом, который теперь указывал ровно в противоположную сторону, откуда мы пришли. — Кажется, они уже близко. Сигнал неустойчивый, но, кажется, они приближаются оттуда, откуда пришли мы… стоп, а это что за…

— Текели-ли! Текели-ли! — донесся странный клич внутри одного из проемов. Только услышав звук, боевая химера практически беззвучно рванула туда, лишь немного проскрежетав когтями по камню, набирая разгон.

Прошло всего несколько секунд, как в том же коридоре прозвучал гулкий стук о камень, а затем еле слышный визг химеры. Что бы это ни было, оно расправилось с созданием Поллукса меньше чем за пару секунд.

— Это была одна из моих любимых! — разьяренно прокричал Поллукс, а затем во все тот же коридор полетели все новые и новые заклинания, призванные растерзать и испепелить новую цель.

Я охотно поддержал деда в этом стремлении, посылая в направлении врага различные проклятия средней мощности, которые не должны были случайно разрушить потолок, устроив обвал.

— Авада кедавра! — в последний раз произнес Поллукс, послав еще один луч в невидимого противника. Поисковые заклинания до сих пор не определяли в том коридоре никого живого. Хотя, после такого шквала заклятий, иного и быть не должно, но… — Что это за мерзость?!

Синусоидно извиваясь, из прохода неумолимо лезла кошмарная, черная, блестящая в свете подвешенного повыше Люмоса тварь, высотой как раз чуть меньше прохода, изрыгавшая зловоние и все более набиравшая скорость. Густой пар окружал ее, восставшую из морских глубин. Это невообразимое чудовище, — бесформенная масса черной пузырящейся протоплазмы, — слабо иллюминировало, образуя тысячи вспыхивавших зеленоватым светом и тут же гаснувших глазков. К тому же, по всей поверхности твари располагались небольшие, казавшиеся человеческими, руки длинной до локтя. Но, приглядевшись, было ясно что это лишь гротескная пародия. Отростки имели на концах какие-то щупальца.

— Деда, мне кажется, нам пора совершить тактическое отступление, — протянул я, оторопело глядя на эту мерзкую тварь, которая, хоть и несла на себе отметины попадания заклинаний, вполне себе бодро функционировала. Некоторые лапы были оторваны, а голова, увенчанная пятеркой глаз и щупалец, как будто была оплавлена. Впрочем, все эти отростки прямо на наших глазах медленно, но верно восстанавливались обратно из черной жижи.

— Авада кедавра! — еще раз послал зеленый луч старый маг прямо в голову твари, и заклятие на моих глазах испепелило примерно половину ее мерзкой башки, но эта жижа даже не думала умирать. Только в очередной раз, явив небольшую щель, вместо рта, проскрежетала:

— Текели-ли! Текели-ли!

— Де-е-ед… — снова протянул я.

— Да я тебя сейчас дотла сожгу! — взъярился Поллукс, вздымая палочку на все ещё медленно приближающуюся к нам тварь, которая уже наполовину вползла в пещеру, цепляясь за стены своими лапами. — Fiendfyre!

Чудовищный по своей мощи вал темно-багрового огня сорвался с палочки мага и понёсся на мерзкую тварь, заставив ту вспыхнуть и зайтись в истошном крике, от которого я едва не зажал уши, на секунду забыв про магию.

Огонь охватил всё тело бесформенной змеи, которое начало биться головой о стены, сотрясая пещеру. Сверху повалились сталактиты, в крошки разрывая старые останки.

Адски-голодный огонь быстро пожирал чудовище, которое оплывало вниз горящим мазутом, но все ещё пыталось что-то сделать, выращивая из своей плоти разнообразные конечности, раковины и пузыри с кислотой… Все это оказывалось бесполезно, когда дед закончил, на месте порождения больного воображения нехотя догорал оплавившийся камень.

— Оступление, отступление… Запомни, внучок, Блэки никогда не бегут от хорошей драки! — гордо подбоченившись, довольно усмехался Поллукс. Конечно же, такой филигранный контроль над чрезвычайно мощным заклинанием не мог не сказаться на его состоянии, лоб Поллукса покрывала испарина, а сам он немного побледнел, хотя все так же с улыбкой победителя смотрел на место, где еще несколько секунд назад было огромное чудовище. — Нет, сэр, не бегут! Вот я как сейчас помню… кх-хм…

Под конец дед немного замялся, когда землю начало немного потряхивать, а из кучи проемов в пещере начали доноситься знакомые звуки.

— Текели-ли! Текели-ли! — вопли сородичей погибшего мутанта слышались из каждого прохода, и они, судя по всё нарастающей громкости, довольно быстро приближались.

— Дед! — в третий раз, тоже ещё громче, повторил я.

— С другой стороны, Кассиопея