Он еще что-то бормотал — Ира уже не прислушивалась, в ушах ее шумело, руки автоматически нашаривали ручки дверей, глаза искали телефоны на столах или что-то вроде. В конце коридора их ждал тупик. Марк методично хватался за тонкие дсп-шные двери изредка попадающихся небольших помещений, по-видимому, складских, наконец — они нашли какой-то чуланчик, заваленный бумагами и старой мебелью, с дверью потолще.

Закрывшись в нем (дальше идти было просто некуда!), они принялись быстро баррикадировать дверь чем только можно — в ход пошло все, до последней картонной папки на полу! Он также долго возился с ручкой двери, пытаясь припереть ее изнутри неким подобием палки от швабры.

—Вот так, если держать, можно продержаться какое-то время, прости за каламбур. Ты иди к стене, я постою здесь!— наконец прошептал ей Марк, облокачиваясь на дверь всем своим весом, и вцепившись в изобретенный им на скорую руку блокиратор ручки. Даже в темноте было видно, как он бледен. Рассеянный свет едва просачивался из маленького слухового окошка где-то под потолком. Ира молча протиснулась через принесенный ими ворох вещей и прислонилась к двери рядом с ним, плечом к плечу. Попытались отдышаться.

—Я буду стоять рядом с тобой,— прошептала она еле слышно, но твердо,— столько, сколько понадобится. А если… если будут стрелять в дверь в упор… как думаешь, мы можем погибнуть?

Он ответил не сразу.

—Я не знаю… дверь металлическая… но тонкая. Если будут стрелять, то, скорее всего в замок.

Оба беспокойно уставились на замок, который не был закрыт ими ввиду отсутствия ключа. Но бандиты могли думать иначе.

—Замок достаточно далеко от нас,— беспомощно продолжил Марк,— пожалуйста, не геройствуй! Если я не удержу дверь, то твой вес большой роли не сыграет. Отойди к окну, там безопаснее!

—Если сыграет хоть самую малость, я остаюсь,— она вдруг вспомнила о родителях, о Максиме, которых может больше никогда не увидеть,— и потом… стоять там и слушать, как выламывают двери… я не смогу!

—Остаётся только надеяться на приезд полиции!— горячо зашептал он ей,— конец рабочего дня, банк без связи… все-равно людей хватятся рано или поздно. Тише!

Они замерли, прислушиваясь. В коридоре еле слышно прошелестели чьи-то шаги.

Марк сделал знак молчать, но Ира и не собиралась ничего произносить, а только крепче вжалась в дверь, пребывая в безмолвной панике. Было ясно, что бандиты ищут их. Негромкие голоса. Все ближе и ближе… она закрыла глаза. Ручка двери задергалась! Одновременно с Марком, Ира навалилась на дверь всем своим телом. Снаружи раздался окрик на польском, в дверь ударили несколько раз, потом отошли… Снова говор, затем тишина!

Марк вытер вспотевшие ладони о брюки, и вновь вцепился в самодельный блокиратор ручки двери. Прошло минут пять, и снова им стало ясно, что бандиты либо ушли, либо притаились за дверью.

—Они сказали, что идут за болгаркой, резать дверь,— одними губами, едва слышно прошепталМарк,— откуда здесь болгарка?!

Ирина по-прежнему хранила молчание.

—Это неважно,— наконец хрипло, еле слышно ответила она. Марк согласно кивнул:

—Возможно, это просто уловка… Не бойся смерти, пока ты жив — ее нет, когда она придет, тебя не будет.

—Что?

—Эпикур, древнегреческий философ. Острее ценим жизнь мы перед ликом смерти… извини… просто болтаю. Чтоб не молчать.

—Марк..

—Да?

—А если… или когда… они придут и начнут вырезать двери? Что нам делать?!

—Мы отойдем к стене,— он вдруг выпрямился и посмотрел на нее,— даже если они зайдут и возьмут нас в заложники, ничего плохого не произойдёт! Им нужны не жертвы, а деньги. Понимаешь?!

Она кивнула, хотя совсем не была уверена в его словах. Ира знала, что так он успокаивает ее. И себя тоже.

Через какое-то время занемело все — и руки, и плечи, и сердце, уставшее колотиться в бешеном ритме овладевшего ими страха. Страха ожидания! Тишина, не прерываемая никем и ничем, все больше давила на них… Марк вдруг повернулся к Ире и изобразил некое подобие улыбки:

—А ты смелая!

Она взглянула ему в глаза, слабо улыбнувшись в ответ.

—Ты тоже… нам разве остаётся что-то другое?

—Да,— задумчиво ответил он, снял очки, потер переносицу, расправил плечи… Потом добавил устало,— есть курицы, которые в подобном случае просто хлопаются в обморок или впадают в истерику. И все. Их не сдвинуть с места.

—Значит, я не курица,— насмешливо прищурилась Ира, тоже немного расслабляясь и растирая затекшие плечи,— хотя знаешь, я еле стою на ногах — коленки трясутся!

—У меня тоже!

Все-таки молодость брала свое — они уже даже почти расслабились и улыбались друг другу.Физически очень сложно слишком долгое время трястись от ужаса, как листок на ветру. Рано или поздно, но тебя начинает отпускать.

—В конце концов, Ира, о нас могут забыть. Или условно посчитать заложниками за дверью — у них там, внизу, своих полно..

Она опять помрачнела и озноб, на несколько мгновений как будто покинувший ее, вернулся снова.

—Марк… у тебя есть девушка?— спросила Ира, думая о близких ей людях.

—Нет.

—Не нашлось достойной?— она не знала, зачем сказала это.

—Что-то вроде,— Марк усмехнулся, и смешинки в его глазах были теплыми и светлыми, как маленькие солнышки. Будто они сидели где-то в кафе, друг напротив друга, и просто мило болтали. Ира удивилась самой себе — ещё вчера невозможно было бы представить, что она задаст подобный вопрос Марку Денисовичу, да к тому же в таком небрежно-дружеском тоне. Нет, совершенно немыслимо!Хотя можно ли было представить и то, что они окажутся здесь?

—Что насчёт тебя?— поинтересовался он, и Ира, целиком погруженная в свои мысли, даже не сразу поняла, о чем он. Словно очнувшись, она ответила:

—Насчет меня? Ну, не так давно меня бросил парень. И женился на другой.

Его взгляд вдруг стал остро-внимательным. Похоже, что он ждал продолжения и, поскольку она больше ничего не говорила, зачем-то уточнилсам:

—Встретил более достойную?

Она «вернула» ему озорную улыбку:

—Что-то вроде!— и добавила,— по его мнению.

Марк не успел ничего ответить — снаружи послышались шаги и голоса сразу нескольких людей. Как по команде, они отступили от двери. Марк знаками приказал ей отойти как можно дальше к окну. Ира отрицательно помотала головой.

Он неожиданно схватил ее за руки и развернул к себе:

—Послушай! Что бы ни случилось, веди себя спокойно и не вступай в переговоры. Говорить буду я… стой здесь! Если они начнут резать дверь и стрелять, я вернусь сюда! Если не послушаешься… я останусь держать тебя здесь, и наш последний форпост падет прямо сейчас.