масляной улыбочкой подмигнул один мульфибл.

Судя по более дорогой, чем у остальных, отделке форменной одежды, дворцовый распорядитель. Ему явно не терпелось показать сам сюрприз, но тот еще не был готов, к невероятному огорчению гнома.

Шаман пожал плечами. Все вещи он носил с собой, поэтому за их сохранность не опасался. Какие еще сюрпризы могут его поджидать?

Адинук так и не рискнул показаться гоблину на глаза без маскировки, поэтому потребовал завтрак в свою комнату. Аггрх же после приступа головной боли сослался на слабость и пошел лежать в ванной. Теплая вода с пеной хорошо ему помогала.

Гарб с комфортом устроился в мягком кресле в недрах королевской библиотеки, чтобы скоротать время за чтением. Среди пыльных стеллажей он чувствовал себя почти как дома. Гном-библиотекарь неодобрительно отнесся к выбору «Путеводителя по Лунному морю», но виду не подал и удалился, оставив шамана в гордом одиночестве.

Почитать так и не вышло. Глаза только скользили по строчкам, выведенным на пожелтевших страницах буквами с причудливыми завитушками, но не улавливали смысла написанного. Со вздохом Гарб отложил книгу и сел, обхватив длинными лапами ноющие колени.

Слишком много на него навалилось за последнее время. И, если адские миры и гибель одного из друзей шаман еще как-то смог пережить, то несколько часов пыток едва не свели его с ума. От такого можно озлобиться на всех и вся, но юный разум гоблина все еще отказывался верить, что вселенная настолько плоха и не заслуживает ни капли сочувствия, если вдруг ей неожиданно настанет конец.

Голова погрузилась в планирование предстоящего боя. Хапуга хорошо натренирована — это неоспоримо. Значит, придется нелегко, и ловец духов погрузился в воспоминания, стараясь освежить в голове фехтовальные движения. Плавно мысли переключились на мир духов.

«Как же давно я не был в Шеоле», — подумал Гарб. — «Где-то там вся моя деревня должна быть. Надо бы повидаться, узнать новости. Может, кто-то даже знает, где искать Каввеля».

От тягостных раздумий его отвлек распорядитель, пригласив на ужин.

— Я что, обед пропустил? — с удивлением осознал гоблин.

— Да, вы очень глубоко ушли в свои мысли, херр волшебник, — кивнул гном, приглаживая пушистые бакенбарды, — и мы не решились вас тревожить. Но так даже лучше. Теперь сюрприз готов, и после ужина вы можете им насладиться.

Спустя полчаса все тот же царедворец проводил Гарба к его покоям, продолжая рассыпаться в любезностях и намекая на предстоящий приятный вечер.

— Прошу вас, — сально улыбнулся мульфибл, причмокнул губами и услужливо поклонился, распахивая дверные створки.

Сделав это, он тут же испарился, тихо хихикая.

Что они уже там могли приготовить? Гарб недоверчиво повернулся мордой к коридору и проводил надоедливого гнома взглядом. Убедившись, что тот ушел, гоблин сделал шаг назад, вошел в комнату спиной и прикрыл створки. Задвинув засов, он повернулся и резко шагнул вперед, о чем сразу же пожалел. Пространство освещалось из углов комнаты всего двумя лампами, тусклый свет которых позволял различать лишь смутные очертания предметов.

— Уллу ке паттхе[1]! — непроизвольно выругался Гарб, споткнувшись о крупную складку на ковре, не заметив ее в царящем здесь полумраке.

Глупые гномы!

Чтобы не упасть мордой вперед, пришлось по инерции сделать еще несколько шагов. Будь его ноги в порядке, такого бы никогда не произошло. Гарб попытался нащупать посохом опору и случайно выронил его, продолжая почти падать вперед. Палка неслышно упала на ковер.

Перед глазами пронеслась вся обстановка. Окно плотно задрапировано, поэтому здесь так темно. Впереди маячил балдахин кровати, а на его фоне что-то знакомое, но времени на узнавание уже не оставалось. Машинально вытянув лапы вперед, гоблин крепко ухватился ими за что-то мягкое и смог, наконец, выровняться. Прямо над ухом раздался возмущенный женский голос.

— Как. Это. Трогательно! — сквозь зубы прошипела Рати.

Похоже, ей было очень больно, но кричать она считала ниже своего достоинства.

Гарб спешно разжал ладони, отпуская довольно крупные упругие полушария, которые помогли уберечься от падения. Так сильно смущаться ему еще не доводилось.

— Извини, — шаман сильно зажмурился и широко распахнул глаза.

Силуэты предметов обрели больше четкости и налились красками. Вот кто додумался сделать именно такое освещение? Будь света меньше, сумеречное зрение включилось бы сразу, а так до сих пор видно плохо.

Впрочем, сюрприз от короля удался на славу. Рати обрядили в пеньюар из розового шелка, который больше показывал, чем скрывал. Интересно, каких усилий это стоило гномам и чего они о себе наслушались в процессе переодевания? У Гарба при виде подобного бесстыдства вспыхнули кончики оттопыренных ушей, потому что самок в таком неподобающем виде и так близко он не видел еще ни разу. Откуда только нужный размер выискали!

— Лапать меня пришел, гадхе? Ну давай, начинай! Все вы мужики одинаковые, — презрительно бросила она, закрыла глаза и отвернулась, закусив губу.

Кроме этого, она могла разве что плюнуть в лицо обидчику, потому что разведенные в стороны руки и ноги девушки надежно фиксировали металлические браслеты, от которых к кольцам в стенах уходили крепкие адамантовые цепи. Голову закрепили кожаным ошейником, привязанным тонкой стальной цепочкой к кольцу в колонне позади. Таким образом девица была надежно зафиксирована.

Гарб, кряхтя, подобрал посох с ковра и задумался. Турон, кажется, весьма вольно обошелся с трактовкой кодекса в части примирения. Либо именно так он себе примирение и представлял. В любом случае ситуация гоблина не обрадовала. Совершенно беззащитная самка в его логове. Можно, конечно, представить себя эдаким драконом, которому принесли жертву. Гарб где-то читал, что в древние времена так делали, пока гигантских ящеров не истребили всех до единого. Вот только еще несколько дней назад он сам висел в трюме корабля почти в такой же позе, и воспоминания о пережитом кошмаре до сих пор заставляли волосы на голове подниматься от ужаса.

Помотав головой, шаман отогнал недостойные мысли. Гоблину его ремесла не пристало интересоваться самками, а в роли жреца Бирканитры еще и категорически противопоказано. Конечно, он не знал наверняка, но какой-то внутренний голос подсказывал именно это. Богиня при всей своей доброте наверняка рассматривает служителей собственного культа как собственность и хранит их для себя.

— Ты меня решил ожиданием замучить? — подала голос Рати. — Я тут уже битый час торчу и хочу в туалет.

— Извини, — опять сказал Гарб, выходя из ступора. — Это, наверное, какая-то ошибка.

— Какого бира ты постоянно извиняешься? — взъелась девица, уставившись на гоблина немигающими янтарными глазами. — Если так тянет просить прощения, просто освободи меня.

В мерцающем бледно-желтом свете колодцы глаз казались бездонными.

«Вертикальный зрачок, совсем как у меня, а в темноте расширяется», — машинально