Сначала потихоньку, потом чуть ускоряя шаг, я добрел до пистолета, а затем двинулся уже более-менее нормальным шагом в церковь. Пару раз я все-таки дал организму волю, и вчерашний ужин оказался снаружи. Стало легче. Почему меня не разбудил Миша, он должен был закрывать заведение на ночь?

Церковь Святого Иоанна находилась относительно недалеко, так что добраться в таком состоянии было нетрудно. Здание окружали десятки машин. Служба уже началась. Попытавшись вызвать рвоту искусственным путем, чтоб стало совсем хорошо, я получил отказ. Решив дальше не тянуть, вошел внутрь.

Человек сорок, может тридцать. Почти ни одного знакомого, кроме официанта и послушника. Хома стоял перед всеми и читал молитву. Двигаясь медленно сквозь толпу, я пробрался к послушнику.

— Хома, нужно отсюда всех уводить.

— Кирилл, ты срываешь…

— Послушай меня, нет времени. Объявляй всем, чтоб расходились по домам!

— Да что он себе позволяет?

— Гони его!

Не обращая внимания на недовольную толпу, я тряс Хому за плечи и пытался ему что-то объяснить, сам не зная чего. Но было поздно.

— Тук-тук, дорогие прихожане. Кирилл, ты уже пришел в себя? — У входа стоял Мельхор.

Я рывком толканул Хому к двери за ним, по-моему, это были священные врата.

— Что происходит? — Он не вырывался, но как минимум был удивлен моим поведением.

Я еще раз толкнул его за ворота и, перед тем как закрыть их, сказал: «Не выходи».

— Простите, что срываю вам церемонию, хотя Кирилл постарался до меня, и тем не менее. Мне нужно поговорить. — Он устремился ко мне.

— Ты кто такой вообще?

— Да что творится, прости Господи.

— Господь не услышит, — серый человек не торопился. Он будто наслаждался своим появлением и недовольством горожан.

Толпа как завороженная смотрела на этого инопланетного человека. Она расступалась перед ним. Стрелять или нет? Нет. Я в ужасном состоянии. Могу промахнуться и попасть в людей.

— Знаешь, я так долго думал над речью, но в итоге пришел к выводу, что ты не оценишь. А вот что на тебя возымеет эффект, так это действия и красивая музыка. Я слышал, ты меломан. За эти две недели я изголодался по горяченькому. А ты? — Подойдя вплотную ко мне, он щелкнул пальцами, и заиграла музыка. Hot Stuff — Kygo, Donna Summer9. Музыка шла отовсюду. Из машин, что окружили церковь. Из небольших колонок в самой церкви (и откуда они тут только взялись). А сразу за музыкой возникли уродливые твари. Залетая в окна, заходя через главный вход, они сразу хватали людей и начинали пожирать их своими насекомоподобными жвалами. Разрывая плоть и кроша кости, будто это обыденная их трапеза. Мутанты заполонили все пространство. В один миг святое место превратилось в ад и окрасилось в красный. Фонтаны крови, человеческие крики, вырванные части тел. Монстры хватали всех без разбору, ссорясь между собой за один волосок. Кто-то пытался бежать, но сразу же был проглочен кем-то наподобие летучего паука. Мельхор улыбался. Его костюм-тройка окрасился в местный цвет. Казалось, даже его глаза сменились с голубого на красный. Может, так оно и было.

Я выхватил пистолет. Затея для идиота. Противник снова выкрутил мне руку и отобрал пистолет, приставив его к больному виску.

— Тебя нельзя делать такие движения. Расслабься, ты заслужил выходной. Признай, я стал для тебя большой неожиданностью. Ты ведь много планируешь, знаешь, с кем сражаться. Но не в этот раз. В этот раз у тебя на глазах умрут десятки людей. И все потому, что ты плохо адаптируешься. Ты проиграл. Посмотри на этих кричащих приматов. Они бьются в агонии. Но нам с тобой будет на них плевать, ведь так? Они чужие для тебя. Никто. Точно. Тебе и дела до них нет. Ты будешь помнить меня. Будешь гореть желанием отомстить. Каким бы спокойным ты ни был, в душе ты уже меня ненавидишь. Тебя одолевают чувства, и ты ничего не можешь сделать с этим. Ты будешь жить с этим чувством мести. Это я вижу сразу. Но вот чего никак не могу понять… Вопрос, который не дает покоя. Чего ты боишься? Любой бы другой напрудил бы в штаны от того, сколько ты пережил. Мертвецы, упыри и это… О, я вижу этот злой взгляд. Да ты чихал на страх! Вся это история должна быть сплошным хоррором, но в твоем лице это просто развлечение. Но ты ведь чего-то боишься? Ведь так? Сними медальон.

— Пошел к черту.

— Снимай! А то пойдешь на корм. — Забаву с его лица как рукой сняло.

Вот он. Тот самый момент, когда человек ломается. У всех бывает такое. Ты либо мертв, либо прогнулся. Никогда я не приклонял колени, никогда не отрекался от принципов. Никогда не боялся и всегда знал, что момент смерти не настанет. Но вот он, здесь. Он смотрит мне в глаза, ломая меня напополам. Душит своей тяжелой рукой судьбы. Мельхор прав. Выбирая жизнь, я обрету лишь одну цель — месть. Может, тогда лучше умереть? Оставаясь собой до конца. Или это называется сдаться?

Я снял медальон и, протянув руку, разжал кулак.

— Молодец. Молодец! Я видел, как в твоих глазах пронеслись миллионы мыслей. Но ты выбрал правильный путь. А теперь я знаю, чего же так боится наш герой. — Мельхор коснулся моего лба.

— А-а-а-а-а! — Боль, но не в теле — в мыслях. Невозможно передать словами те чувства, когда что-то чужое роется в твоих воспоминаниях.

— Ну ничего себе! Да ты поражаешь меня с каждой секундой, Кирилл — победитель монстров на чудном озере. Кто бы мог подумать… Ты боишься… Этого? Как просто.

Всего один миг, и сознание разорвали на части. Будто кто-то вытеснил его из тела и разорвал на куски.

Я потерял чувства. Тело обмякло и упало на деревянный пол.

Эпилог

Холодный кофе медленно опускался вниз к желудку. Кофе с молоком и сахаром. Мне нужен сахар. В кафе вошел Хома.

— Закончил их отпевать.

— Кого их?

— Там почти ничего не осталось. Одни куски. Боже, какой кошмар! — послушник сел напротив меня и взялся за голову.

Сразу после того, как я пришел в себя, первым делом проверил, на месте ли молодой священник. Он, как и я, был в отключке, весь в заблеванной робе. Тормошить его я не стал. Нужно было проверить город. Хотя проверять было нечего. Все жители будто исчезли. Испарились на