Шрифт:
Закладка:
«Это один, – лихорадочно размышляла я, следя за тем, как темный луч, бьющийся в небесах, набирает силу. – Но должен быть и другой. Тот, который открылся первым. Не верю, что он не отреагирует. Не верю, что они совершенно независимы друг от друга. Они ДОЛЖНЫ быть связаны. Просто должны. А значит, и второй должен сейчас активироваться, отправив наверх еще одну орду нежити».
«Вот он!» – неожиданным басом рыкнул Лин, когда немного правее первого луча в небо действительно ударил второй. Точно такой же – мрачный, черный, как деготь, и такой же отвратительно липкий.
У меня сразу похолодело в животе.
«Лин, давай ко второму».
«Уверена?» – повернул страшноватую морду шейри.
«Да. Он чуть старше и слабее… как мне кажется. Уж его-то мы закроем точно. А потом, на обратном пути, попробуем убрать первый. Потому что иначе, боюсь, я могу не удержаться. Да и тебе нечего лишний раз круги наматывать. Так что летим к нему, к дальнему. Заканчиваем там, а потом работаем здесь».
«Как скажешь, Хозяйка», – послушно прогудел он и, распластав широкие крылья, понесся еще быстрее.
По мере того как мы приближались, у меня в животе холодело все сильнее. Я тщетно пыталась отстраниться от этого мерзкого чувства, старательно отвлекалась, всматривалась в ночной лес. Но становилось только хуже, потому что вид шевелящегося живого… вернее, как раз НЕживого… ковра мог напугать кого угодно. Однако мне опять не было страшно. Совсем. Мне только все сильнее хотелось свернуться калачиком и уснуть в тщетной попытке избавиться от этого кошмарного зрелища.
Казалось, что от первого прорыва Твари целыми полчищами расползались всюду, где только могли. Они сплошным черным покрывалом накрыли несчастную землю. Они пытались подниматься в воздух. У многих я заметила еще не до конца отросшие крылья… кое-где даже по две, а то и по три пары. И это были какие-то новые Твари. Что-то, с чем мы до сих пор не сталкивались. Что-то непонятное, невероятное, жуткое. Но до отвращения реальное. Временами даже создавалось впечатление, что нежить собиралась в этих подземельях десятилетиями, столетиями, веками. Видоизменялась, приспосабливалась, копила злобу, голодала, набрасывалась в остервенении друг на друга. Как-то выживала, проходя через естественный отбор. И вот теперь наконец она решила, что ее время пришло. Поэтому наверх ринулась жадно, нетерпеливо, вгрызаясь в землю когтями и клыками, настойчиво подтягиваясь на кривых лапах, скаля зубастые пасти, рыча, визжа и брызгая ядовитой слюной.
Боже… как бы я хотела этого избежать!
Я только сглотнула, поняв, что за деревьями и на такой скорости не вижу и половины тех существ, которые с ужасающей быстротой выбирались наружу. Их были тысячи! Сотни тысяч! Я даже предположить не могла, что хоть когда-нибудь увижу нечто подобное. Я никак не ожидала, что Прорыв – это так страшно. Не думала, что их будет так много. И что так глубоко порвутся недра земли, выпуская наружу эту чудовищную массу нежити.
Я даже не предполагала, что всякий раз ЭТО происходит именно так. Ведь Прорывы случались и раньше. С ними немало возились, боролись и удачно справлялись. Те же королевские Хасы, рейзеры, святоши… да даже простые воины в Вольнице! Я так много слышала о том, кто и когда участвовал в ликвидации похожего прорыва… и ведь обычные люди! Даже не всегда маги! Но если бы каждый раз происходило вот ЭТО, то как они тогда смогли выжить?! Как сумели одолеть такую огромную массу нежити? Как, в конце концов, Твари не разбрелись по всему Валлиону? Ведь их слишком много для одной, пусть даже крупной страны. И слишком уж они агрессивны. Совсем не похожи на тех, которых я видела в Вольнице. Скорее, они напоминали нежить, обитающую в Долине, но ведь там были Печати. Там эманации смерти была на порядок сильнее, чем везде. Потому-то и Твари оказались старше, злее, разумнее. Но это… это, кажется, с лихвой перекрывало даже зловещую славу Харона.
Или, быть может, ЭТО – что-то совсем новое?
Я вздрогнула, когда низ живота снова пронзило острой болью, а потом поспешила пригнуться и зашарила за пазухой, нащупывая заветную «гранату». Бог мой, как же удачно, что король привел с собой магов. Как же удачно, что это оказался именно мастер Драмт. Как поразительно удачно, что именно он изобрел это необычное оружие, которым мог воспользоваться любой, даже самый обычный смертный: воин, монах, простой пехотинец. Даже я или Лин. Если бы не он, я бы просто не знала, как туда подобраться. И что делать при виде зияющего провала в никуда. Сигать в него, что ли, самой? Или плюнуть со злости?
Нет. Что ни говори, а его величество правильно почувствовал, что на сей раз Прорыв необычный. И правильно притащил сюда всех, кого смог достать. Конечно, мы не предполагали, что выбравшиеся за горы Твари – лишь капля в море по сравнению с тем, сколько их еще осталось. Никто даже подумать не мог, что здесь в короткие сроки случится второй, гораздо более мощный Прорыв. Но если бы не Лин с его дивными крыльями, если бы не маг с его необычным изобретением, если бы не отряд рейзеров и Хасов, позволивший нам подойти сюда ТАК близко… вряд ли я сумела бы сделать хоть что-то. И вряд ли смогла бы в своем нынешнем состоянии залечить эту болезненную рану.
Я ведь хорошо понимаю, что мои Знаки слишком молоды для того, чтобы я могла ими правильно работать. Я почти ничего об этом не знаю. Я иду, как слепая, наощупь отыскивая дорогу. Мне никто не подсказывает. Мне негде подсмотреть. У меня нет ни учебников, ни шпаргалок, ни мудрого учителя, который мог бы объяснить мои ошибки. У меня все получается наобум. Все по наитию. Ведь люди почти забыли об Иштах. Само имя – «Ишта» – слишком давно тут не звучало. Единственный, кто еще носил это гордое звание – Темный Жрец, с чьей подачи Твари так вольготно чувствуют себя на поверхности. Жрец, чье имя упоминалось с той же интонацией, как и имя Айда – проклятого бога, повелителя Тени. Ненавидимого, устрашающего и постоянно пытающегося вырваться из Подземелий Во-Аллара, куда его якобы загнал Светоносный в финале Битвы богов.
Черт. Мне нужны знания. Мне нужно отыскать хоть какие-то крохи информации, по которым я могла бы двигаться дальше. Мои Знаки то проснутся, то снова уснут. Это как игра в куличики в детской песочнице. Но едва доходит до настоящего дела, как я тут же понимаю,
