всё что захочет силой, мне было достаточно просто приказать?

Предположение было, если задуматься, довольно абсурдным. Вот только времени для придумывания какой-то иной теории у меня уже не оставалось. Чувствуя себя, честно сказать, довольно глупо, я сосредоточил все свои мысли на одном-единственном желании: вырваться из магии имперца — и приказал своему телу сдвинуться с места.

В первую секунду мне показалось, что я упал в обморок. Настолько быстро сменилась картинка перед глазами. Но затем я осознал, что всё ещё нахожусь в себе и, более того, смог в последнюю секунду избежать цепких лап первых эволюций, с теперь стоял в трёх метрах от ближайшей твари.

Всё ещё пребывая в некотором шоке, я глянул на собственные ноги. Они не просто вернули себе старую скорость, на какую-то долю секунды они стали намного быстрее, чем я мог даже представить. Моё зрение размылось именно из-за того, что мои глаза не смогли нормально среагировать на эту скорость.

И, судя по лицу преподобного ублюдка, уставившегося на меня с не меньшим удивлением во взгляде, он подобного тоже никак не ожидал. Мои губы сами по себе растянулись в кровожадную ухмылку. Этот гондон был первым встреченным мной имперцем, кто действительно имел прямое отношение к поглотителям и моему чёртовому попаданству. И я собирался сполна на нём отыграться.

Сорвавшись с места, я рванул прямо к имперцу. Первые эволюции бросились наперерез, и я снова почувствовал контролирующую магию, но на этот раз смог почти сразу же отменить её, приказав своей магии работать. И на этот раз я уже не только ощутил распространяющееся по всему телу знакомое пощипывание, но и даже смог как-то почувствовать, как истощаются мои резервы маны.

Вечно противостоять преподобному гандону у меня бы точно не вышло. Но это мне и не требовалось. Приказав самому себе ускориться, я рванул вперёд на такой скорости, что едва не споткнулся о собственные же ноги и не полетел кубарем.

Однако этого оказалось вполне достаточно, чтобы проскочить между загребущими руками первых эволюций и уже через долю секунды сжать стальные пальцы на шее имперца, ощущая, как давление контроля на меня ещё усиливается.

— Прикажи им остановиться! — прорычал я ему в лицо, стараясь не сдавить горло преподобного слишком сильно. — И прекрати пытаться контролировать меня! И, разумеется, не смей призывать сюда ещё тварей. Если подчинишься и не будешь рыпаться — сдам тебя капитану отряда Тхалсы.

У имперца на лице отразились полнейшие недоумение и паника. И судя по тому, насколько быстро первые эволюции застыли на месте, а пресс магии пропал, этот ублюдок реально боялся сдохнуть.

— Пусть атакуют друг друга и вырвут “сердца”, - отдал я новый приказ.

В следующие несколько секунд я наблюдал поразительную картину того, как пара монстров вырывает из тел друг друга куски плоти и бросает мне. И на этот раз я определённо сорвал настоящий джек-пот, потому что у обоих первых эволюций было не по три, и даже не по четыре, а по пять “сердец”.

Если бы они были самую чуточку быстрее, а мне не удалось застать преподобного труса врасплох, моя песенка наверняка была бы спета, даже если не брать в расчёт магию контроля. А так у меня под ногами теперь лежало сразу восемь “сердец”, каждое из которых было мощнее, чем те, что я вытащил из чешуйчатой первой эволюции. Ещё два остались у умерших тварей в руках.

Опрокинув имперца назад так, чтобы держать его будто пакет из продуктового и сжимая горло ровно настолько, чтобы он мог большим трудом, но дышать, второй рукой по очереди достал из кучек мяса и из рук тварей маленькие шарики и отправил их все в рот.

Правда, на где-то шестой из восьми эффект каждого “сердца” стал уже мало ощутимым, теперь даже первые эволюции не могли меня напитать. Но это всё-таки было больше, чем ничего, так что съедены были все шарики до единого. А когда “сердца” закончились, пришёл черёд следующего лакомства.

Впечатав преподобного спиной в землю, я, размахнувшись посильнее, ударил его по правому локтю. Сила моя сейчас уже была такова, что вместо простого перелома рука имперца в месте удара просто вмялась, будто пластилиновая, а из разрывов по бокам брызнула кровь и вылетели ошмётки костей и мышц.

Он попытался заорать от боли, но из сдавленного горла вырвался лишь хрип.

— Серьёзно думал, что я просто отпущу тебя? — прошипел я, глядя ублюдку прямо в полные паники и боли глаза. — Вы превратили меня в неведомое, жадное до СИЛЫ чудище. Думаешь, это чудище, выбравшись из клетки, не захочет сожрать вас?

Вторым ударом я опустил пятку на колено преподобного, примерно с тем же эффектом. А затем, вернувшись к руке, крепко схватил ублюдка за сведённую болезненной судорогой кисть и рванул в сторону, к чертям отрывая предплечье от плеча.

Глаза имперца начали закатываться, но позволять ему скрыться в забытье болевого шока я не собирался. Перехватив вырванную руку за запястье, я вонзил торчащие из мяса острые кости твари прямо в пах. На этот раз сдавленный вой боли прорвался даже сквозь сжатое горло.

— Я мог бы подарить тебе почти безболезненную, быструю смерть. Я уже поднаторел в этом. Но ты, мудак, должен чётко уяснить перед смертью: я — не ваши тупые поглотители, желающие лишь схватить жертву и впиться зубами ей в горло. Я буду терзать вас так долго, как только смогу, я буду наслаждаться вашими мучениями, а потом сожру ваши сердца и заберу благословение вашего хвалёного бога себе!

Провернув кусок руки в ране, я вогнал кость поглубже, так, чтобы она держалась даже без моего участия, ощутив прошедшую по всему телу преподобного судорогу боли. Затем, пробив уже раз опробованным движением ему грудь рукой и вытащил, уже сжимающую истекающий кровью кусок ливера. И наконец, глядя в полные уже даже не паники, а самого настоящего ужаса глаза младшего паладина церкви Великого Палема, преподобного отца Стиона, впился зубами в его сердце.

Маны в нём было куда больше, чем в убитом до того ледяном маге. Однако куда бо́льший кайф принёс мне именно страх в его затухающих глазах. Пожалуй, это чувство тоже войдёт в список моих личных наркотиков.

Получив из сердца максимум маны и поднявшись от тела, я осмотрелся по сторонам. Слева, чуть выше по склону, громыхали выстрелы и слышались взрыкивания поглотителей — там продолжал рваться через войска имперцев отряд Эллисы.

А вот впереди, ниже по склону, всё было тихо. Если там и были противники, пробиться сквозь них