кашлянул, но Фейна это не остановило:

— …Гилл, ты же у нас один из Эвироков, да?

Фейн был из леров, он не мог не ориентировался в хитросплетениях родов Тальмы — значит, хотел таким казаться. Это разведка — напомнил себе Эван. Тут нельзя верить ни в явно видимое опьянение, ни в простодушие, ни в незнание. Все не то, чем может казаться.

Гилл нашел в себе силы сказать:

— Да. Я один из Эвироков. Дальний, но с правом на родовое имя. Только предпочитаю не пользоваться им, чтобы не обвиняли в непотизме.

Сорель вновь кашлянул, откладывая сигару в сторону:

— Леры и неры… А вы в курсе истории прецедента?

Фейн, выпуская кольца дыма, вальяжно сказал:

— Ну же, Гилл, хвастайся, что там твои предки сделали с фиксаторами? Подарили их Аквилите? После того, как ты продался Ондурской разведке с потрохами, я уже ничему не удивлюсь. Даже тому, что Эвироки и тут отметились.

Эван пришел на помощь Гиллу — только дуэли сегодня и не хватало:

— Напоминаю, что, хоть Аквилита и носит название Вольного города, она была и есть часть Тальмы. Так что ваши намеки, лер Фейн, лишены оснований.

Фейн бросил на инкрустированный столик еще дымящуюся сигарету:

— Да колись уже, Гилл… Что ты ломаешься, как девчонка? Тут все свои… Такие же, как ты. Ну, кроме уважаемого лер-мэра, пожалуй. Мы все тут сосланы в Аквилиту, даже лер Хейг… Простите, нер Ренар.

Гилл уже пришел в себя и спокойным, даже скучающим голосом сказал:

— Не было непотизма. Не было подкупа и прочего. Просто произошел несчастный случай, который привел к гибели четырех людей — двух тальмийцев и двух аквилитцев. После этого полицию и оснастили фиксаторами.

Шекли, словно подзуживая, добавил:

— Насколько я помню, сержанта Русселя казнили по обвинению в убийстве наследника Эвироков.

Улыбка Гилла стала напряженной:

— Это версия Тальмы. Да. Что-то еще?

Шекли смешался, но добавил:

— Говорят, я тут уточнял… Случайно… Что Эвироков тут до сих пор ненавидят. Полиция, если говорить точнее…

Эван оборвал лейтенанта:

— Это чушь. Среди моих людей убийц, поверьте, нет. Я головой отвечаю за каждого. Надеюсь, это понятно?

Из своего угла фыркнул Блек:

— Однако… У короля извращенное чувство юмора… Да…

Фейн поддержал его громким смехом:

— Ну надо же! — он хлопнул себя ладонью по колену: — это охренительно смешно…

Гилл, кажется, так не считал — к смеху он не присоединился. Он лишь оглядел смеющихся Блека и Фейна, перевел взгляд на поскучневшего Сореля, уже предчувствующего новые неприятности, а потом посмотрел на Эвана и упрямо напомнил:

— Так, возвращаясь к фиксаторам. Опираясь на прецедент Эвирока-Русселя, я считаю недопустимым лишение констеблей фиксаторов. Это единственный способ достоверно знать, что же произошло на самом деле.

Сорель счел нужным вмешаться — он, перекрывая смешки Фейна, сказал:

— Я считаю, что фиксаторы следует забрать, приводя полицию Аквилиты к требованиям Тальмы… Фиксаторы ощутимо повлияют на наполняемость бюджета, леры и неры. Их цена на данный момент неподъемна для города.

Эван оборвал его:

— Простите, лер-мэр, но налоговый период закончится только весной. Весной и будете подсчитывать недополученные налоги. Сейчас же забирать фиксаторы нет смысла — еще неизвестны потери бюджета и будут ли они вообще. Да и колебания цены на фиксаторы крайне непредсказуемы на данный момент. Единомоментная продажа сотен фиксаторов не даст ожидаемой вами суммы. Вдобавок, в свете открытия электролиза потенцозема, цену на фиксаторы вообще трудно предсказать, особенно в условиях войны… Мне поручена реформа полиции Аквилиты. Мне поручено изучение опыта службы и, возможно, не полиция Аквилиты лишится фиксаторов, а остальная полиция Тальмы получит их — при положительном опыте их применения констеблями Аквилиты. Что-то еще?

— Но бюджет города… — снова начал Сорель.

Эван знал, что иногда, добиваясь нужного результата, проще кинуть кость пожирнее, чем ту, на которую претендуют:

— Бюджет города легко поправить другими путями, лер-мэр. Я советовался с телефонными компаниями, узнавал их планы на дальнейшую телефонизацию города. Скоро будут открыты еще две станции, а это значит, что улицы Аквилиты прочно опутают провода.

Гилл удивленно приподнял бровь — он не понимал, куда ведет Эван. Даже Сорель замер, прислушиваясь. Эван надеялся, что в его предложение вцепятся руками и зубами, забывая о фиксаторах:

— …на балансе полиции находятся десять дирижаблей. При условии, что улицы города будут недоступны для высадки полиции с дирижаблей, что наглядно продемонстрировало происшествие на площади Танцующих струй, такое количество дирижаблей полиции не нужно. Достаточно будет флота в три-четыре дирижабля для ведения наблюдения за порядком на улицах. Я еще веду обсуждения с капитанами дирижаблей… Так вот… Полиция легко может отказаться от шести или даже семи дирижаблей класса акул — они просто не смогут действовать на затянутых проводами улицах Аквилиты. Выручка от продажи дирижаблей с лихвой перекроет предполагаемую выручку от продажи лишних фиксаторов. Во всяком случае флот Тальмы или даже Особое управление легко согласятся выкупить дирижабли, особенно в условиях войны и нехватки дирижаблей.

Фейн вновь заржал, а Гилл потемнел лицом, но стойко принял удар — именно его доклад, как выяснилось позже основанный на фальшивых данных, подброшенных разведкой Ондура, лег в основу стратегии развития флота Тальмы, приведший к катастрофическому отставанию от Ондура в дирижаблестроении. Основательных доказательств того, что Гилл был завербован разведкой Ондура не было, кого-то подобного Блеку на допросах Гилла не было, так что в отличие от Мюрая расстрел ему не грозил. Его просто сослали в Аквилиту, где каждый констебль помнил о сержанте Русселе. Отличная шутка короля и страшное испытание для парней в форме — это Эван понимал, как никто иной. А ведь есть еще Вики, потрясенная тем, что сделали с Мюраем, и что предпримет она — сложно сказать, а уж как остановить её — тем более непонятно.

Эван посмотрел на Гилла и сказал:

— Если это все, что вы хотели сказать, капитан, то я, пожалуй, откланяюсь.

Гилл лишь кивнул. Его рука почему-то потерла мундир в области сердца. Это не ускользнуло от Шекли — этот лейтенант вечно все замечал и запоминал.

* * *

Вик осторожно отложила в сторону книгу, которую читала вслух, — Полин, сбежавшая вечером от няни, заснула. Звать лакея и переносить Полин в её детскую не хотелось — проснется же, хотя как отреагирует на спящую в их супружеской кровати девочку Эван, Вик не знала. Она потушила магический светляк. Комната погрузилась во тьму. Время перевалило за полночь. Колокола на храмах стихли. Они будут молчать до утра, до часа Общей молитвы, которая завтра состоится в десять утра. В десять утра начнется Новый год.