Шрифт:
Закладка:
– Его везут в Болтанью, – пояснил Бустаманте. – У нас теперь нет камер для задержанных, с тех пор как наверху решили, что это не положено по нормативам. В других отделениях по районам то же самое. В результате все камеры для задержанных сосредоточены теперь в Болтанье. Там этот парень проведет ночь, а завтра его повезут в суд в Барбастро.
– Болтанья далеко отсюда? – спросила Лусия.
– Минут сорок на автомобиле. Я знаю, это приводит к потере времени…
Справа она заметила надпись «Оружейная инспекция», то есть бюро, выдающее разрешение на охоту и ношение оружия. Бустаманте повел их дальше по коридору и пригласил в комнату, украшенную по обыкновению портретом короля, дипломами, медалями и трофеями, какие можно найти в любой провинциальной казарме. Капитан сел на угол стола, а им указал на два стула напротив.
– У меня тут есть молодые ребята, которые мечтают поступить на службу в ЦОП, – сказал он, глядя на Лусию.
– Им надо дважды подумать, – отозвалась она. – В ЦОПе не существует точного расписания работы, у сотрудников нет личной жизни, а отбор туда очень жесткий. Многие не выдерживают и дают задний ход, отсюда большая текучка. Какие преступления у вас случаются чаще других?
– Кражи, некоторые с применением насилия, ну и всякая мелочь: вандализм, дорожные происшествия, редкие случаи обнаружения кокаина. Гашиш совсем исчез с горизонта, теперь мода на марихуану. И из двадцати случаев нашего вмешательства семнадцать связаны с наркотой.
Лусия сразу вспомнила парня, который только что обозвал ее в коридоре.
– Я думаю, вы здесь не для того, чтобы заполнить опросник по нашей деятельности, – продолжил капитан. – Вас ведь интересует происшествие в туннеле? Я еще в то время здесь не служил. Зато все об этом много слышали.
Он слез со своего насеста, обогнул стол и уселся в кресло, словно хотел дистанцироваться и от гостей, и от того дела.
Лусия на миг скользнула глазами по густым снежным хлопьям за окном, а когда снова взглянула на Бустаманте, то по его расстроенному виду поняла, что отвлеклась слишком надолго.
– Сесар Болкан, – сказала она, – один из двух патрульных гвардейцев, которые обнаружили тело. Мы хотим с ним повидаться. Он еще здесь?
Бустаманте кивнул.
– Да, я могу дать вам его адрес. А вот его напарник…
– Он повесился, я в курсе. А где именно?
Он оглядел их по очереди.
– У себя дома. Незадолго до этого уехала его жена вместе с детьми…
– И это случилось через несколько месяцев после двойного убийства возле туннеля?
Он бросил на нее острый, цепкий взгляд.
– Да. Но у меня нет возможности что-то вам рассказать. Это произошло задолго до того, как я начал здесь работать.
Лусия не уловила в его голосе признаков колебания. Мысль была ясна: его это не касается. Наступила тишина, и капитан принялся что-то писать на самоклеящемся листочке.
– Но ведь вы наверняка что-то слышали – какие-нибудь рассказы, слухи… – настаивала она.
Он взглянул на нее и, протянув листочек с адресом, заметил:
– В этих местах живет мало народу. В Граусе и окрестных деревнях все друг друга знают. Представьте себе, сколько подозрений, слухов и паранойи всколыхнуло в свое время такое событие… В коллективной памяти оно оставило неизгладимый след. Эту историю никто не забыл. И уж тем более никто не забыл об исчезнувшем мальчике. О маленьком девятилетнем мальчике, поймите это…
Лусия вдруг почувствовала, что задыхается. Стены кабинета словно сошлись над ее головой. Начинался приступ клаустрофобии. Она встала, поспешно поблагодарила капитана и ринулась в коридор. Уже на улице, на ступеньках крыльца, полной грудью вдохнула холодный влажный воздух, ловя открытым ртом живительный кислород.
– Ну как? Лучше? – спросил Борхес, догнав ее на крыльце.
– Да-да… уже лучше… – Она глубоко дышала.
– «А потом в очередной раз все кануло в ничто», – продекламировал криминолог, подняв глаза к небу в облаках, и его пышную шевелюру всколыхнул ветер.
– Что?
– Да так, ничего. Это цитата из Эдгара Аллана По.
– Пойдем, – сухо отозвалась Лусия, спускаясь по ступеням.
26
Суббота, после полудня
Они остановились на улице, которая, вероятно, была главной в городе: на Калле Барранко. Широкую изогнутую улицу, плавно поднимающуюся к скале, обрамляли террасы, автомобильные стоянки и бутики.
Миновав портик, они проехали по узкой и темной улочке, похожей на ущелье, и вдруг попали в совсем другое время, в средневековый островок в двадцать первом веке: на площадь, окруженную аркадами, где на фасадах красовались фрески на религиозные сюжеты, а козырьки и деревянные коньки крыш были резные.
– Вот это да! – воскликнул Саломон. – Можно подумать, что мы в Италии, на какой-нибудь пьяцце в Тоскане или в Эмилии!
– Нам надо еще выше, на улицу Приор, – сказала Лусия, заглянув в навигатор.
Они проехали чуть покатую площадь, мощенную плиткой. Редкие тени, попадавшиеся по дороге, спешили как можно скорее дойти по темным боковым улочкам до своих теплых домов. Было уже около пяти часов, и на городок спускался ранний ноябрьский вечер.
Жилищем отставного гвардейца оказался довольно мрачного вида дом, стиснутый соседними фасадами на пересечении двух улочек, в нескольких метрах от Пласа Майор.
Рядом с дверью виднелся интерфон. Лусия позвонила и увидела над ним камеру. Раздался щелчок, и дверь открылась в маленький вестибюль с узкой лестницей и крошечным лифтом. Кто-то явно предупредил хозяина об их визите. Наверх они решили идти пешком.
– Сюда! – раздался голос, когда они вышли на площадку второго этажа.
Коридор был просто ледяной, гораздо холоднее и теснее лестницы. «Надо же, в такой дом, как этот, где на счету каждый квадратный сантиметр, смогли даже втиснуть лифт», – подумала Лусия. Они вошли в гостиную, и Саломон отметил, что, хотя места здесь намного меньше, чем у него дома, книг примерно столько же. Их были сотни, если не тысячи, они лежали повсюду: на полках книжных шкафов, на полу, на креслах и на низеньких прикроватных столиках. Вощеный паркет поскрипывал под ногами; вся комната тонула в полумраке, словно на нее набросили серую вуаль.
– Сесар Болкан, – представился хозяин. – Я тот, кого вы разыскиваете.
Его низкий, глубокий голос дробил каждый слог, словно раскусывал орех. А рука, длинная, бледная, с пальцами, изуродованными артрозом, оказалась такой нежной и легкой, что ее пожатие больше смахивало на ласку. Лусия опустила глаза и поняла, для чего нужен лифт.
– Результат погони за нарушителями, – сказал хозяин, положив руки на подлокотники инвалидного кресла. –
