Сего видел, что «глазная» тема Мюррею неудобна, и кивнул на тянущуюся в Лифте толстенную цепь.

– Это чтобы поднимать камни?

– Говорят, потребовалось пятьдесят лет, чтобы соорудить эту махину. – Мюррей покачал головой. – Тогда Подземье было многонациональным. До того как Эзо завоевал Глубь, здесь были Кирот и Десови. Так что это совместное предприятие. Но да, в этих камнях содержатся сплавы. В основном рубеллий и ауралит. Руду добывают в глубоких шахтах. После того как сплавы отсортированы и очищены, их можно использовать где угодно. Двигатели для мехов, лайтборды, сизлеры, бластерные орудия, всевозможные безделушки, которые придумывают даймё. И круги. Самый чистый материал идет на круги.

Секунду-другую они стояли молча, глядя на платформы, поднимающиеся к потолку пещеры.

– Но Лифт ведь и людей возит наверх? – спросил Сего.

– Да. Так быстрее, чем по туннелям. Какой-то уж совсем разбитый транспорт по ним еще ходит, а людей и того меньше. Там ведь темно.

– Ты когда-нибудь ходил по туннелям? – При мысли об этом у Сего засосало под ложечкой.

Мюррей со вздохом кивнул:

– Случалось, но давненько. Видел там вещи не самые приятные.

Сего хотел спросить, что именно видел старый гривар, но придержал язык. Мюррей закинул свою спортивную сумку на плечо:

– Готов?

И тогда Сего понял, что никаких его друзей из Девятой команды «Талу» не будет. Втайне он надеялся, что Мюррей появится с Дозером и Коленками, чудесным образом освободив их из плена. Но, видно, ничто и никогда не бывает просто.

Сего не успел даже попрощаться с командой. Сразу после поединка Лейна поспешно вывела его со стадиона и потащила в Фармосс. Всю дорогу она оглядывалась и даже обронила мельком, что Талу доверять нельзя.

Потом Сего жил у нее дома, работал в саду и объедался до отвала, как будто ничего не случилось. Как будто Мюррей не сражался за его свободу в круге. Как будто сам Сего не провел неделю в рабстве у Талу и не бился едва не на смерть вместе с Дозером и Коленками. Как будто не видел, как во дворе прикончили Плаксу.

Стиснув зубы, Сего проглотил горький ком, возникший при этих мыслях. Он вернется за друзьями. Вернется в память о Плаксе.

– Да, – сказал он, сам не зная, отвечает ли на вопрос Мюррея или подтверждает свое обещание возвратиться в Глубь ради товарищей.

Вместе они поднялись по ступенькам к посадочной платформе. Мюррей все еще прихрамывал на левую ногу, пострадавшую в схватке с Драгуном. Сего так и не понял толком, зачем старый гривар принял бой. Уже после поединка Лейна рассказала, что на кону стояла не только свобода Сего, но и жизнь самого Мюррея. Когда биометрический порог установлен на минимум, поединок будет считаться законченным в двух случаях: если один из бойцов сдастся или умрет. Что-то подсказывало Сего, что Мюррей не сдался бы ни при каких обстоятельствах.

Посадочная площадка представляла собой круговую дорожку с разноцветными флажками, установленными поверх перил. Движущийся людской поток подхватил Сего и Мюррея. Торговцы, обсуждающие между собой крупные распродажи, направлялись к зоне, помеченной голубым флажком. Рабочие-гранты набивались, как рыба в сеть, в секцию с красным. Путешествующие гривары гордо проходили в посадочную зону с желтым флажком. Многие при этом посматривали друг на друга оценивающе, словно собирались встать в круг.

В отгороженной зоне с черным флажком невзрачного вида мужчина ковылял к Лифту в сопровождении двух дюжих наемников, настороженно посматривающих по сторонам. Сил ему, похоже, едва хватило лишь на то, чтобы добраться до Лифта от припаркованного транспорта. В какой-то момент он повернулся и встретился взглядом с Сего, стоявшим на другом краю широкой посадочной площадки. На лице незнакомца проступали голубые вены, глаза казались черными шарами.

Мюррей нахмурился:

– Даже даймё вынуждены пользоваться Лифтом, хотя и здесь, как, впрочем, везде, для них созданы особые условия.

Они уже поднимались на платформу, и Сего оторвал взгляд от даймё. Протолкавшись вперед, Мюррей занял место у окна с выпуклым стеклом. Другой гривар протиснулся мимо Сего, спеша занять пока еще свободное пространство.

Заполненная платформа медленно двинулась по периметру Лифта вслед за другими и, достигнув входа, скользнула внутрь трубы – в темноту.

Подъем начался, и у Сего скрутило живот. В Лифте их объяла особая, пугающая тишина. Платформы поднимались по спирали совершенно бесшумно, и пассажиры молчали, словно подавленные некой таящейся в потемках силой.

Подняв голову, Сего наблюдал за сотнями других платформ, плывущих к потолку пещеры. На расстоянии концентрические круги света постепенно блекли и растворялись. Рядом, нависая над мальчиком темной глыбой, стоял Мюррей. Сего слышал, как он дышит – размеренно, с быстрым и шумным выдохом. Сего узнал расслабляющее мышцы ки-дыхание, которому учил его Фармер. Интересно, преподают ли эту технику в Лицее? Возможно, Фармер и Мюррей почерпнули знание из одного источника – того, к которому и Сего сейчас держит путь.

Тело напряглось в волнующем предвкушении, и Сего попытался подстроиться под ритм дыхания Мюррея. Говорили – он сам это слышал, – что есть огромная разница между гриварами, сражающимися в кругах рабов, и теми, кто удостоился права поступить в Лицей.

Почти все, кого принимали в престижную боевую школу, принадлежали к чистым, к тем, в чьем роду боевые навыки передавались генетически из поколения в поколение. Большинство еще до поступления знакомились с программой Лицея, и родители готовили их с помощью всевозможных методик. Лейна даже упомянула, что некоторые дети принимают нейростимуляторы для улучшения показателей.

Сего не сомневался в своем мастерстве – в Глуби он дрался успешно. Но что ждет его в новом мире? Найдет ли он там свое место?

Наблюдая за Мюрреем, Сего невольно вернулся взглядом к белой жемчужине в левой глазнице. И снова споткнулся о необъяснимый, не дающий ему покоя факт: этот гривар дрался за него, рискуя собственной жизнью.

– Почему? – вырвалось у него.

– Почему что? – Мюррей посмотрел на мальчишку сверху вниз.

– Почему ты сражался за меня? – едва слышно прошептал Сего. – Я знаю о биометрическом пороге. Знаю, что ты бы умер, если бы не победил.

– Смерть для нас привычное дело, разве не так? В Кодексе сказано: «Гривар приемлет смерть радушно, готовый в любой момент распахнуть объятья Тьме и никогда в тщеславье не вожделеть другого вдоха».

– Но я едва тебя знаю. Не понимаю…

– Послушай, – сказал Мюррей, – предназначение гриваров – сражаться. Мы сражаемся за гордость и честь. За наши дома и народы. Чтобы доказать свое мастерство. Ради богатства и других корыстей. Но несколько дней назад, в ту сумеречную смену, я решил сразиться за тебя. Как по мне, ты вполне достойная причина, чтобы принять бой и умереть. Ничуть не хуже других. И даже лучше.

– Я не знаю, чем тебе отплатить… – В груди Сего