внутренний голос весьма решительно посоветовал сматываться.

Я настороженно присмотрелась.

«Лин, быстро отсюда! – рявкнула вдруг, увидев, что магический огонь окрасился голубыми тонами и начал разрастаться с поистине устрашающей скоростью. – Вверх! Немедленно вверх! И в сторону! Поворачивай, сказала! Иначе нас изжарит!»

Шейри послушно метнулся влево, одновременно поднимаясь под самые облака. Подтянул к себе крылья, мгновенно набрал бешеную скорость и помчался так, как только мог, с опаской косясь на стремительно разгорающееся внизу зарево.

После целых трех минут безмолвия крохотный шарик голубого огня в считанные секунды вырос до размеров двухэтажного дома. Он до самых краев наполнил кажущуюся бездонной яму Прорыва, выплеснулся оттуда настоящей лавой, проворно растекся голубым киселем по всем окрестностям, накрывая не успевших отреагировать Тварей с головой. Наконец начал расти вверх, вспухая, как гигантский гриб атомного взрыва. Закачался, разросся уже до размеров небольшой крепости… а потом там так жахнуло, что с меня чуть не сдуло шлем.

От мощного взрыва, от которого содрогнулась земля, в радиусе почти километра от места Прорыва с корнем вырвало все деревья. С тех, которые устояли, разом снесло все кроны. Толстые стволы почернели, обуглились, начав жалобно осыпаться черным пеплом. Земля мгновенно оказалась выжжена дотла. На ней испарялось все – коряги, пни, кусты, мох, даже камни. Но особенно – ринувшиеся во все стороны Твари, до которых необычный огонь добирался с особой жадностью.

На внезапно оголившейся земле я в краткий миг перед взрывом неожиданно увидела всех, кто находился поблизости от прорыва. Кахгаров, хартаров, гигантских рирз, выверн, с которых первой волной безжалостно сорвало покров невидимости. Там были мелкие стокки, вездесущие тиксы, чернокровы, медянники… все… все, кто только успел выбраться из-под земли за последний месяц безбедной НЕжизни. А вот теперь они метались, орали, бестолково кидались из стороны в сторону, нутром чуя приближающуюся опасность. Они пытались убежать, забраться в норы, выкопать в дикой спешке хоть какое-то убежище, но огонь не щадил никого. Он широкой волной прошелся от места взрыва на расстояние в несколько километров, испепеляя тех, кто был на поверхности, жадно забираясь под землю и коротким вспышками добивая всех, кого находил. Уверенно вползая в овраги. Настойчиво пробиваясь сквозь плотный дерн. Выходя изо всех щелей, изо всех ям, из-под каждого камня и каждого валуна. Он отыскивал Тварей везде, где только мог, и мгновенно обращал в пепел. Он поднялся до самых небес, осветив их подобно гигантскому прожектору. И лишь когда на образовавшейся громадной проплешине больше не осталось ни живых, ни мертвых, только тогда начал постепенно угасать.

Когда отыграла последняя зарница, снова погрузив небеса в благословенную темноту, мы с Лином ошарашенно переглянулись и оторопело воскликнули:

«Вот это да!»

«Охренеть, какая классная штука!»

А потом еще пару минут кружили поверху, чтобы убедиться, что Прорыв действительно уничтожен. Однако внизу все действительно было выжжено дотла. Как огромная, старая, гноящаяся, но надежно прижженная рана, у которой наконец появился шанс по-настоящему зажить. Вместо бездонной дыры там теперь имелась неглубокая спекшаяся воронка, на дне которой поблескивало несколько голубых кристалликов льда. Вокруг нее целыми горками громоздились кучи горячего пепла. Вился сизый дымок. Виднелись потеки недавно образованного из песчинок стекла. Целые барханы из свежего праха, медленно пополняющиеся постепенно оседающими пригоршнями пыли, которые остались от успевших взлететь гарпий.

Прямо апокалипсис какой-то. Настоящий конец света.

Осталось повторить его «на бис» еще разок.

Подлетая ко второму лучу, мы уже хорошо представляли, что надо делать. Лин, описав широкий круг и выбирая подходящее место для атаки, снова продемонстрировал свои суицидальные наклонности, с лихвой пощекотал мне нервы и целеустремленно понеся вниз, странно походя на карающего ангела, несущего на своих черных крыльях… меня. Видно нас не было – ночь надежно скрывала наше присутствие. Однако Твари уже всполошились. Занервничали. Заозирались вокруг, выискивая причину недавнего катаклизма. Очень быстро заметили падающего «коршуна» и, мгновенно сложив два и два, начали по очереди подниматься в воздух.

«Кажется, они резко поумнели», – с легким холодком заметила я, следя за тем, как недавно родившиеся и весьма крупные гарпии начали строиться в подобие боевого клина. И это тогда, когда они едва-едва научились летать!

«Лин, поднажми, – напряженно велела я, чуя, что во второй раз мы так легко не отделаемся. – Если можешь, еще броню на себе нарасти. И крылья заодно укрепи. Кажется, нас сейчас будут бомбить».

«Держись!» – вместо ответа рыкнул шейри и, закрыв меня крыльями, рухнул вниз почти горящим от встречного сопротивления метеором. Мне тут же стало жарко, воздуха отчаянно не хватало. От тела демона пошло так много тепла, а крылья так отчетливо засветились снаружи, будто он загорелся весь. Разом. И теперь пылающим снарядом падал с сумасшедшей высоты, на ходу сжигая всех, кто пытался нас остановить.

Пару раз его чувствительно тряхнуло. Однажды едва не занесло. Несколько раз я слышала его сдавленное рычание, после чего жар от его спины слегка угасал. Потом было много негодующих воплей, едва долетающих до моего слуха. Были звуки ударов, похожих на частую барабанную дробь. Однажды на нас просыпался целый дождь из острых, как бритва, перьев. Одно даже успело пропороть крыло перед самым моим носом, но почти сразу исчезло, а поврежденная перепонка молниеносно затянулась, оставив после себя лишь тонкий розовый шрам. Но я могла лишь догадываться, что же в действительности творилось снаружи, потому что внутрь моего кокона не проникало ни единого лучика света.

Вспомнив про целые полчища Тварей, поднявшихся в воздух перед нашим падением, я сглотнула.

«Лин, ты как?»

«Держусь, – усмехнулся в ответ шейри, которого уже трясло, как самолет в грозу. – И ты держись, Хозяйка, скоро будем на месте».

«Бери у меня сколько нужно, – велела я, чувствуя, что за этой бравадой кроется не только насмешка, но и боль. – Бери, Лин. Это приказ».

И шейри умолк, постепенно выравниваясь и переставая дрожать.

«Скоро, – шепнул он пару секунд спустя совсем другим голосом. – Всего несколько синов… пять… четыре… три… два… давай!»

И снова меня тряхнуло, как на американских горках. Снова перед глазами мелькнула стремительно проносящаяся земля, с которой на нас с ненавистью смотрели сотни и тысячи горящих глаз. Пришлось сжать зубы, чувствуя, как взгляды пронзают тело буквально насквозь, отогнать от себя ощущение невероятно быстро замерзающих рук. Достать драгоценную «гранату», от которой зависело так много. И, коротко размахнувшись, швырнуть ее в мелькнувшую на мгновение бездонную воронку.

– Ли-иэ-эоура-а-а!..

Клац!

Это у меня снова стукнулись друг о друга зубы, когда Лин под бешеный рев нежити опять взмыл вверх черной свечой. И едва не оказался прикушен язык, потому что это случилось, как