- Милый, а если бы меня вдруг похитили и потребовали выкуп - сколько бы ты согласился заплатить? Миллион согласился бы?

Эд вздохнул:

- Любовь моя! Сколько угодно согласился бы заплатить, только ведь дело не в этом! После получения выкупа похищенных обычно убивают!

Романтичная улыбка сошла с лица Хелен. Она вздохнула и произнесла:

- Да, милый, я читала об этом. Извини, я сказала глупость. Если вдруг такое случится, придется что-нибудь придумать.

Эд покачал головой и ответил:

- Лучше пусть не случится. Любимая, уже поздновато, пойдем домой.

Аглая Суханова

Про выбор, судьбу и подсолнухи

0

- Слушай, ну что ты заладила: "судьба, судьба", - сказала Анжелика, морщась и потирая указательным пальцем бровь. - У тебя везде судьба, куда ни плюнь. Хорошего мужика нашла - значит, вас судьба вместе свела. Ребенок заболел - снова судьба, только на этот раз ух, какая злая. Если мозоль на пятке натрешь, тоже будешь обвинять судьбу, а не себя за то, что неудобные туфли надела?

Катя, как ни в чем не бывало, продолжала разливать сок по кружкам. Вот так, втроем, они не собирались уже месяца два, и она была не намерена разменивать этот вечер на серьезную ссору, а потому решила сначала думать и только потом отвечать.

- Знаешь, Энжи, я верю в предопределенность. Весь мой опыт кричит о том, что, несмотря на все мои усилия, все будет происходить так, как должно. А чего вдруг тебя это зацепило?

- Хороший вопрос. Наверное, меня пугает сама возможность существования такой точки зрения. Мне нравится знать, что все, происходящее со мной, - моя ответственность. Ну, хотя бы процентов на девяносто. Тогда я чувствую себя спокойно в любой ситуации. Если что-то пошло не так, я думаю, что я могу сделать, чтобы развернуть процесс в нужном направлении.

- Не хочу тебя пугать, но все же. Вот в прошлом году у меня в аварии погиб папа, как ты знаешь. Он всегда был очень аккуратным водителем, соблюдал все мыслимые и немыслимые правила. Как, по-твоему, он мог бы повлиять на то, что с ним произошло? Он же не мог знать, что какой-то самоубийца решит прихватить его с собой.

Энжи глубоко задумалась. Разговор начал напоминать шахматную партию с необычными правилами, в которой нужно не только поставить противнику мат, но и не нарушить при этом хрупкого равновесия его позиции. Проблема была в том, что совместить эти два условия представлялось не особо возможным.

- Я бы не хотела, чтобы мои слова тебя задели, поэтому, если тебе станет некомфортно, просто останови меня, - осторожно начала Энжи. - Ты зачем-то выбрала такой пример, как это сказать... Эмоциональный, короче говоря. Мой аргумент такой. Я слышала теорию о том, что люди обычно в глубине себя знают, когда они умрут, и готовятся к этому. Ты можешь решить, что это очко в твою пользу, но я с этим не соглашусь. Если человек знает, пусть и не умом, но не борется, это уже некий совершаемый им выбор.

- Выбор - это когда человек что-то может сделать. Что можно сделать с сумасшедшим, машина которого летит в тебя на полной скорости?

- В этот момент уже ничего. Но, если он заранее знал ,что произойдет, то мог избежать смерти. Остаться дома, выехать позже, выбрать другую дорогу. Вариантов уйма.

- Вы знаете, у меня есть история, прекрасно подходящая под ваши рассуждения, - неожиданно вступила в разговор Саша, до сего момента с интересом наблюдавшая за общением подруг.- Давайте я ее вам изложу, а вы ответите, что это, судьба или жизненный выбор.

- Давай, - Энжи поудобнее расположилась в кресле и отпила немного сока. - Лично я никуда не тороплюсь.

- Да, я тоже не против, - подтвердила Катя.

- Хорошо. Вы, наверное, помните мою подружку Лену, она с нами ходила в кино пару лет назад. Так вот, ее мама недавно загремела в психушку за нанесение тяжких телесных повреждений.

1

Началось все давно, лет семь назад. Ленина мама, ее зовут Наталья Александровна, тогда работала в кинотеатре билетершей. Дело неблагодарное, платили мало, так что она там недолго продержалась. В тот день она ехала на работу на трамвае. Дело было летом, и трамвай шел почти пустым, - все предпочитали ходить пешком, пока погода позволяла. Она и сама бы пешком пошла, да только время плохо рассчитала, вот и поехала.

День обещал быть погожим, солнце светило ярко, а Наталья Александровна села на солнечную сторону. Ей бы пересесть, но она не выспалась, и лишние телодвижения ей были не с руки. Тут к ней и подошла кондукторша. Наталья Александровна знатно удивилась, а потому запомнила ее хорошо. Кондукторша была молодой девушкой вполне славянской наружности, с хорошей фигурой. Таких обычно в кондукторах не водится, сами знаете. Они находят работу прибыльнее и приятнее, от официанток до секретарш. Одета была девушка тоже совсем не по-кондукторски, так скорее на свидания ходят. На ней был яркий сарафан, весь разрисованный подсолнухами, и босоножки на невысоком каблуке. Сама при марафете - макияж, крупные кудри, все на месте. В общем, кондуктора в ней выдавали только характерная сумка и значок.

- Женщина, пожалуйста, оплатите проезд, - сказало прелестное создание тонким голоском и обезоруживающе улыбнулось.

Ситуация, конечно, несколько необычная, но не из ряда вон выходящая, а потому Наталья Александровна приобрела билетик и продолжила созерцать ладонь, которой прикрывала глаза от солнечного света. Однако отдохнуть ей толком не удалось, потому что через минуту раздался какой-то грохот и звон. Выяснилось, что неразумная девица зацепилась каблучком за выемку в полу и со всего размаху на этот пол шлепнулась. Совсем не элегантно, к слову. Наталья Александровна была, конечно, уже довольно взрослой, но не настолько солидной, чтобы не помочь человеку, сославшись на больную спину, а потому монетки по всему вагону они собирали совместно.

- Ой, спасибо вам большое, я бы сама не смогла все собрать, - промурлыкала девушка, потирая ушибленную коленку.

- Что же вы, моя хорошая, оделись совсем не соответственно вашей должности? Так ведь не только упасть можно, а и ноги в час пик оттопчут, - по-матерински поволновалась Наталья Александровна.

- Да я тут недавно работаю, еще не совсем освоилась, а сегодня такая погода прекрасная, вот и захотелось себя как-то по-летнему почувствовать. Кто же знал, что это