Ночь. А утром ты либо уходишь, либо пойдёшь в наложницы к тому, кто захочет взять себе такую вздорную бабу, как ты, — отвратительно ухмыльнулся Бергтор, тяжело развернулся и собрался было уйти, как Лоска его остановила:

— Райла и её семья останутся внутри круга, пока ждут нас.

Берг даже не оглянулся, просто махнул рукой.

Бывшие соплеменники стали расходиться, негромко переговариваясь и кидая на нас многозначительные взгляды.

— Пойдёмте, — вдруг предложила жена погибшего вождя, — эта ночь ещё принадлежит нам, переночуете в нашем шалаше.

Было неожиданно услышать подобное. Но мама не спешила соглашаться, кинула на меня вопросительный взгляд, Лоска понятливо криво усмехнулась:

— Мы теперь в одной лодке. Замышлять против вас что-то или приказывать-указывать мне нет смысла. А, впрочем, решайте сами. Утром мы всё равно уйдём, с вами или отдельно от вас.

— Зачем тебе это? — спросила Райла, подходя ближе к жене Визэра. — Ты можешь выбрать любого сильного мужчину в племени, получить его защиту. Можешь даже попытаться стать не наложницей, женой. От тебя зла никто не видел... да, ты властна, — вдруг заявила мама, — но ты не злобная. Никто не будет тебе чинить вреда.

— Ха! Простота наивная, — хмыкнула та в ответ, — ты даже не представляешь, что теперь начнётся. Интриги похлеще, чем в людском королевском дворце, — было заметно, что Лоска говорит со знанием дела, видать когда-то сама через подобное прошла, а, может, и не единожды.

— Мы пойдём в лес, ты ведь понимаешь насколько там опасно, а у тебя дети... — настаивала мама.

— И у вас дети, — Лоска скрестила руки перед внушительной грудью. — Я бы могла вернуться к своим родителям в северное племя. Вот только и там от правил никуда не деться. А у вас есть план. Нутром чую, что вы не так просты, как хотите показаться. И наверняка пойдёте к Ансгару. А он сможет вас защитить, есть у него секреты выживания в Тёмном лесу, но как Визэр у него ни выпытывал, так ничего и не узнал. Не переживайте, работы я не боюсь, — женщина раскрыла ладони, показывая мозоли и огрубевшую кожу. Но оно и неудивительно, тут пашут вообще все, даже правители. Единственное, что небожители могут это делать не так часто и не долго, в отличие от тех, кто ниже положением.

— А слушаться меня ты готова, Лоска? — тихо спросила я и посмотрела в глаза женщине. Мы сверлили друг друга взглядами с минуту. Вокруг стояла тишина, только лёгкий ветерок шумел в листве среди деревьев и вздымал пыль под ногами. Песчинки ластились к моим ногам, словно поглаживая. Не знаю, что она увидела в моём взоре, но всё же медленно кивнула:

— Хорошо, Аруна. Если твои приказы не будут угрожать здоровью моей семьи, то буду выполнять, что скажешь, — было заметно с каким трудом ей даются эти слова.

— Ничего невозможного я не попрошу. Ты вольна будешь уйти в любое мгновение, — устало вздохнув, сказала я и женщина чуть расслабилась.

— Пойдёмте, — ещё раз повторила она, — шалаш большой, всем хватит места. И еда есть, горячая.

Мы, молча подхватив свои вещи, пошли за Лоской и её детьми. Те были молчаливы и подавлены. Вся семья Визэра выглядела очень одиноко и раздавлено. Мне стало жаль их. Буквально ещё утром с них пылинки сдували, а уже вечером те же орки готовы были выкинуть их в тёмный лес, полный опасностей.

С мягким шипением вспыхнули обережные огни, золотисто-красное пламя взметнулось на добрые полтора метра вверх и опало, едва выглядывая из-за кромки сосудов.

Вигвам Визэра стоял в центре единственной улицы селения. Он был самым большим из всех. Много дерева и шкур. Количество последних пугало. И выглядели они (шкуры) очень хорошо, их явно периодически меняли. Перед домом Лоски не было привычных мне орков-помощников. Странная пустота и безнадёжность царила в воздухе. Брошенные недоплетённые корзины, какие-то вещи, явно оставленные впопыхах. Жена Визэра прошла мимо всего этого беспорядка и бровью не поведя.

Мы вошли следом за ними в тёмный зев вигвама. Внутри он был большим. Две железные жаровни мягко горели, освещая всё пространство. У противоположной стены большое ложе из шкур, по бокам два лежака, скорее всего для детей. Какие-то сундуки, обитые железными полосами. Столько железа я видела впервые в этом мире.

— Здесь Визэр хранил оружие, — махнула Лоска на большой сундук, там три меня спокойно поместилось бы, — унесём, что сможем. Я бы забрала всё, но по лесу ходить с таким скарбом самоубийство, — продолжала говорить она, пока мы оглядывались.

— Нужно подумать, что взять с собой, — кивнула я, выходя вперёд. — Ты лучше знаешь, что у вас есть полезного. Перечисли, и совместно выберем.

Полночи мы работали. Кэри и Эджилл сладко посапывали на большом топчане, а мы в десять рук перебирали и складывали, туда-сюда, передумывали и тащили обратно. И выходило, что взять много не сможем. Железки (ножи, топоры, две лопаты без черенков) отправились в небольшой сундук с удобными кожаными ручками для переноски, туда же добавили крепкую посуду из сейки, железный казан для готовки еды на костре, верёвки, пропитанные чёрной смолой.

Хорошие шкуры плотно скатали и сложили вместе так, чтобы побольше унести на своих спинах. Рулон неплохого качества ткани, иглы и нитки тоже прихватили. Дурно пахнущие свечи я брезгливо отложила в сторону, посчитав, что бурдюк со смолой гораздо полезнее, можно ей пропитать факел и тот будет долго и ярко гореть. Соль, крупа, отправились в импровизированные мешки.

— Какие копья! Древко из сейки! — восхитилась я лёгкими крепкими, с железными, остро заточенными наконечниками, изделиями, — берём, тут как раз на каждого хватит и запасные наконечники есть.

— Лук Визэра, — Лоска ласково погладила отличное оружие, — я умею неплохо из него стрелять. И колчан полон стрел, он совсем недавно их сделал, — её глаза наполнились слезами, она быстро их смахнула, мы же сделали вид, что ничего не заметили и продолжили рыться в чужих вещах.

Далеко за полночь легли. Вышло два сундука, набитых под завязку, но так, чтобы мы смогли их унести. Пять больших мешков, которые решено было сложить на волокуши, их потянут дети и Торберта, дочь Лоски.

Если честно, я с трудом представляла, как мы всё это утащим, но жадность плотно придавила мою глотку, не допуская и мысли отказаться от чего-то из