Но я бросаюсь на Ильяса, висну на его шее. Обнимаю, потому что из меня так и плещется радость.

Булат ко мне не подойдёт.

Уиииии.

Ура!

Если бы не была в машине, то топала бы ногами от радости и скакала на месте.

Поэтому приходиться лишь обнимать Ильяса.

— Я мокрый, — в голосе мужчины сквозит неуверенность, но после его ладони касаются моих лопаток. — Ещё заболеешь.

— Ты заслужил звание, — произношу восторженно. — Получше спасителя. Ты мой герой.

— Это обычное предписание, Аль. Ничего особенного.

— Помолчи и прими благодарность.

Я отстраняюсь. Сияю улыбкой. Я даже не думала, что всё обернётся так.

Я просто хотела документ для суда.

Ну и видеозапись не помешает для интервью.

Но то, что запрет выполнит свою основную задачу…

Я на это совсем не рассчитывала! Поэтому для меня это полнейший шок.

— Спасибо, — повторяю, запрокидывая голову. — Для меня это ценно. Ты даже не представляешь.

— Аль, — Ильяс улыбается, но как-то криво. Нервно будто. — Я не сделал ничего особенного.

— Сделал. Правда. Ты… Лучший.

Я заканчиваю фразу скованно, только сейчас доходит, что именно я творю.

Я практически повисла на мужчине, руки обвиты вокруг его шеи. Ещё и лица неприлично близко.

Увидь нас кто — явно бы подумал что-то превратное.

Я и сама думаю.

Отскакиваю от Ильяса как будто обжёгшись, бьюсь локтем о дверку. Сдерживаю стон боли, чтобы не сделать ситуацию ещё более неловкой.

— Прости, — смущённо бормочу, с преувеличенной заинтересованностью поправляю воротник гольфа. — Я не должна была вторгаться в твоё личное пространство.

— Всё нормально, — кадык мужчины дёргается. — Всё хорошо, да. Рад, что смог помочь.

— Угу. Мы можем ехать?

— Да. Точно.

Ильяс поспешно заводит машину, трогается с места. В салоне повисает тотальная тишина.

Ну и зачем я это сделала? Очевидно, что мужчина такой порыв не оценил. У каждого свои границы.

А клиентка, вешающаяся на шею, явно не мечта адвоката.

Глупо, очень глупо.

Просто с Ильясом мне… Удивительно легко.

Разговоры с дружеской издёвкой, общая цель, его готовность помочь и искренняя поддержка…

Это всё немного размывает рамки приличий.

— Так… — мужчина постукивает пальцами по рулю, смотрит только на дорогу. — Как планируешь провести свой отпуск от Булата?

— Гулять. Много гулять. Я бы в детский садик съездила, про Илю договорилась. Но пока переживаю, что Булат его заберёт.

— Да, пока лучше не рисковать. Вряд ли Ильдару пойдёт на пользу, если его постоянно будут похищать.

— Угу. А, ещё с Риной отправимся на какое-то мероприятие. Как раз будем спокойны, что Усманов не помешает.

— Отлично. Уверен, вы без меня справитесь.

— А ты уезжаешь? Надолго?

Почему-то от мысли, что Ильяс уедет — мне становится не по себе.

Умом я понимаю, что всё будет в порядке. Ничего не угрожает, полная безопасность.

А внутри всё равно скребёт.

Необъяснимо.

— Скорее всего, как раз дней на десять, — отвечает, бросая на меня обеспокоенный взгляд. — У меня есть другие клиенты, и они более требованные.

— Я понимаю.

— Дела накопились, есть те, где мне нужно присутствовать лично.

— Конечно.

— К сожалению, не получится всегда быть тут.

— Ильяс, — перебиваю. — Я и не жду, что ты бросишь все дела ради меня. Я очень благодарна за то, что ты вообще взялся за моё дело.

— Не забывай, что я не по доброте душевной согласился. Кто-то мне услугу должен.

— Ой всё.

Я закатываю глаза. Угроза уже перестала быть такой страшной. Вначале было волнительно.

Карзаев — незнакомый мужчина. Ночь, никто не знает, где я. И его слова звучали двояко.

А теперь — я ведь знаю, что он нормальный. И не станет требовать чего-то, что будет для меня неприемлемо.

— Ты либо озвучивай, либо прекрати вспоминать, — фыркаю, весело улыбаясь. — Потому что это уже скучно.

— Скучно? — Ильяс выгибает бровь. — Уверена, что это хорошая затея? Подначивать человеку, у которого в руках твоё желание.

— Хм… Дай-ка подумать… Да. Вполне прекрасная идея. Потому что этот человек снова ничего не загадает.

— Да?

Ильяс притормаживает на светофоре, подаётся ближе ко мне. От его взгляда лицо начинает пылать.

Губы особенно. Кровь там аж кипит.

Но это из-за того, что дыхание мужчины их задевает, когда Ильяс произносит:

— А если именно сейчас я загадаю? Кое-что особенное.

Глава 21

— Аль, повернись ко мне, — раздаёт распоряжения Рина. — Нет, не так сильно. Будто случайно посмотрела. Голову повыше. И… Ильдар.

Девушка начинает хохотать, а я пытаюсь стереть с руки сладкий след глазури.

Иля смотрит с сожалением, крепко сжимая двумя ручками кондитерский пакет.

— Плости, мамочка, — сын пытается мне помочь, но больше размазывает всё, а после слизывает глазурь с пальца. — Вкусно!

Остальные детки, последовав дурному примеру, тоже начинают пробовать сладость.

Родителям приходится успокаивать детей. Посылаю извиняющийся взгляд, но все улыбаются.

На этом мастер-классе всем детками два-три года. Все мамы прекрасно понимают, что как могут капризничать малыши.

Я вытираю руки полотенцем, осматривая пряник, которому мы пока белый контур нарисовали.

Это идея Рины. Она нашла несколько мероприятий, где разные активности для детей. Организация популярная и известная.

И очень любит выкладывать потом фотоотчёт, который сейчас делает Рина. Сама подбирает фотографии, чтобы я выглядела как можно лучше.

— Мам! — сын делает жест рукой, просит наклониться. А после нажимает пальцем на мой нос. — Хи.

— Иля!

Я поражённо смотрю на сына. Вот же ж! Оставит глазурь на кончике моего носа.

Маленький шкодник.

Я обхватаю лицо Или, наклоняюсь. Зацеловываю, оставляя глазурь на щеках и лбу.

Сын крутится, радостно смеётся и визжит.

Мне приятно видеть, как он веселится, а не сидит дома. И не нужно его одёргивать, потому что Булат приветствует более сдержанную манеру поведения.

Боже, какая я идиотка!

Почему раньше не задумывалась, что муж слишком строг к ребёнку? Баловать всё время нельзя, конечно.

Но в два года можно ведь немного веселья?

— Так, — произношу, успокоившись. — Давай будем дальше рисовать. А то мы другим детками мешаем.

— Ладно, — Иля вздыхает, тянет к прянику. — А можно ему волосы нарисовать?

— Конечно, можно.

— А ещё…

Пряник больше похож на маленького монстрика, но я ничего не говорю. Только помогаю.

Как хорошо, что мы выбрались! И пусть эта неделя оказалась насыщенной на развлечения, но я всё равно наслаждаюсь.

Ильяс уехал в Киев, чтобы навести порядок с делами. А вот его сестра вплотную занялась мной.

То в детский театр отправила, то на благотворительный пикник. У меня кругом голова от насыщенности моей жизни.

Обещаю себе, что когда всё закончится, как бы я ни была загружена работой — я