Шрифт:
Закладка:
Эстебан столько вложил в формирование своего тела! В двадцать первом веке его бы назвали бодибилдером, но тут не было такого слова. Фейервальд в этом отношении вообще крайне отсталый мир, как не преминула бы съязвить Зоя. Ни феминизма, ни бодибилдерства, ни секс-меньшинств, и ведь живут же люди!
Эстебан об этом, так или иначе, не подозревал. И занимался собой.
В дверь постучали. Парень накинул простыню, дверь приоткрылась, и внутрь вошла Мариса.
– Мальчики, я вам гостинчик с кухни принесла. Попросила поварих испечь.
Булочки с орехами парни оценили по достоинству. И крыжовенное варенье тоже. Не мясо, конечно, но чего от бабы ждать? И так неплохо – через пять минут в корзине только запах остался.
– Спасибо, эсса, – поблагодарил Эстебан.
Матиас внимательно смотрел на сестру. Мариса кивнула головой.
– Да, я поговорила с Каэтаной. Матти, ты прости, но пока у тебя ничего не выйдет.
– Это еще почему?
– Каэтана влюблена по уши.
– В кого?! – возмутился Матиас. Что за бабы такие пошли? Отвернуться не успеешь… кто… да когда ее накрыть успело?
– Эс Эдгардо Молина. Слышал о таком?
Матиаса перекосило.
Слышал? Видел! Сам восхищался… Каэтану даже за плохой вкус не осудишь. Звезда академии, красавец, умница, прирожденный драконарий, его даже эс Хавьер хвалит, а уж к этому в милость попасть и вовсе нереально. Знает он, что ли, что-то про Каэтану? Да нет, откуда бы? Тогда б им точно нагорело, могли бы и отчислить. А так… пока без драконов? Ладно, это Матиас переживет.
– Сдался ей этот…
– Этот? Сдался, – согласилась Мариса. – Вроде бы она пока не помолвлена, но ты же понимаешь, что родители не одобрят?
Матиас пока над этим не задумывался.
– Ну…
– Кордова бедны. Связей у них мало, разве что древность рода, но и то… сколько там? Поколений двадцать? Тридцать? Не знаю, не знаю. Отца таким образом не убедишь. Портреты предков есть не будешь, так, братик?
Мариса талантливо изобразила отца, и Матиас аж передернулся.
– И что ты предлагаешь?
– Поухаживай за девушкой. А то окажется, что ты за, а все остальные против. Каэтана против – ты ей не нравишься.
Матиас сморщился, но спорить с этим было сложно. Вот уж правда, насмешки, издевательства, попытка изнасилования… просто идеальная основа для любви! Если ваша девушка слабоумная – можете не стесняться. И даже цветочков не надо, разве что голой попой в розы.
Романтика!
– Родители будут против… ну, ты понял. Отец Каэтаны? Он… ходят слухи, что он странный. Ты слышал сам, наверное.
– Ученый, да, – согласился Матиас. А насчет странности… так свою дочь изуродовать? Тут не просто странным нужно быть, а полным идиотом.
– Вот и думай сам. Согласится такой или нет? Договорятся они с отцом?
Матиас в этом искренне сомневался.
– Ладно, ладно. Я понял. Спасибо, Мари.
– Кто о тебе еще позаботится, кроме сестры? – вздохнула Мариса. – Сильно болит?
– Ну… есть еще.
Матиас лечился, но Каэтана хорошо его сумкой приложила. И голова еще кружилась, и даже читать ничего было нельзя. Так что визит сестры хоть чуточку развеял скуку.
Матиас и не подумал про друга. А Эстебан Гил слушал очень внимательно. Девушкой, которая смогла его уронить, стоило заняться. Нет-нет, не в том смысле!
Только в хорошем!
Эстебан ценил силу, ловкость, боевые искусства. И то, что он оказался в пару минут повержен девчонкой? Да еще такой хрупкой?
Таких мало. И род у него не так чтобы древний, и родители не чванливые… может, удастся договориться? Не откажут им Кордова?
Надо поговорить.
И с эсом Хавьером тоже. Может, их все же в этом году допустят к драконам? А?
Но вслух Эстебан ничего не сказал. Не до того ему было. Мышцы разминать надо.
Глава 4
Чем вся эта ситуация могла закончиться? Да только одним. Ровно через три дня в моей комнате снова собрался тот же списочный состав.
Севилла, Фатима, Олинда, Мариса.
Что я попробовала сделать?
Повторить все отговорки! Естественно!
– Девочки, я понимаю, что вам не понравится происходящее. Это тяжело, сложно, это… я честно скажу, вам это может и не понадобиться. Подумайте еще раз, – честно предупредила я. – Если вы решите учиться, вам придется начать с себя. С зарядки, тренировок, растяжки, подготовки… это не сразу удар-удар, это много потраченного времени. Вашего времени.
– Мы готовы тратить время. – Олинда говорила решительно. – Меня ты тогда… тоже так?
– Тебя я калечить не хотела.
– Но могла?
Я улыбнулась уголками губ.
– Олинда, ты же не думаешь, что я повернусь спиной к противнику?
Девушки переглянулись. Кажется, Олинда ощутила себя дурой.
– Но это так выглядело…
– Правильно. Играть тоже надо уметь.
Эта мысль девочкам в голову не приходила.
Я всхлипнула, упала на колени, из глаз покатились слезы.
– Умоляю, пожалейте меня! Ноги целовать буду, рабыней вашей буду, что хотите сделаю…
Девушки смотрели в тихом ошалении, а я тем временем подползла к лодыжкам Марисы. И обозначила жесткий хват.
– Рывок – и ты, подруга, полетишь головой вперед. Возможно, сломаешь при этом шею. А если нет – я добью. Лежачего и оглушенного. И с мужчиной так же пройдет. Поняли?
Севилла покачала головой.
– Никогда бы не подумала.
– Ты слабее многих, так пользуйся своей слабостью. Будем считать это внеплановым уроком, – махнула я рукой.
Четыре пары глаз смотрели серьезно.
– Каэтана, а что ты хочешь? За свои умения, чтобы нас научить?
Я потерла лоб.
Ладно, обдумала я этот вопрос. И знала, что попросить.
– Я хочу несколько вещей. Первое – сохранение тайны. Я учу – вы молчите. Согласны?
– Согласны, – за всех отозвалась Мариса.
– Второе – слушаться меня в том, что касается учебы. Безоговорочно. Скажу отжиматься – будете. Скажу бежать – побежите.
Ответом мне были согласные кивки.
– Третье. Если мне понадобится помощь – покопаться в библиотеке или что-то найти, навести справки… вы постараетесь мне помочь. В той мере, в которой это не будет вредить вашим семьям и вам.
На это девочки тоже были согласны.
– Тогда буду вас учить. И бить, и играть… сами напросились.
Зловещая ухмылка у меня получилась. Но девочек не напугала.
– Каэ, – Севилла заговорила первой, – а ты справилась без этого всего.
– Я умею бить. И знаю, куда и как. Вы пока не умеете.
– А научить ты нас сможешь?
– Смогу. Но еще я знаю возможности своего тела. Если Мариса расспросит брата, она узнает, что я никого из
