Шрифт:
Закладка:
Облаченный в сотканную из бисера мантию кор бросил в костер ветку, вспыхнувшую ярким пламенем и поднявшую в воздух сноп искр с облаком густого дыма. Его невероятно длинные кожистые отростки на подбородке были заткнуты за пояс. Остальные коры, тощие и изможденные стояли в стороне, наблюдая за старейшиной в бисерной мантии. Тот подошел к свисавшему со скалы крупному кожаному свертку и принялся его вращать, окуривая его густым дымом.
Ановон наклонился к Ниссе и прошептал, - Там, внутри, тело. Сейчас они его будут резать. Губы вампира были так близко, что Нисса непроизвольно отступила на шаг.
- Они его разрубят на куски, - сказал Ановон. – На корм птицам. Вместе с птицами улетает душа.
Нисса взглянула на сверток, вращающийся в дыму, затем перевела взгляд на Смару. Кор беззвучно наблюдала за церемонией, поднеся кристалл к губам. В этот момент Нисса поняла, что не сможет смотреть на погребальный обряд кóров. Она повернулась и прошла вверх из ущелья. Сорин проводил ее ухмылкой. Нисса остановилась и повернулась к нему.
- Это ужасно, - сказала она. – Расчленять мертвых.
- Неужели?
- Есть еще что-то, что я должна знать о корах? – спросила она у Ановона.
- Ничего особенного. Они отдают пустоши одного из своих детей, но это все знают.– Ответил вампир.
- Они что? – спросил Сорин. Он наклонился ближе, чтобы расслышать их разговор.
- Они называют это дар миру, - сказал Ановон. – Большинство из этих детей погибает. Некоторые скитаются и ассимилируются среди других рас. Но многие из тех, кто ассимилировал, в итоге возвращаются в пустошь.
Нисса взглянула на Смару, сидящую в пыли, наблюдая за погребением. Не сводя с нее глаз, она спросила, - Выживших коров, даров мира, принимают обратно в их племена?
Ановон оглянулся в сторону церемонии. – Сама же знаешь, что нет.
Нисса почувствовала, как к ее горлу подступил ком. Кор священник все вращал сверток у дымящегося костра. По вымазанному грязью лицу Смары скользнула слеза.
- Разве они не хотят больше всего на свете вернуться? – спросила Нисса, уставившись в пустоту. – Разве не пытаются узнать, позволят ли их старейшины снова стать частью их родного племени?
Ановон хмуро взглянул на нее. – Ты не заболела? – в его голосе не звучало ни нотки участия и заботы.
- Я здорова, - ответила Нисса, холодно взглянув в черные глаза вампира. Она выпрямилась и подняла голову. – Просто я кое-что знаю об изгнании.
- Не сомневаюсь, - ответил Ановон.
- Пошли отсюда. Гет… - произнес Сорин. Его голос разнесся по ущелью, отражаясь от скал. Кор священник поднял голову, оторвавшись от вращения свертка. Сорин встал и прошел прочь.
Ановон проследовал за ним.
Нисса схватила его за локоть. – Почему ты ему повинуешься? – спросила она. – Что за власть у него над тобой?
Вампир открыл рот, чтобы что-то сказать, но, подумав, снова закрыл. В итоге, он просто покачал головой и прошел вслед за Сорином.
Нисса отправилась за ними, и звуки обряда погребения стали постепенно утихать за ее спиной. Вскоре горячие слезы выступили у нее из глаз, стекая по щекам, и она вытерла их тыльной стороной перчатки. По эльфийским меркам, она была еще совсем юной. Что она знала о том, что правильно, а что нет. О добре и зле? Откуда ей было знать, что ее способности нужно было держать в тайне? Она знала, что отличалась от других и гордо выставляла это напоказ. И когда ее родители указали Совету Чащи на ее поведение, недостойное воина Джорага, она получила по заслугам.
- Ты уже наревелась? – спросил на ходу Сорин. – Если хочешь, мы пойдем вперед.
- Я иду, - отозвалась она.
* * * * *
Они шли по предгорью безо всяких признаков преследования. И к закату, обагренные холмы сменились раскидистыми лугами. В то время как поля по ту сторону Поршневых гор были пустыми, с этой стороны они были сплошь покрыты громадными ромбовидными камнями – эдрами. Почти все они были размером с хижину, но встречались камни и поменьше. Многие были зарыты в землю под разными углами, на разной глубине. На глазах Ниссы, шесть камней стянулись вершинами в одну точку, образовав громадную звезду, парящую над травой. Через несколько мгновений она снова распалась, и ее отдельные камни плавно разошлись в разные стороны.
Большая часть эдров вертикально парила в воздухе, указывая одной острой вершиной в небеса, а второй в землю. На горизонте Нисса видела мрачную тень океана, затянутую грозовыми тучами.
- Зулапорт где-то на этом берегу, - Указала Нисса вперед. Легкий бриз донес до них запах соленой воды. Парящий в воздухе эдр качнулся в сторону, когда они проходили мимо него. Каждый из этих камней был покрыт узорами из таинственных символов, часто встречавшихся на осыпавшихся гранях эдров по всему Зендикару, но Нисса еще никогда не видела такого их скопления в одном месте.
- Агадимские Поля, - произнес Ановон. – Никогда не видел их своими глазами.
- Порождения не протаскивали тебя здесь? – съязвил Сорин.
- Не протаскивали, - не оборачиваясь, сухо ответил Ановон, пожирая взглядом усыпанные эдрами поля. Стервятник неотрывно следил за ними с вершины ближайшего эдра.
Чуть поодаль они обнаружили полосатый труп детеныша сфинкса. Он парил в замкнутой воздушной воронке, образовавшейся вокруг группы камней. Мана в этом гравитационном колодце преломляла и отражала свет так, что казалось, будто тело сфинкса плавало под водой.
Спустя некоторое время, Сорин остановился, вглядываясь вдаль, прикрыв рукой глаза от лучей заходящего солнца. – А это еще что? – спросил он.
Нисса проследила за его взглядом, заметив движение в низине. Присмотревшись, она разглядела вкопанную в землю недостроенную хижину. Постройка представляла собой четыре невысокие стены. Вокруг стен происходило периодическое движение.
- Что они там делают? – спросила Нисса.
Ановон прищурился. – Это порождения, - сказал он. – Они что-то строят.
Осторожно переходя от эдра к эдру, Нисса и Ановон подбирались ближе к таинственной постройке, Сорин же, игнорируя всякую скрытность, направился прямо к ней. Ветер удачно дул им в лицо, скрывая их приближение.
Подойдя достаточно близко, все, кроме Сорина, остановились. Нисса предпочла бы оставаться незамеченной, но Сорин не оставил им выбора, открыто выйдя вперед. Ей хотелось схватить его
