Шрифт:
Закладка:
Матросы мистера Черсея ловили африканцев, связывали веревками, как скот, и с петлей на шее гнали к кораблям.
Их должны были отправить на невольничий рынок в Америку. А вырученные деньги, аккуратно сложенные в сундук, по прибытии в Англию попадут к хозяину корабля — мистеру Черсею.
Между тем с корабля стали перевозить на берег продовольствие, запасы оружия.
Водрузив флаг своей страны на берегу, белые стали сгонять африканцев из ближних деревень и, угрожая оружием, заставляли строить себе жилища, склады, пристани. Поселок назвали колонией, а себя называли колонистами. Корабли мистера Черсея (их теперь у него было несколько) привозили им продовольствие, вино, а увозили фрукты, ценные породы деревьев, которые для колонистов добывали африканцы. Белые люди в раззолоченных кафтанах военных и в купеческих сюртуках выпытывали у африканцев, где в недрах их земли лежат драгоценные камни, золото, и, выполняя волю Черсея, проникали все дальше в глубь Африки. Появлялись новые поселения, где последний негодяй из Англии, Франции или Испании вершил суд и жестоко правил тысячами коренных жителей, которых он изгонял с их земли для того, чтобы создать там свою плантацию и плантацию для Черсея.
Росло богатство Черсея. Вывески с его именем появлялись над фабриками и банками уже и в других городах Англии... Перед ним начали заискивать более мелкие богачи. Он мог одолжить деньги при случае и королю. Наступил день, когда ему присвоили дворянское звание. «Благородное и высокочтимое сиятельство». Ведь это он способствовал «открытию» новых земель, и это он помог присоединить открытые им земли к британской короне. «Благородное и высокочтимое сиятельство» становился одним из министров и поучал бедняков, что надо жить честно...
— Ты читал, кажется, «Капитана Сорвиголова»? — спросил папа.
Витя оторвался от своих мыслей и подтвердил:
— Конечно. Еще в третьем классе.
— Так вот, — сказал отец. — В корону английских королей вделано семьсот восемьдесят три алмаза. Они из английских колоний Южной Африки. Эти драгоценные камни — застывшие слезы невольников, добывших их там, где когда-то сражался за справедливость капитан Сорвиголова. Теперь потомки буров и англичан в Южноафриканской республике издали приказ: «Туземцу разрешается посещать городские районы лишь в тех случаях, когда туземец желает служить белому человеку». Ты, может быть, думаешь, что в этой стране большинство белых? Как бы не так. Из каждых четырех жителей — три африканца и лишь один белый.
Но белым принадлежит все богатство страны, которое они отобрали у африканцев: земля, алмазные копи, золотые прииски. И они заставляют служить себе тех, кого ограбили.
Если бы ты, сынок, увидел город Иоганнесбург, то он показался бы тебе красивым... и обычным. Город как город — порт, улицы, небоскребы, автомобили. Но прямо под небоскребами по выбеленным туннелям круглые сутки бегут поезда. Нет, не метро. Эти поезда нагружены золотоносной породой. Здесь сопят насосы, ревут отбойные молотки. С потолков непрерывно хлещет горячий тропический ливень. Термометры показывают пятьдесят, шестьдесят градусов по Цельсию. И в этом аду трудятся вместе со своими отцами подростки африканцы — бо́и.
Их видел в шахтах под Иоганнесбургом швейцарский писатель коммунист Жан Виллен. — Отец поднялся и достал со стеллажа книгу на французском и, полистав, стал читать и переводить вслух одну из страничек:
«...Я не встретил там ни одного белого надсмотрщика, взрывника или техника, за которым не следовал бы неотступно африканский бой. Бой несет тяжелую шахтерскую лампу своего хозяина и каждые полчаса, не дожидаясь напоминаний, меняет на нем мокрую от пота рубаху. Белый босс порой не в силах даже открыть свой термос; от слабости он забывает о своей принадлежности к расе господ и дозволяет, в нарушение строжайших предписаний и законов, самим «туземцам» брать взрывчатку, закладывать запальный шнур и включать зажигание у батареи.
И вот за то, что другие носят его фонарь, меняют на нем рубаху, открывают его термос и выполняют его работу, он получает в смену солидную сумму — от трех до четырех фунтов. А тем, за которыми он надзирает, тем, которые орудуют пневматическими молотками, грузят породу, крепят своды, прокладывают рельсовые пути, тем… чтобы заработать то же, что их босс получает за одиннадцать-четырнадцать дней, надо трудиться целый год.
Что же делают африканцы?.. Уму непостижимо! Под недоверчивыми взглядами надзирателей, глаза которых затуманены виски, они каждые двадцать четыре часа выдирают из недр земли — своей земли — гору весом в двести миллионов килограммов руды.
Они не знают там, внизу, что такое день и что такое ночь. Там нет ни одного забоя, в котором работа приостановилась бы на несколько минут...»
— Почему же они не убегают? — перебил Витя отца.
— Ошибаешься. Многие пытаются бежать из этого ада. Но того, кто живым попадается в руки властей (а это случается почти со всеми), за нарушение «договора» публично порют, потом сажают на несколько недель в тюрьму и, наконец, заставляют отрабатывать штрафные смены...
Господа, которые наживаются в колониях, живут в Лондоне, в Нью-Йорке, Париже и Мадриде... Детей своих они учат быть честными и добрыми. Но они же становятся хуже зверей, беспощадными к тем, кто хочет лишить их наживы в колониях. Я недавно в одной старинной книге прочел, как триста лет назад в Бразилии негры-рабы, бежавшие в тропический лес от своих хозяев, создали республику Палмарис. Когда в Бразилию пришли голландские колонизаторы, они пытались выловить побольше негров и заставить их трудиться на плантациях: это была бы дешевая рабочая сила. Но войска республики Палмарис отбивали атаки врагов.
Тогда знаешь, что придумал голландский губернатор де Суза? Он приказал загонять в леса больных оспой, чтобы заразить население республики. Вожди Палмариса уводили людей все дальше и дальше в тропические леса. Следом шли солдаты де Суза, сжигая дома и посевы. Республика Палмарис в конце семнадцатого века прекратила свое существование: в ней не уцелело ни одного человека... Вот что такое колонизаторы...
Витя пытался вспомнить, где находится на карте Бразилия. Ему казалось, что он недавно видел это название, когда искал Багамские острова.
Отец открыл карту, точно такую же, как в атласе, лежавшем сейчас на чердаке.
— Вот здесь, — показал он на карте Бразилию. — Она находится в Латинской Америке. Латинская Америка — это двадцать государств, расположенных в Западном полушарии к югу от США — в Южной Америке и на островах. Все они, кроме Кубы, зависят от Соединенных Штатов. — Папа опять увлекся и говорил, как
