Та вслед пискнула:

– А какие у меня гарантии?

Усмехнулся:

– Гарантий мошенникам я не даю.

И ушел.

* * *

Жизнь всегда такая. Подъем, восторг, счастье, предвкушение – а потом вдруг как в яму: страх, боль, неизвестность.

Маруся шла по родному двору настолько счастливая! Окошки приветливо светятся, в них елки подмигивают. Свежий снег выпал, в свете фонарей серебрится. Милый дворник Фарух ей улыбнулся.

«Я глупая, конечно, – весело думала Маруся. – Как трусливая школьница поступила. Ну вот зачем я сбежала? Как только в голову взбрело?»

Но сильно не раскаивалась. Да, повела себя странно. Но зато – сохранила интригу. Не сомневалась: ничего не кончено. Вадик ее найдет. И самые яркие моменты будут у них впереди.

Шагала по вычищенным Фарухом дорожкам, улыбалась, мечтала. И совсем не обратила внимания на невзрачный «жигуленок» у подъезда. Головы не повернула, когда в машине открылась дверь. А когда горло сдавили и рука в противно пахнувшей перчатке зажала рот, было поздно. Придушенно пискнула, забилась – но вырваться не смогла. Резким движением ее швырнули на заднее сиденье, шею сдавили еще сильнее, и Маруся потеряла сознание.

* * *

Вика примчалась через полчаса. Перепуганная, на глазах слезы. Покаянно склонила голову:

– Тетя Алена! Простите… Наврала я про одноклассника…

И рассказала: Вадик – на самом деле загадочный мститель.

– Но не Робин Гуд. Он сказал: у богатых излишки отбираю, только бедным не раздаю – оставляю себе. Мне-то без разницы, радовалась, что хоть как мошенникам воздастся. Я ему Маруськину переписку с этим магазином подпольным и вообще все детали скинула. Через пару дней пишет снова: «Мошенников нашел, смог прижать». И предлагает: «А давайте вместе в ночной клуб сходим». Я, конечно, спрашиваю: «Зачем?» Он в ответ: «Хочу с твоей подругой провести воспитательную беседу. Чтоб не была впредь настолько доверчивой. Ну, и лично вернуть награбленное». Я ему: «Ты ведь говорил, что не благородный». Он в ответ смайлики: «Передумал. Слишком вы обе симпотные».

– Откуда он знает, что вы симпотные? – нахмурилась Алена Андреевна.

– Я тоже спросила. Вадик в ответ две фотки скинул. Паспортные. Мою – и Марусину. Мы там правда нормально вышли.

– Но знал он – только ваши номера телефонов…

– Да.

– Значит, он – работает в полиции…

– Или просто умеет информацию добывать, – парировала Вика. – Тут никакой особой государственной тайны. Когда симку покупаешь, обязательно ксерокопию паспорта делают, и где-то эти данные остаются.

Алена Андреевна внимательно взглянула на девушку:

– Ну и как ты сама считаешь? Что за человек этот Вадик?

– Да классный парень! – зарумянилась Ви-ка. – Все при нем! И мозги, и внешность, и деньги.

– А профессия?

– Черт его знает. Если и полисмен – то какой-то очень продвинутый. Как из кино. На маньяка – точно не похож. Независимый авантюрист. Вот он кто, скорее всего.

– Но тогда я совсем не понимаю, что случилось. Ты точно видела, что он поехал Марусю провожать?

– Ну да. Я хотела в клубе остаться, концерт смотреть, а она домой торопилась. Ну, Вадик и вызвал такси. При мне. Через приложение. Я подглядела: адрес назначения указал ваш. Они примерно минут в десять двенадцатого уехали.

– А около полуночи Маруся шла одна по двору. Почему? Поссорились по дороге?

– Не знаю! В клубе они ворковали конкретно. Маруська обычно дикая, но на Вадика запала. Улыбалась, краснела. А когда он ей деньги вернул – вообще расплылась. Щебетала (передразнила): «Вы такой благородный! И такой удивительный!»

