— Почему?

— У нас не воинская часть и нет возможности кормить кого-то по ночам. Ем дома.

— Прислугу заведи.

— Тут такое… — Николай смутился. — Прислуга все разнюхает. Никто не знает, что я летун, и не хочу, чтоб знали.

— Почему?

— Ну… Долгая история.

— Погоди… — князь вдруг задумался. — Ты тот самый волхв, который уничтожил чернокнижника и группу немцев? Читал в газетах.

— Я, — кивнул Несвицкий.

— Расскажешь?

— Если интересно.

— Конечно! — воскликнул князь. — Идем!

Касаткин-Ростовской обитал в двухкомнатной квартире. Небольшой: прихожая, гостиная, спальня и санузел, разумеется. Неплохо для майора, оценил Несвицкий. Хотя, конечно, князь… Но в тоже время сословия в империи упразднили век назад, как и обращения по титулу. Однако, и Несвицкий это знал, аристократическая знать варягов не растворилась в обществе простолюдинов и хранила прежние обычаи. Даже браки предпочитала заключать между своими. Официально никто не заставляет называть Касаткина-Ростовского «сиятельством», но, и денщик, и часовой это сделали. Похоже, здесь так принято…

В квартире Николай получше рассмотрел майора-волхва. На вид лет 28–30. Узкое лицо с тяжелым подбородком, чуть крючковатый нос и синие глаза под черными бровями. Высокий лоб и маленькие уши. Волосы — темно-каштановые, волнистые. Не красавец, но очень симпатичный. К тому ж майор высок, широкоплеч. Женщинам такие нравятся.

— Присаживайся! — князь указал на один стульев, стоявших за обеденным столом. — Сначала ужин, а потом поговорим. Где этот лодырь?

И лодырь тут же появился. Поставив перед офицерами судки с едой, достал из шкафа столовые приборы и разложил на скатерти.

— Что господа желают пить? — спросил.

— Коньяк, — ответил князь. — Из снифтеров. Не перепутай с рюмками, дубина!

Денщик поставил перед ними бокалы с узким горлом на невысоких ножках. Плеснул в них светло-коричневой жидкости из большой бутылки и примостил ее неподалеку.

— Еще чего желаете? — спросил.

— Сгинь! — князь сделал жест рукой. — И не забудь сварить нам кофе. Подашь, когда закончим ужин.

Денщик исчез за дверью.

— По глотку для аппетита? — спросил Касаткин-Ростовской у гостя.

Николай кивнул и взял бокал.

— Приятно было познакомиться, Борис!

— Мне тоже, — князь кивнул и отпил из снифтера.

В следующие полчаса оба молча ели. Пища у варягов оказалась простой, но сытной: щи с говядиной, свиная отбивная с кашей и душистый, свежий хлеб. Порции большие. Николай хоть не наелся до отвала, но голод утолил. Появившийся денщик принес кофейник, расставил перед ними чашки и унес посуду. Князь налил им кофе, Несвицкий пригубил из чашки.

— Гм! Арабика?

— Точно! — улыбнулся князь. — Я вижу, разбираетесь.

— Люблю хороший кофе. И сварен замечательно.

— Матвей умеет, — кивнул Касаткин-Ростовский. — Лишь за это и держу бездельника. А так бы выгнал.

— На фронт?

— Нет, конечно, — князь засмеялся. — Матвей вольнонаемный и числится нестроевым. На фронт ему нельзя. Он это знает, но каждый раз пугается, когда грожу. Иначе невозможно заставить что-то делать — лодырь страшный. Денщиков в имперской армии разрешено иметь лишь волхвам, но жалованье им мы платим из своего кармана. И неплохое, к слову, жалованье — на уровне контрактника в пехоте. Желающих полно. Служба сытная, спокойная и не опасная. Угощайся!

Князь протянул ему сигару с гильотинкой. Николай привычно срезал кончик — научился, когда гостил на Кубе, и прикурил от длинной толстой спички. Из хулиганских побуждений сотворил кольцо из дыма и пронизал его тонкой дымной струйкой.

— Гм! — хмыкнул князь. — Красиво. А теперь, прошу рассказать о бое под Царицыно.

Прихлебывая из бокала с коньяком и запивая его кофе, Николай курил и говорил. Поведал князю сокращенный вариант своей легенды. Как очнулся в траншее под землей, как в полуобморочном состоянии выбирался, каким образом уконтрапупил чернокнижника с охраной, а затем отбил атаку немцев вместе с Гулым… Рассказал о неожиданно открывшейся способности зачаровать раствор здоровья и о состоявшемся недавно награждении Георгиевском орденом, присвоении главнокомандующим чина майора медицинской службы…

— Летать учился по учебнику? — воскликнул князь, когда Несвицкий смолк. — Не может быть!

— Возможно, навыки восстановил, — Николай пожал плечами. — Сказал ведь: прошлого не помню.

Касаткин-Ростовской внезапно бросил в него гильотинку — резко, сильно. Она летела прямо в лоб Несвицкому, но не попала. Перед лицом майора внезапно возникла радужная пленка, она чуть пыхнула, когда в нее попала гильотинка, и та со звоном покатилась по полу.

— Кокон тоже есть, — задумчиво сказал Касаткин-Ростовской. — И сильный, к слову.

— До сегодняшнего дня не знал, — сказал Несвицкий.

— Странно, — князь встал и заходил по комнате. — Патроны можно посмотреть?

Николай достал из куртки «Штайер», извлек обойму и отдал князю.

— Белые? — тот удивился. — Обычно пули черные. Точно зачарованные?

— Кокон чернокнижника пробили, — ответил Николай, — кирасы немцев тоже.

— Можно посмотреть, как ты их зачаровываешь?

— Не вопрос. Давай патроны и воду.

Князь принес ему магазин с обычными патронами, подал стакан воды. Николай плеснул ее в окно патроноприемника, вытряхнул излишки и приложил два пальца к верхнему патрону. Закрыл глаза. Перед взором возник бой под городом: траншея, поле и бегущие к нему враги. В пальцах появился и истек внутрь магазина холод. Он поднял веки и убрал от магазина пальцы, бросив взгляд в окошко, убедился — патроны побелели.

— Держи! — вернул он магазин хозяину. Тот взял и выщелкнул патроны на стол. Взяв один, поднес его к глазам.

— Белый и холодный, — сказал и положил патрон на стол. — Впервые вижу такую технику чарования. Уверен, что им кокон не помеха?

— Не советую испытывать, по крайней мере, на себе, — Несвицкий улыбнулся. — Немецкий чернокнижник подтвердит — из ада.

— Подведем итог, — князь сел и почесал в затылке. — Чаруешь воду и боеприпасы, летаешь и имеешь кокон. Ты волхв четвертого разряда, а таких не очень много. У меня, к примеру, всего второй разряд — летун и кокон. Ты откуда такой взялся?

— Не помню.

— Погоди! Я скоро.

Князь вдруг вскочил и выбежал из комнаты. Вернулся где-то через пять минут и не один — с каким-то мужиком. Коренастым, с круглым, заспанным лицом,