— Я понимаю, что брать мазки, больше не являются обычной процедурой в рабочем классе, но здесь, в Арбон, мы серьезно относимся ко всем аспектам здоровья наших студентов. Ложитесь на спину.

Ее голос звучал отрывисто и буднично, и я стиснула зубы, чтобы не протестовать дальше. Я должна быть благодарна, что они оказывают такое хорошее медицинское обслуживание. Я знала все о раке шейки матки и о том, как раньше они регулярно проверяли на него всех женщин. Но после войны, когда все технологии потерпели крах, были возвращены только — основные процедуры проверки.

Сестра Реллер сделала свое дело, а я уставилась в потолок, желая оказаться где угодно, только не здесь. Я почти могла игнорировать то, что она делала, пока она не заговорила.

— Вы сексуально активны? — спросила она, ее руки все еще были у меня между ног, а голову скрывал мой синий халат.

У меня вырвался нервный смешок.

— Наверное, следовало спросить об этом перед тем, как засовывать эту штуку в меня, да? — Долгая пауза. Ответа нет. Вау, крутая компания. — Э-э, не прямо сейчас, нет. Но я не девственница.

Сестра Реллер пробормотала что-то себе под нос, чего я не расслышала, но, тем не менее, мое лицо вспыхнуло от смущения. Осуждала ли она меня? Вряд ли я думала, что члены королевской семьи Академии Арбон берегли себя именно для брака. Или, может быть, так оно и было. Может быть, именно поэтому они все поженились такими молодыми.

— Я устанавливаю тебе ВМС, — сказала она громче, потянувшись за чем-то на подносе для инструментов рядом с ней. — Это предотвратит любую нежелательную беременность.

Во мне поднялась паника, и я покачала головой.

— Эй, подождите, что? Что, если я не хочу ВМС? — На самом деле я должна быть благодарна контрацепции, учитывая, что было чертовски невозможно достать его там, откуда я. Если вы были достаточно добросовестны и у вас было достаточно свободных денег, вы покупали презервативы. Если нет… что ж… такая контрацепция была лучшей, и ней большинство могло стремиться.

Медсестра Реллер издала раздраженный звук, но продолжила делать то, что делала у меня на первом этаже.

— Вы не можете выбирать, мисс Спенсер, — посоветовала она мне всего за секунду до того, как я почувствовала острый укол глубоко внутри себя. Это длилось всего мгновение, но этого было достаточно, чтобы заставить меня резко втянуть воздух. — Когда вы подписали документ о приеме, вы передали полный контроль над вашим медицинским обслуживанием мне и Дину Моргану.

Она закончила то, что делала, затем встала и сняла резиновые перчатки.

— Все готово, — сказала она с холодной улыбкой.

Я нахмурилась, снова поджимая ноги и садясь, неприятно поморщившись. — Разве школа не должна советовать воздерживаться от сексуальных отношений? А не предоставлять средства контрацепции?

Сестра Реллер пожала плечами и криво улыбнулась.

— С какой стати нам советовать не делать ничего подобного? Мы активно поощряем всех наших студентов к общению, независимо от того, откуда они родом. По тому, как ее губы скривились, а взгляд скользнул по мне, я заподозрила, что она не совсем согласна с тем, что в этом заявлении учитывалось то, откуда я родом, но неважно.

— Я увижу вас снова через три месяца, мисс Спенсер, если у вас не возникнет каких-либо неотложных проблем со здоровьем за это время.

Она ушла прежде, чем я успела спросить что-нибудь еще. Не то чтобы у меня были какие-то другие вопросы, кроме какого хрена здесь только что произошло?

Тяжелое, мерзкое чувство насилия охватило меня, когда я привела себя в порядок и снова натянула форму. Мне нужно было поторопиться, если я хотела выполнить какое-либо из своих заданий до ужина. Я не хотела отстать до того, как семестр действительно начнется.

Застонав от неприятной боли между ног, я снова надела свой тяжелый рюкзак и покинула клинику медсестры Реллер.

Я сделала всего несколько шагов по коридору, когда услышала свое имя.

— Подожди! — Крикнул Алекс, спеша догнать меня, когда я остановилась. — Я искал тебя всю неделю. Где ты была? — Его лоб был нахмурен с чем-то, граничащим с раздражением.

— Учебой? — Предложила я, сбитая с толку. — И медсестра Реллер заставила меня делать все это…. — Я вздрогнула, и Алекс понимающе кивнул.

— Ежеквартальные медосмотры? Да, это отстой. Извини, я думал, ты знала о них, иначе я бы предупредил тебя. — Он засунул руки в карманы своих костюмных брюк и одарил меня застенчивой улыбкой. — Но я пытался найти тебя, чтобы извиниться за тот день.

— Хорошо…? — Я поджала губы, ожидая.

Он мгновение смотрел на меня в ответ, затем, должно быть, понял, чего я ждала.

— Так что извини. Это больше не повторится. — Его извинения были настолько расплывчатыми, что я с подозрением прищурилась.

— Алекс, ты хоть понимаешь, за что извиняешься?

— Э-э-э… — Он замялся, проведя рукой по своим выгоревшим на солнце светлым волосам. У кого вообще были такие волосы, когда на улице шел снег и было уныло? — За то, что… был задницей?

Вау. Он понятия не имел.

Сделав глубокий вдох, я мысленно сосчитала до пяти, чтобы в итоге не врезать ему кулаком или что-нибудь в этом роде.

— Алекс, — сказала я на тяжелом выдохе. — Ты был абсолютно груб, властен и высокомерен, и ты напугал того бедного ребенка до полусмерти в библиотеке. Что случилось с идеей, что здесь все были на равных? Или это просто дерьмовая фраза, которую декан рассказывает новым студентам?

Глаза Алекса расширились от моей тирады, и он покачал головой.

— Что? Нет! Это не… — Он замолчал, нахмурившись. — Наверное, я был довольно груб. Я не хотел быть таким; я просто… — Он махнул рукой, скорчив гримасу. Он явно пришел к осознанию того, что у него не было хорошей защиты для своих действий.

Однако мне пришлось дать ему некоторую поблажку.

— Ты привык вести себя определенным образом и к тому, что люди относятся к тебе определенным образом.

Он беспомощно кивнул.

— Мне действительно жаль, Вайолет. Никто никогда раньше не указывал мне на это. Могу я, эм, я имею в виду, ты позволишь мне попробовать еще раз? — Он выглядел таким полным надежды, в его больших голубых глазах читалась мольба. — Я действительно могу помочь тебе учиться, и я обещаю, что у меня не так много прав, как ты думаешь.

Я прикусила щеку, чтобы удержаться от насмешки. Он был гребаным принцем и одним из самых богатых в придачу. Да, я была почти уверена, что у него больше прав, чем