Алена Андреевна снова задумалась.

У Вики в кармане тренькнул телефон. Достала, взглянула, пробормотала:

– От Вадика сообщение. Маруся до дома добралась? Что отвечать?

– Пиши, как есть.

Вика быстро отпечатала.

Телефон зазвонил ровно через секунду. Она нажала одновременно на прием и на громкую связь.

– Ты где? – властный мужской голос.

– У Маруси дома. Точнее, у ее соседки.

– Я сейчас приеду. Какой номер квартиры?

* * *

– Он за нее правда беспокоится? – прошептала Вика. – Или какую-то свою игру ведет?

Алена Андреевна взглянула словно бы сквозь нее. Достала колоду карт. Велела девушке:

– Вытащи три.

Викины руки дрожали. Долго примеривалась. Первая – туз пик.

Попросила жалобно:

– Может, перемешать?

– Нет. Тяни.

Пиковая девятка.

Вика в гаданиях не разбилась, но азы понимала. Ничего хорошего.

– Теперь сосредоточься. Закрой глаза. И возьми не глядя, – сказала Алена Андреевна.

Ладошка влажная, карты прилипли сразу две.

– Какую брать? – спросила, не разжимая век.

– Любую.

Бросила на стол. Открыла глаза.

Пиковая дама.

Алена Андреевна прошептала:

– Женщина. Давний, тайный недоброжелатель, – вскинула взгляд на Вику. Утвердительно молвила: – Но явно не ты. – И велела: – Пока только одно в голову приходит. Пиши срочно Вадику. Пусть пришлет фамилию, имя мошенницы.

– Зачем?

– Быстро!

Вадик не стал задавать лишних вопросов. Ответ явился мгновенно:

– Нина Ивановна Васюкова.

– Знакома тебе такая? – Алена Андреевна не сводила глаз с Вики.

– Н-нет.

– Думай.

– Нет! Я не знаю ее!

Викин телефон снова тренькнул. Сообщение от Вадика:

– Уроженка Калуги. Проживает в СВАО. Магазин «Вега», продавщица.

– Мне это ни о чем не говорит!

– Ладно. Подождем, пока он приедет.

* * *

В забытье Марусе было легко, почти сладко. И сны такие яркие. Елка новогодняя. Снежинки кружатся. Маковки церковные золотятся под солнцем. А потом вдруг Вадик рядом. Будто она в такси едет с ним. И рука его – на ее коленке.

Когда по-настоящему ехали, сбрасывала его ладонь, сердилась. А сейчас – настолько приятно!

На затылке, даже сквозь сон чувствуется, горячо. Кровь, по голове сильно ударили. И машина явно не бизнес-класс – трясучая, едой какой-то прокислой воняет и бензином. К горлу комок подкатывает, проснуться бы, вздохнуть глубоко. Стала шевелиться, разлеплять веки – но получила новый удар.

– На, – голос женский, вроде смутно знакомый, – на башку ей надень.

Грубые мужские руки возле лица. На голову нахлобучивают колючую вязаную шапку. Натягивают до самого подбородка.

Тошнить еще хлеще стало, Маруся закашлялась.

Но тут машина остановилась. Схватили за шкирку, выволокли. Хотя бы воздух свежий. Тишина звенящая. Горло сжало холодом, нос защипало: мороз. Идти сама она не могла, мужик грубо поволок по земле. Снег в сапожки попал, под куртку. Скрипнула калитка, потом ступеньки, еще одна дверь. Потом зловещий скрип, и пол ушел из-под ног. Маруся вскрикнула, полетела… Больно упала на бок. Над головой скрежет.

Больно и очень холодно.

Со стоном попыталась присесть, стянула с лица колючую шапку.

Кромешная темнота. И холод. Лютый холод.

* * *

Вадик вошел в квартиру властно, словно хозяин.

Вике коротко кивнул, на Алену Андреевну взглянул с удивлением:

– Вы Марусина мама?

Ответить Вика не дала. Возмущенно налетела