– Стив

Майкл: После того как шоу вышло в эфир и стало хитом, как происходило взаимодействие с публикой? Что изменилось?

Джейсон: Мы наняли свободных от несения службы полицейских Ньюарка в качестве охраны, и они действовали довольно жестко, были крутыми парнями. С нами всегда была их группа. Мы ходили по заведениям, а люди скандировали: «Никаких чертовых макарон!»

Майкл: Одна из самых известных реплик Эй-Джея из пилота, когда он узнает, что Ливия не придет на его вечеринку.

Стив: А как насчет таких вещей, как плата за место съемки, изменилась ли она?

Джейсон: Конечно, люди хотели больше бабла, но это было понятно: у сериала стало больше денег. Не так много во втором сезоне, но по мере того как шли годы, бюджет увеличивался.

Стив: О чем мы говорим, о каких деньгах?

Джейсон: Много лет спустя я выкупал рестораны.

Майкл: Скажем, я владею рестораном деликатесов в Харрисоне, вы хотите полдня вести в нем съемку. Сколько вы мне заплатите?

Джейсон: Если вы закроетесь на полдня? Я предложу $ 6,000, а если вы поднимете цену до десяти – отлично, вы их получите.

Майкл: Если у меня есть дом – то же самое, если вы придете ко мне и будете проводить там съемки?

Джейсон: Это зависит от уровня дома.

Майкл: Какое самое дорогое место, которое, на вашей памяти, пришлось бронировать?

Джейсон: Моя работа с локациями закончилась в конце четвертого сезона. «Белые кепки» были моей последней серией на съемочной площадке. Мне больше всего понравилось, когда мы снимали на пляже. Было замечательно. Не знаю, наверное, мы заплатили за тот дом на пляже $ 10,000. В те времена это были большие деньги. Дом Сопрано в Северном Колдуэлле, очевидно, был очень, очень дорогим, потому что владельцы знали, что у нас есть деньги и нам нужен особняк. Мы не могли обойтись без него. В общей сложности они, вероятно, получили более $ 250,000 за все годы. Возможно, и $ 500,000.

Майкл: А когда нам приходилось выезжать в город, например на Малберри-стрит, в Маленькую Италию, это было дорого? Локация в городе дороже?

Джейсон: Да, потому что вы блокируете деятельность других предприятий, и люди требуют денег. Когда мы снимали полдня в одном квартале в Ньюарке, мне пришлось заплатить еще $ 9,000 различным магазинам, потому что их владельцы выходили и кричали, что мы перекрываем улицу.

Мы упустили один момент при переходе ко второму сезону: многие из нас не понимали этого в то время, но мы почти потеряли Сильвио. С тем же успехом поклонники Брюса Спрингстина и E Street Band могли никогда не увидеть возвращение удивительного Малыша Стиви.

– Стив

Майкл: Ранее вы говорили о том, что на некоторое время ушли из музыки. Но как только начался второй сезон, вы подумали, что вам придется сделать выбор между актерской игрой и музыкой?

Стивен Ван Зандт: Да, к сожалению, во втором сезоне группа E Street Band снова собралась вместе. Мне действительно пришлось очень сильно подумать, возвращаться к тем ребятам или нет, потому что я считал: «Ладно, актерство – вот мое будущее. Я полностью увлечен им и хочу развиваться в написании сценариев для ТВ, в режиссуре ТВ». Я просто влюбился в этот процесс, и возвращение в E Street Band было для меня очень, очень, очень трудным решением. Но я чувствовал, что должен завершить работу там. Это был очень, очень, очень тяжелый выбор, но чудесным образом я сделал и то, и другое одновременно. Даже не знаю, как все получилось. Но Дэвид, к счастью, снимал мои сцены в дни, когда у меня не было выступлений с группой.

Майкл: В тот момент времени, когда вы оказались на перекрестке, если бы вам пришлось выбирать, вы бы вернулись в группу?

Стивен Ван Зандт: Одно или другое? Возможно, нет. Если бы мне буквально пришлось выбирать? Возможно, нет.

Майкл: Вы могли бы остаться на актерском поприще?

Стивен Ван Зандт: Да.

Стив Ширрипа: Хорошо для всех, что вы успели сделать и то, и другое.

Стивен Ван Зандт: Да.

Когда вы говорите о втором сезоне, в памяти зрителей совершенно точно выделяются несколько персонажей.

Один из них, конечно же, Биг Пусси. Публику привлекли его история и, разумеется, имя. Дэвид Чейз был первым, кто сказал мне, что «пусси» – это сленговый термин для обозначения вора-форточника, а именно так начинал Сальваторе Бонпенсьеро Биг Пусси. Но людей привлек его характер. От образа большого милого плюшевого медведя – к тому, кто начинает продавать героин, чтобы помочь своим детям поступить в колледж, – возможно, со стороны это выглядело надуманно, но Винни Пасторе был настолько хорош, что заставлял вас поверить – до того самого момента, когда Тони лишил его жизни. Зрителей привлекло искусство и мастерство сценариста, дерзость сериала, осмелившегося убить любимого персонажа таким шокирующим образом, и, я думаю, больше всего – талант самого Винни. Мы не можем говорить о втором сезоне, не упоминая о Винни Пасторе.

– Майкл

Стив: Вы начали сниматься поздно, как и я. Давайте начнем с самого начала. Ваша история начинается прямо рядом с Майклом, верно?

Винни: Я родился в Нью-Рошелле, городе прямо напротив Маунт-Вернона, где, выросли Майкл и Дэвид Чейз. Это в десяти минутах от моего дома. Я работал в ночных клубах, в основном играл рок-н-ролл и тайком приглашал Майкла на концерты.

Майкл: В Crazy Horse! Это был клуб в Нью-Рошелле. Стив, я расскажу вот что. Когда мы были подростками в Маунт-Верноне, Винни был легендой. Люди знали, кто он такой, знали его клуб. Некоторые ребята, включая меня, приходили туда в возрасте, когда мы еще не имели права пить спиртное, и тусовались там. Мы все видели в нем мафиози, хотя он им не был. Люди считали его стойким хорошим парнем, совершенно невероятным.

Я использовал названия всех клубов тех дней и написал сценарий серии, где Кристофер получает клуб для Адрианы. Название клуба – Lollipop / «Леденец», это был другой бар, с которым Винни был связан в Нью-Рошелле. Так что, когда я писал, он назывался Lollipop, а потом, когда мы перешли на новый уровень, стал называться Crazy Horse. Все эти названия – дань уважения Винни Пасторе.

Винни: Это честь для меня.

Стив: Как вы перешли из Crazy Horse в актеры? По предложению братьев Диллонов,