— Неужели он такой самоуверенный и не допускает, что я буду готовиться к поединку и изучу, как бороться с этой магией?

Милютина снова улыбнулась и спросила:

— Как давно ты готовишься к поединку? И сколько времени ты потратил на изучение магии отражений?

Основным был второй вопрос, и ответить на него мне было нечего.

— Ни твоя бабушка, ни другие твои учителя и наставники, скорее всего, никогда не сталкивались с магией отражений, — сказала Милютина. — И тому есть объяснение: на земле, по большому счёту, никто не использует эту магию. Никто, кроме императора Ацтлана. А с ним ни твоя бабушка, ни кто-либо другой из твоего окружения не дрались.

— Но бабушка должна была мне рассказать про эту магию.

— Возможно, она собиралась это сделать позже. Но как я уже сказала, твоя бабушка может тебе лишь рассказать про магию отражений, а я могу научить от неё защищаться.

— Вы ею владеете?

— Признаюсь, я не изучила эту магию в том объёме, чтобы сказать, что я ею владею. Скажем так, я её немного знаю. Но, надеюсь, нам хватит и этого, потому что от меня в данном деле зависит не так уж и много. В магии отражений главное — артефакт. И как ты понимаешь, зеркало Монтесумы не единственный артефакт, помогающий изучить магию отражений. Безусловно, он сильнейший, но не единственный.

Анна Алексеевна сняла с плеча сумку и положила её на пол арены.

— По легенде царь Леонид со своим небольшим войском удерживал атаки двухсоттысячной персидской армии при помощи магии отражения, — сказала Милютина, доставая из сумки что-то плоское и большое, завёрнутое в плотную чёрную ткань. — Всего лишь триста одарённых и шесть тысяч простых воинов стояли двое суток против огромной армады Ксеркса, где по записям современников одних боевых магов было около десяти тысяч. И если бы не предательство Эфиальта, у персов не было бы ни единого шанса в Фермопильском сражении. И всё благодаря тому, что спартанский царь искусно владел магией отражения, а щит Леонида судя по тому, что записано в хрониках, по своей магической силе не слишком-то уступал зеркалу Монтесумы.

Милютина аккуратно развернула ткань и извлекла из неё круглый щит диаметром около шестидесяти сантиметров, судя по всему, бронзовый и отполированный настолько сильно, что был похож на зеркало.

— Это щит царя Леонида? — воскликнул я удивившись.

— Не думаю, — ответила Милютина. — Но это тоже очень сильный артефакт.

Анна Алексеевна продемонстрировала мне щит. Он был просто идеально отполирован, казалось, будто он был не металлическим, а стеклянным. В какой-то момент щит так отразил свет ярких софитов арены, что мне пришлось зажмуриться.

— Тебе, наверное, интересно, откуда он у меня? — спросила Милютина.

— Конечно, интересно, — ответил я. — Но если мне не положено…

— Он достался мне от отца, — Анна Николаевна не дала мне договорить. — Можно сказать, это наша семейная реликвия. Мой прапрадедушка был учёным-археологом. В начале двадцать первого века он привёз этот щит из экспедиции, с Ближнего Востока. Купил у какого-то крестьянина в Сирии. Мой предок долго пытался разгадать тайну этого щита, но смог определить только его возраст — около трёх тысяч лет. Но ни место, где этот щит изготовили, ни его предназначение выяснить не удалось. Дело в том, что по своему размеру и толщине металла, щит не годится для использования в бою. Так как период бездарья на тот момент ещё не закончился, никто не мог подумать, что это сильный магический артефакт, но потом, когда магия вернулась, всё встало на свои места.

— И ваш прапрадедушка понял, насколько это сильный артефакт?

— Нет. Силу его он оценить не мог. Все мои предки по отцовской линии — неодарённые. Мои способности к магии я получила от мамы. Но прапрадед догадался, что щит этот как-то связан с магией, и решил его спрятать, так сказать, до лучших времён. Так он передавался из поколения в поколение, пока не попал ко мне.

— А Ваша мама? Она не изучала магию отражений? — спросил я.

— Мама почти никогда не использовала магию, она всю жизнь старалась подавить в себе дар, чтобы отец не чувствовал себя на её фоне неполноценным. Но это не та тема, которую мы должны обсуждать.

— Извините.

Анна Алексеевна положила щит на тряпку и сказала:

— Давай не будем терять время. Иди переодевайся, и приступим к занятиям.

Я побежал в раздевалку, быстро переоделся и уже через пять минут снова стоял на арене. Ещё через минуту пришла Анна Алексеевна в белоснежном тренировочном костюме. Она подняла щит и сказала:

— Зеркало Монтесумы, как и положено Великому артефакту, наделяет Хосе огромной силой, этим оно и отличается от этого щита. Но, что касается магии отражений, то возможности у зеркала и щита примерно равны. А даже если и нет, то это неважно. Главное для тебя — понять принцип действия этой магии и, соответственно, принцип защиты от неё.

— Я буду очень стараться, — пообещал я.

— И, прежде чем мы начнём, ты должен уяснить две важные вещи! Первое — магия отражения сама по себе не очень сильная, я бы даже сказала, слабая. Второе — против неё ничего не работает.

— Вообще ничего?

— Абсолютно. Она отражает любое магическое действие, направленное на мага, который её использует. Причём непропорционально! Чем сильнее артефакт, тем сильнее ответ на атаку. И неважно, какую магию использует атакующий — отражается всё. От простого фаербола до ментального давления.

— И как тогда с этим бороться? И почему она слабая, если против неё ничего не работает?

— Бороться трудно. Но можно! В уникальном свойстве артефакта магии отражения как его сила, так и его слабость.

— Слабость? — переспросил я.

— Да, слабость, — подтвердила Милютина. — Боец, использующий лишь магию отражения, по сути, бессилен, если ему нечего отражать. Как я уже сказала, сама по себе эта магия не предназначена для атаки. Это, скажем так, активная защита. Очень активная, но защита.

— Вы хотите сказать, что мне придётся побеждать Хосе Второго в рукопашном бою?

— Хосе незачем идти в рукопашную, его никто не ограничивает в использовании любой атакующей магии. Это тебе нельзя его атаковать при помощи заклинаний, а ему тебя можно.

— Отлично! — воскликнул я не удержавшись.

Видимо, при этом я состроил очень уж недовольную и расстроенную мину — Милютина даже рассмеялась.

— Не всё так плохо, — сказала она. — Ну, по крайней мере, я очень на это надеюсь.

— Я бы тоже хотел надеяться, но что-то последние новости не шибко обнадёживают. Выходить на поединок, зная, что не сможешь использовать магию — не очень-то радужная перспектива.

— Ты