— Знаешь, Пела…

— Сергеевна.

— Да-да, Сергеевна. Я, наверное, схожу, сполоснусь, а то, хех, после тюрьмы, сама понимаешь. — парень попытался слиться со стеной и шустро ретировался в ванну, пока у этой воинственной полторашки в конец не поехала крыша.

«Вместе с береткой, блэт».

— Чего ты там бормочешь?

— Хером, говорю, из неё эту жуть выбью. Выдолблю, буквально.

— Хах, сомневаюсь, что это поможет.

Оставив вопрос об увлечениях Пелагеи на потом, Джон всецело погрузился и увлёкся водными процедурами. В последнее время ему редко удавалось принять нормальный горячий душ. В тюрьме вода была грязная и едва теплая, а здесь:

— Благода-а-ать… — простонал он, развалившись в ванне. — Стив, не хочешь присоединиться?

— Издеваешься? Конечно я хочу!

Ещё бы она не хотела. Но увы, из кармана девушка выйти не могла. Даже нос высунуть и то не получалось.

Тем временем Джон продолжал откисать. Кожа распарилась, мышцы отогрелись и размякли, появилась лёгкая сонливость.

Жизнь любила подёргать его за яйца, иногда покрутить по часовой стрелке, иногда против. В шутку могла прищемить дверью или долбануть чем-нибудь неприятным. Однако бывали и светлые полосы, прямо как сейчас. А потому Джон старался пользоваться ими на полную.

— Ты ещё долго собираешься там сидеть? — послышался стук в дверь, а вместе с ним возмущенный голос Пелы. — Нам завтра рано вставать!

Джон ухмыльнулся.

— А постелька для меня хорошего готова?

— Давно уже!

«А вот это уже интересно!»

Не теряя ни секунды, парень выскочил из горячей воды, чуть обтерся и стрельнул глазами в зеркало.

«Красавчик, сука», — обмотав полотенце вокруг пояса, пошёл на выход.

Дверь отворилась, и Джон вышел в комнату, сверкая всей своей прикрытой и неприкрытой красотой. Широкие плечи, накаченный торс, вот эти вот штучки рядом с прессом и ядерное тестостероновое облако вокруг. При виде такого арсенала любая самка должна была упасть в обморок.

— Я свеж, я чист и я прекрасен! — отсалютовал Джон. Его взгляд упал на Пелагею, которая к этому моменту уже успела переодеться в няшную голубую пижамку, а затем на разложенный на полу матрас, который явно был короче примерно на треть его роста.

К слову, Пелагея отреагировала на появление Джона неоднозначно. Она снова впала в ступор, щёчки покраснели, изо рта стали раздаваться какие-то нечленораздельные звуки, а взгляд то и дело срывал на полотенце.

— В-вы, т-т-ты… ты почему такой голый?! П-прикройся, пожалуйста!

— Не надо стесняться, уважаемая Пелагея Сергеевна, мы все тут взрослые. — парень поднял руки над головой и потянулся. — Но если Вас всё же смущает мой внешний вид, то можете отвернуться.

Естественно, она могла отвернуться или даже кинуть в него одеялом, но вместо этого Пела уставилась на Джона не в силах оторвать глаз. Гневно сжимала кулачки, надувала щёчки, но продолжала бегать глазками по широким плечам, накачанному торсу и, хех, вот этим вот штучкам на прессе, которые как стрелки указывали вниз прямо под полотенце.

В комнате стало жарче.

— Время уже по-о-озднее. Наверное, нам пора спать. — на лице Джона возникла его фирменная чеширская улыбка. При этом парень кивнул в сторону кроватки Пелы, а не расстеленного на полу матраса.

А девушка как завороженная продолжала на него пялиться и, не особо вникая в слова, кивать головой.

— Д-да, н-надо спать. Надо ложиться.

«Как же всё отлично складывается!» — промелькнуло в мыслях парня, когда внезапно раздался стук во входную дверь. Наваждение с лица Пелы исчезла, и няшка-офицер с испугом уставилась на источник звука.

— Пела-а! — в дверь постучали повторно. — Это Сервал! Открывай!

— О, нет. Только не это.

— Что случилось? Кто такая Сервал?

— Э-э-это… не важно! Нет времени объяснять!

— Пе-ела-а-а, у меня к тебе есть несколько каверзных вопросов!

Джон пожал плечами.

— Просто не впускай её и всё. Притворимся мёртвыми, она уйдет.

Пела быстро закивала.

— Да-да-да, пожалуй, ты прав. Притворимся…

— Пела, я вхожу! — следом за голосом Сервал, послышался металлический щелчок.

Джон покосился в сторону полторашки.

— У неё есть ключи?

Пелагея схватила себя за голову с обречённым лицом.

— У неё есть ключи!

— Хех, ну в таком случае ничего не поделаешь. — усмехнулся Джон, мысленно прикидывая ситуацию, в которой у него сегодня может случиться тройничок. Задорный и игривый голосок Сервал ему сразу понравился, а потому он был уверен, что девушка она определённо красивая.

— Нет! Я не могу себе это позволить! Надо… Надо, — взгляд Пелы метался по комнате. — Надо… О! Живо полезай в шкаф!

— В шкаф? Он же…

— Живо!

Полторашка схватила Джона, открыла дверцу и чуть ли не ногой стала запихивать внутрь. Чтобы уместиться, ему пришлось упереться плечами в потолок, подогнуть голову, руки и ноги. Места оказалось ещё меньше чем в гробу.

Где-то в аду смеялся господин Алентус.

— Ладно, ладно! Всё!

Послышался последний щелчок замка и скрип петель.

Джон уже приготовился к тому, чтобы остаться одному в темноте, когда внезапно, непонятно о чём думая, Пелагея Сергеевна запрыгнула внутрь, занимая оставшееся для манёвра пространство и закрыла за собой дверцу. Места было и без того мало, теперь вообще стало не протолкнуться.

— Нахрена?! — спросил парень шёпотом.

«Зачем я это сделала?!» — внезапно осознала глупость своих действий полторашка, но что-либо менять было уже поздно.

Что у девушки может быть сильнее желания схомячить шоколадку? Правильно — посплетничать. А посплетничать на дела амурные вообще сильнее всех желаний на свете. Потому Сервал вообще не мучали угрызения совести за вторжение в квартиру Пелагеи.

— Пела, ты здесь? — прозвучал красивый голос.

Не услышав ответа, блондинка прошла внутрь комнаты и осмотрелась. Пытливый взгляд пробежался по запотевшему зеркалу в ванной, естественно, заметил расстеленный матрас на полу, прошёлся по мужских сапогам в коридоре и остановился на мокрых следах, которые вели в сторону шкафа.

Вывод