ни странно, отложила в сторону тушь для ресниц и улеглась на кровать, отвернувшись к стенке. Я услышала, как Настя шепотом спрашивает Свету, что происходит — девочки не понимали, почему к ним вдруг ни с того ни с сего подселили новую соседку. Я видела, что, несмотря на свои слова, Яне совсем не безразлично, что о ней думают окружающие.

Несколько минут я постояла в комнате, потом вышла в коридор. Прислушалась — за стенкой до меня донеслись приглушенные голоса.

Придется два часа бродить неподалеку от четырнадцатой комнаты, тоскливо подумала я. Если бы здесь ловил интернет, я бы не стала зря терять время — нашла б информацию о Жанне Михайловне, Оле и других работниках лагеря. Увы, мобильная сеть недоступна, заняться особо нечем, да и с поваром я договорилась переговорить лишь вечером. Полдня прошло, а в расследовании я ни на шаг не продвинулась. Единственное, что я узнала — так это что Регина до смерти напугана призраками, а Жанна Михайловна и Оля, видимо, что-то скрывают.

Неожиданно мне вспомнились слова Кирилла Фомина. Точно, мальчик ведь говорил, что слышал, как повар — Жанна Михайловна — рассказывала своей помощнице Оле о кладбище, которое раньше было на месте лагеря! Значит, я права, повара тщательно скрывают информацию о прошлом «Лесного»! Но почему? Боятся, что я уволюсь? Смешно — на дворе двадцать первый век, историями про призраков и мертвецов никого не удивишь!

А может, Жанне Михайловне известно что-то еще? Может, женщина знает, что за призраки тут бродят по ночам и почему дети теряются в лесу и влипают в неприятности?

Надо с ней поговорить начистоту и заставить рассказать все, что ей известно. Я пока не придумала, как буду выуживать информацию о «Лесном», но, скорее всего, прибегну к импровизации.

Итак, Регина и Марина слышат странные шаги, голоса и смех по ночам. В то, что девушки обе внезапно сошли с ума, я не верила — как ни крути, это очень странно, двум разным людям не может мерещиться одно и то же. Кирилл Фомин тоже рассказывал о призраках, которые повстречались ему в лесу. Жанна Михайловна в курсе, что вместо лагеря раньше было кладбище. Директор и основатель «Лесного» тоже знают об этом факте, однако предпочитают не заострять на нем внимания. С последними все понятно — коммерческий интерес, Станислав Николаевич не будет в восторге, если все дети разъедутся по домам и лагерь придется закрыть. Бизнесмен, который вложил немалую сумму денег в «Лесной», также заинтересован в процветании лагеря. Но кому нужно, чтобы детское учреждение закрылось? У кого есть существенный мотив?

Если бы Жанна Михайловна являлась преступником, то она наверняка стала бы рассказывать каждому встречному о привидениях, нечисти и вурдалаках, стараясь запугать людей. Хотя, с другой стороны, почему я решила, что байки о восставших мертвецах поспособствуют закрытию лагеря? Может, все с точностью до наоборот? Известно немало случаев, когда «дома с привидениями» продавались за бешеные деньги потому, что людям хочется драйва и адреналина, и вполне возможно, что «призраков» выдумали для того, чтобы сделать рекламу лагерю!

И почему я раньше до этого не додумалась? Но, немного поразмыслив, я все же решила, что моя версия не выдерживает никакой критики. Острых ощущений ищут, конечно, и подростки, однако какому здравомыслящему родителю придет в голову отправлять своего ребенка в лагерь, о котором ходят дурные слухи? Как ни крути, а призраки — это антиреклама, распускать такие слухи невыгодно.

Значит, остается версия номер один: кто-то для чего-то пугает вожатых, Жанна Михайловна с Олей в курсе происходящего, однако говорить об этом не хотят.

А может, сам директор велел поварам держать язык за зубами? Заплатил, скажем, за молчание? Тогда придется приводить весомые аргументы, дабы убедить работниц столовой сказать правду. Возможно, кто-то еще из персонала лагеря знает, что творится в «Лесном», надо будет поговорить с ними…

Я открыла фотографию документа, в котором были указаны имена и фамилии сотрудников. Их было немало, проверка каждого займет довольно много времени. Что ж, впереди у меня целая ночь, будет чем заняться…

Во время тихого часа все было спокойно. Я несколько раз заходила в комнату, где жила Яна. Никто из девочек не спал — Света, Настя и Аня шепотом разговаривали, а Яна лежала на кровати в наушниках — слушала музыку.

Когда я входила в палату, девочки разом замолкали и притворялись спящими. Непонятно, почему они это делают — ведь очевидно, что я слышу их разговоры.

Неожиданно мне в голову пришла одна догадка. Что, если никто не пытается никого запугать, а по ночам по лагерю бродит кто-то из детей, страдающих лунатизмом?

Вполне правдоподобное объяснение, родители могли и не говорить директору о том, что их ребенок иногда ходит во сне. Обычно о таких расстройствах рассказывать не любят, поэтому вожатые тоже не в курсе. Марину с Региной шаги напугали, а остальное доделало воображение девушек. Страхи вожатых подкрепились информацией о кладбище, которое было стерто с лица земли, а на месте его построили детский лагерь.

Стоит расспросить детей — может, кто-то слышал шаги или видел ребенка, разгуливающего ночью по коридорам. А что касается Кирилла и Даши, то мальчик заблудился в лесу и сильно испугался, ну а Даша отравилась чипсами…

— Можете не притворяться, знаю, что вы не спите, — проговорила я, зайдя в комнату девочек. — Хорошо, что болтаете тихо. Кстати, у меня к вам вопрос, девчонки. Вы, случайно, не замечали в лагере ничего необычного?

— Необычного? — переспросила Настя, открывая зажмуренные глаза. — А вы про что говорите?

— По ночам ничего не слышите, не видите? — пояснила я. — Может, ходит кто-то или разговаривает? Было что-то подобное?

— Конечно, было! — с готовностью кивнула Света.

Я внимательно посмотрела на нее.

— Ты слышала, что кто-то ходит по коридорам? — уточнила я.

Света снова закивала.

— Ну да! Это же каждую ночь! — воскликнула девочка. — По коридорам вожатые ходят и проверяют, чтобы все спали. И в комнаты заглядывают…

— Это понятно, — махнула я рукой. — Я про другое. Что вожатые проверяют — это понятно, а еще что-нибудь вы замечали? Смех, голоса, разговоры?

— Ну… не знаю… — замешкалась девочка. — Мы же на втором этаже, тут мало комнат. Все на первом, вот они, наверно, и смеются. Не спят же полночи, болтают!

— То есть ничего такого необычного вы не видели, — заключила я.

Света пожала плечами.

— Я сплю крепко, — призналась она. — После дискотеки сразу засыпаю и до утра не встаю с кровати. Меня вообще трудно разбудить, я и будильник по утрам не слышу, поэтому часто опаздываю в школу…

— Вы что, верите в оживших зомби? — внезапно подала