Киган сокрушенно покачал головой: дескать, ему про одно, а он о другом.

— Я советовал тебе отправиться в Гнездо, — вздохнул князь. — Думаю, теперь это будет не совет, а приказ.

— Не стоит, государь, — откликнулся Лотар. — Времена сейчас тяжелые, а до этой глупой выходки ваэрин успел доказать, что он может быть и умным советником, и нашей поддержкой.

— Обещаю: в следующий раз буду просто бить, — заверил Ирвин. Брат смотрел на него с такой сокрушенной горечью и почти детской обидой, что ему хотелось поднять руку и закрыться от этого взгляда. Киган был прав, конечно: теперь, после того, как Ирвин обрел свою истинную, а вместе с ней и разум, князь надеялся, что с братом больше не будет проблем.

— В следующий раз я не буду тратить время на разговоры, — пообещал Киган. — Просто отправлю отряд, и вас с Арьяной увезут в Гнездо.

Лотар вдруг улыбнулся.

— Правда, что она встала перед вами с пистолетом?

— Правда.

— Нет, она мне определенно нравится. Настоящая волчица! — одобрил канцлер. — Ладно, думаю, мы все поняли друг друга, не так ли, государь?

Ирвин кивнул, и на этом аудиенция была окончена. Он вышел из кабинета брата, некоторое время стоял в приемной, думая так себе, ни о чем, а потом отправился к дворцовому коменданту — тот владел ключами от всех помещений дворца, в том числе и от сокровищницы.

У Ирвина было право на ряд украшений матери — когда-то она завещала их именно ему для жены, и сейчас он решил воспользоваться случаем.

Коменданта на месте не оказалось — куда-то ушел. Ирвин опустился на диван для посетителей в пустой приемной и устало прикрыл глаза. День выдался тяжелым, и предыдущие были не легче. Потом он услышал шелест одежды, почувствовал легкий запах дорогих духов и понял: пришла Мейв Сарбаранн, это только у нее такие невесомые шаги.

— Ваше высочество, — услышал Ирвин и открыл глаза. Мейв сделала реверанс и с улыбкой осведомилась: — Вы позволите присесть рядом с вами?

* * *

Когда-то они играли все вместе — Киган, Ирвин и Мейв, младшая дочь Дайны Сарбаранн, лучшей подруги княгини Хизер. Однажды Дайна даже сказала: “Как хорошо было бы нам породниться. Твой младший сын и моя младшая дочь…” Мать тогда со вздохом сказала, что не хочет обрекать милую девочку на такое большое горе, и Дайна лишь сочувственно покачала головой, но какое-то время Мейв называли невестой Ирвина — просто так, не всерьез.

Потом Киган встретился с Шейлой, и у них завязались отнюдь не дружеские отношения. Потом у Ирвина участились припадки, и однажды, неожиданно обратившись, он прокусил ногу Мейв — щиколотку пришлось собирать по кусочкам, и лишь благодаря мастерству дворцовых врачей Мейв теперь не хромала. Так и кончилась детская дружба; Ирвин не мог вспомнить, когда видел Мейв в последний раз. Кажется, в прошлом году на одном из балов — как раз тогда у нее появились эти духи.

Она его избегала. В общем-то, правильно делала.

— Конечно, — улыбнулся он. Мейв опустилась рядом, и на какой-то миг Ирвин словно провалился в детство, когда весь мир, огромный и солнечный, лежал перед ним и принадлежал ему.

— Как твои дела? — спросила Мейв. Темнокудрая и светлокожая, с голубыми глазами и веселым лицом, она была тем идеалом, о котором мечтали все юноши княжества. Ирвин невольно задумался, почему она до сих пор не замужем.

— Все хорошо. Больше не оборачиваюсь, — ответил он. Мейв улыбнулась и погладила его по руке — улыбка у нее была такой, что невольно хотелось улыбнуться в ответ.

Когда-то Мейв бежала через парк, не разбирая дороги. От нее пахло страхом, а сильнее всего — регулами, и Ирвин, вброшенный в свою волчью суть, не знал, чего хочет больше: разорвать девчонку, жадно глотая кровь и мясо, или насытиться ею иначе — вмяв в траву, раскрыв, присвоив.

— Я очень за тебя рада, — искренне сказала Мейв. — Ты хороший человек, Ирвин.

— Как твоя нога? — поинтересовался он. Да где же ходит господин комендант? От мягкого тепла, которым веяло от девушки, от запаха ее духов, от заинтересованного взгляда Ирвину все больше делалось не по себе. — Мне до сих пор стыдно об этом вспоминать.

— Все в порядке. Ты же не хотел меня обидеть. Я понимаю, — Мейв посмотрела на часы. — Ну где же господин Оттор?

— У тебя к нему дело? — спросил Ирвин и подумал, что сморозил глупость. Конечно, у Мейв есть дело: она бы не стала сидеть здесь просто так, чтобы убить время.

— Да, я хотела отдать брошь. Сейчас стольким людям нужна помощь, это просто ужасно… А господин Оттор как раз вчера объявил, что будет принимать пожертвования в пользу беженцев. У него какие-то родственники на Валианском полуострове, и вот он помогает им и всем остальным, кто лишился крова.

Она вынула из сумочки на запястье маленькую шкатулку — сверкнул изумруд, окруженный прозрачными каплями бриллиантов. Брошь была хороша, хоть и слишком старомодна.

— Благородный поступок, — произнес Ирвин. — Ты всегда была такой, Мейв. Не проходила мимо чужого горя.

Тогда, раскрошив ее щиколотку, Ирвин обмяк на траве, обретая человеческий облик и захлебываясь чужой кровью. Сбежались слуги и дворцовая охрана, Мейв тотчас же подхватили и понесли к врачу, а она просила: “Не наказывайте его, он не хотел! Он не понимал, что делает!”

— Это честь, помогать людям, — лицо Мейв дрогнуло, словно она переживала чужую беду так глубоко, что с трудом сдерживала слезы, и девушка вдруг призналась: — Я всегда хотела, чтобы ты поправился, Ирв. Чтобы с тобой все было хорошо. И сейчас я рада.

Ирвин улыбнулся, не зная, что на это можно ответить, кроме странного и глупого “спасибо”.

— А помнишь, когда-то наши матушки хотели поженить нас? — спросила Мейв.

— Помню, — ответил Ирвин. Да где же застрял-то этот господин Оттор! — Это было до того, как я чуть было не лишил тебя ноги.

— Ты же не хотел этого. Я всегда знала, что ты другой.

— Какой же?

— Сильный. И добрый. Такой, с каким не страшно. Мне очень жаль, что я не твоя истинная, Ирв. Все могло бы быть по-другому.

Послышались шаги — в приемную вошел комендант, неся в руке чашку кофе, и Мейв не успела увести разговор туда, где почва становится зыбкой. Быстро передав брошь господину Оттору и получив расписку, Мейв дотронулась до плеча Ирвина, попрощалась и ушла. Все выглядело очень