Шрифт:
Закладка:
– Санчес… – снова выдохнул он её имя.
Она закрыла глаза и тут же почувствовала его губы на своих.
Разумеется, во всём было виновато это проклятое шампанское, ещё и выпитое натощак. На трезвую голову Саня не подпустила бы Чебу так близко ни за что на свете. Сейчас же, осознав, что они делают, она даже не испытала никакого внутреннего протеста или хотя бы элементарного удивления в духе: “Чёрт возьми, что я творю?”
Это было знакомо и одновременно удивительно ново – целоваться со своим бывшим мужем. Ощущения были… странные, но при этом, безусловно, приятные и будоражащие. Сродни тем, что она испытала, впервые поцеловавшись с Чебой на колесе обозрения много лет назад…
Санино сердце возбуждённо колотилось, она прижималась к Ивану всем телом и с жаром отвечала на его поцелуи. “Ещё… ещё… – стучало у неё в висках. – Только, пожалуйста, не останавливайся…”
Будь она трезвой, то, несомненно, сразу бы поняла, что у неё просто давно не было мужчины. Ничего личного, чистейшая физиология. Но именно сейчас ей было плевать и на причину, и на следствие. Она жаждала целоваться – и всё тут! Она хотела Ивана до такой степени, что в её теле звенела буквально каждая клеточка. Впрочем, если бы Саня сейчас была в состоянии анализировать, то мигом сообразила бы – её желание было направлено не конкретно на Ивана. Это в принципе выплёскивалась наружу вся нерастраченная женская энергия. Наверное, точно так же она реагировала бы, если бы её целовал сейчас сантехник дядя Вася – настолько захлестнула её волна острых и сладких ощущений. Более того, Саня совершенно забыла даже о Лялькином присутствии. Впрочем, дочь, по-прежнему поглощённая вкуснейшим пирожным, не обращала на неё никакого внимания…
– Что ты со мной делаешь… – шумно выдохнул Иван, опаляя жарким дыханием чувствительное местечко у неё на шее под самым ухом. Саня зажмурилась, казалось – вот-вот, и она начнёт мурлыкать.
Руки бывшего мужа становились всё смелее и увереннее. Поначалу они блуждали по её спине и талии, постепенно спускаясь всё ниже. А затем одна рука переместилась на её живот, нырнула под край футболки и… вот уже его пальцы касались горячей обнажённой кожи. Беспомощно выдохнув, Саня ухватилась за его плечи, чтобы не упасть. Тем временем Иван коснулся её груди, легонько сжал… Ей казалось, что она сейчас взорвётся. Разлетится на тысячу осколков.
И в это время… в это время пискнул её телефон.
Саня моментально протрезвела. Чеба не успел даже опомниться, как она, высвободившись из его объятий, бросилась к мобильнику и поднесла его к глазам, жадно пожирая глазами текст прилетевшего сообщения.
Бывший муж ошалело наблюдал за её действиями, всё ещё прерывисто дыша и не понимая, что происходит. Тем временем на Санином лице последовательно отразилась целая гамма эмоций: бешеная надежда, недоумение, а затем – неприкрытое разочарование и тоска.
Это было сообщение от её мобильного оператора: списалась плата по тарифу – столько-то рублей, все пакеты обновились и так далее… Саня, не моргая, таращилась в экран телефона, гипнотизируя его взглядом. Словно надеялась, что сейчас волшебным образом всё исчезнет, а вместо этого появится эсэмэска от Вика: “Прости, что заставил тебя волноваться. Ты нужна мне. Всё в силе, давай встретимся в субботу!”
– Ну, что там? – бывший муж сделал попытку снова притянуть её к себе, но Саня отскочила от него как ошпаренная. – Да в чём дело-то, Санчес? – с искренним недоумением подивился он. – Всё ж хорошо было…
– Нет, – она замотала головой. – Ничего не было. Вернее… то, что было – ошибка. Прости, тебе лучше уехать сейчас.
– Не понял? – нахмурился Чеба. – Что это за игры из серии “возбудим и не дадим”?
– Я же сказала, – резко отозвалась Саня, на глазах перевоплощаясь из умирающей от возбуждения кошки в злобно рычащую тигрицу. – Не нужно было этого делать. Прости, мне жаль. Я… не хочу. Просто уезжай, ладно?
– Ну, знаешь ли… – на этот раз Чеба, похоже, обиделся не на шутку. – Я себя тоже не на помойке нашёл. Хочу – не хочу, уйди – приди…
Она сжала виски пальцами и зажмурилась, чтобы не завизжать от отчаяния. Не было ни сил, ни желания попытаться как-то сгладить свою резкость.
– И тебе вот не стыдно сейчас? – сделал бывший муж последнюю попытку её усовестить, уже обуваясь в коридоре.
Саня помотала головой.
– Совершенно не стыдно.
– Ясно.
Чеба вымелся из квартиры и демонстративно шарахнул дверью. Позёр!
Саня обессиленно сползла на пол и изо всей силы прикусила указательный палец, чтобы перебить душевную боль – физической.
***
…Неделя закончилась. Завершился срок, который Саня определила Виктору на “подумать”. Однако он так и не позвонил.
Мир тяжёлый, она сутулится,
Нужно как-то его таскать.
Стала реже ходить на улицу,
И с балкона весь мир видать.
Он тяжёлый, но очень маленький,
Можно сцапать одной рукой.
И тогда она шепчет шарику:
“Прилетай, поиграй со мной”.
(Мальвина Матрасова)
Январь
Новый год благополучно наступил, но никаких счастливых перемен в Саниной жизни не намечалось. Не то, чтобы она как дурочка верила: “Ах, ровно в полночь – когда пробьют куранты – всё волшебным образом изменится и наладится”, но… чёрт возьми, хотелось если не ожидания чуда, то хотя бы отблеска того новогоднего настроения из детства. И непоколебимой уверенности в том, что все заветные мечты непременно сбудутся…
Да ни фига мечты не сбываются, всё это чушь собачья, мрачно думала Саня. Во всяком случае, ей точно ничего не светит. Счастье поманило пальчиком из-за угла, а затем показало язык, гаденько захихикало и смылось, приговаривая: “Обманули дурочку на четыре булочки!”
Она тщетно убеждала себя в том, что вовсе не строила иллюзий насчёт Виктора. В конце концов, всё, что говорила ей недавно мама по поводу отношения мужчин к чужим – а тем более особенным – детям, было истинной правдой. И всё-таки её здорово подкосило то, что он не позвонил и даже не написал ей.
И хотя Саня сама заверила Вика, что молчание с его стороны она расценит как однозначное “нет” и отнесётся к этому с пониманием, без претензий и выяснения отношений, всё равно почему-то казалось, что даже “нет” Вик предпочтёт сказать ей открытым текстом, в лицо или хотя бы по телефону. Он же просто пропал… Смылся по-английски, не попрощавшись.
Впрочем, может, это было и к лучшему? Что дали бы ей его прощальные слова? Ещё больнее было бы смотреть в его глаза и слышать собственными ушами, что она не нужна ему. А с другой стороны… с другой стороны, зато она перестала бы тешить себя напрасными надеждами. Вот и сейчас – несмотря на всю очевидность ситуации, Саня нет-нет, да и задумывалась на предмет того: “А может быть, что-то помешало ему позвонить?” Угу, наверное, оторвало руки или язык отсох, безжалостно и ехидно иронизировал внутренний голос, но Саня ещё долго – непростительно долго! – загоралась надеждой при звуке каждой прилетевшей эсэмэски и вздрагивала от входящих звонков.
