– Не знаю, как сказать, сам только утром… Машка убьёт, наверное, ну да ладно… Она беременна, Ден. У нас будет ребёнок, – Андрей потянулся в карман за сигаретами. Вынул пачку. Посмотрел перед собой совершенно пустым, отрешённым взглядом. Качнул головой, ухмыльнулся. Стал хлопать себя по куртке в поисках зажигалки.

Бек дал другу время закурить. Потом ответил:

– Это хорошо? Неожиданно или… – осёкся. Не в его правилах было лезть в чужие отношения. Вот только ситуация как‑то автоматически примерялась на себя.

– Ха-ха! Не то чтобы! Ты в курсе, что, когда мальчик с девочкой вместе живут, иногда случаются дети? Или у вас, у «терминаторов», не так? Пробирки, заводы, всё такое? – нервно, хриплым басом отшутился хвостатый, плечистый гитарист.

– Вселенский заговор, если проболтаюсь, сам понимаешь! А ты без пяти минут отец семейства, – попытался расшевелить его Денис.

– Отец-молодец… – Эльдарон замолчал, шумно затянулся, выдохнул дым. – Ладно. Машка счастлива, хотя тоже в шоке, по ходу. Все эти стандартные женские истерики: «А вдруг я буду как моя мать?»

– Машка точно не будет. У неё… у вас всё будет хорошо. Я уточню по поводу твоего вопроса. На РКК сейчас вроде тоже какие‑то проекты, специальные программы для молодых специалистов и семей?

– Семей. Свадьба чуть раньше, чем мы думали, – тоже статья расходов. Нехилая. Свидетелем будешь? – впроброс буркнул Андрей.

– Куда я денусь? Але не говорить? – нахмурился Бек. Скрывать что‑то от любимой девушки не хотелось, но тема, скорее всего, подразумевала полную конфиденциальность.

– Никому не говорить. Машка сама… Так, пошли поучимся. Вдруг пригодится? – парень бросил окурок в урну и сгорбившись развернулся в сторону входа в здание.

– Давай, я через три минуты… – отозвался Денис.

А сам подумал: «Быстро про “за руку держал” материализовалось».

Написал пару писем и сообщение контакту «Аля»:

Бек

Как «раскладушка» держит заряд? От звонков и эсэмэс ещё не перегрелась?

Убрал телефон, отправился вслед за другом.

39

По возвращении в город Бек заехал домой на «Космодром»: проведать своих и взять кое‑какие вещи. Обновил спортивную сумку, откопал упаковку новых струн, прихватил жёсткий диск, оставил денег в тумбочке комода в гостиной.

Зайдя на кухню их небольшой трёшки в полукруглом гигантском кирпичном здании с окнами прямо на широкий шестиполосный проспект, Денис увидел маму, сидящую за столом с книжкой, макающую любимое печенье «Мария» в чай с молоком.

Оторвавшись от чтива, невысокая миловидная брюнетка в домашнем спортивном костюме спросила:

– Будешь?

– Давай, – коротко и удивительно мягко ответил Денис.

Женщина легко, бесшумно встала, налила кипяток в массивную чашку-ведро цвета слоновой кости, добавила заварки, каплю молока, поставила перед сыном.

Чай мама наливала ему всегда сама. Посмотрела на Бека, улыбаясь одними глазами, ровно тем же полуприщуром, которым умели только они. Уверенно, нежно поинтересовалась:

– Как успехи?

– Много работы, закрыл всё досрочно в университете… – начал парень, но осёкся. Мама подняла бровь и расплылась в настоящей улыбке – губами.

– Тут я не сомневаюсь, знаешь? Никогда ничего другого от тебя не слышала и, думаю, не услышу. Мне кажется, есть что‑то важнее сейчас?

– Наверное… – засомневался, замялся Бек-Назаров. Никогда раньше она не задавала вопросов, связанных с девушками сына, личной жизнью. Возможно, потому что жизни этой в оформленном варианте никогда и не было?

– Мам, ты про Алю? – со странными, нервными нотками в голосе поинтересовался Ден. Молодой человек чувствовал – в этом месте нужно аккуратно. Раньше были только «мама и Бек». Теперь кто‑то ещё.

– Да. Я не из тех, кто лезет и вмешивается, ты ж знаешь? Просто интересно, как вы? Вы же теперь «вы»? – с не сходящей улыбкой проговорила невысокая, изящная женщина с карими глазами.

– Хочется верить, что «мы». Для меня, по крайней мере, так…

– А для неё?

– Тоже. Просто… – не в состоянии сформулировать замялся молодой человек, – ей семнадцать. Сегодня исполнилось.

– Привык к другим: взрослым, серьёзным, самостоятельным? Может, хорошо, что так – сам повеселеешь чуть-чуть. Поздравишь от меня? – спокойно, полуутверждая, спросила.

– Хорошо… – немного ошарашено отозвался Ден.

– Сын, тебе двадцать один только с гитарой в руках. В остальное время седина смотрится вполне уместно, знаешь?

– То есть я зануда, по-твоему? – ехидно прищурился студент.

– Конечно! Ещё какой! Лучший зануда на свете. Мой любимый зануда.

– У тебя что происходит? – сменил тему Бек.

– Ничего особенного. До Нового года я – и. о. начальника отдела: бумажек больше, нагрузки больше, в остальном без изменений. Собрались с Натальей в четверг в театр в Москву.

– На такси, – коротко, привычным безапелляционным тоном выпалил Денис.

– Слушаюсь и повинуюсь. Видимо, в тумбочке уже пополнение? – Женщина поставила локоть на стол, подпёрла подбородок, с заметным беспокойством проговорила: – Отдыхать успеваешь?

– Мам, всё нормально. С Алей приходится… – запнулся.

– Она мне уже нравится! Заочно. Фотографию покажешь? А если вдруг решишь познакомить, я – за. Не стал бы ты съезжать один в бабушкину квартиру. Мы тебе тут особенно не мешались… как мне кажется.

– О чём ты… Вы мне никогда не мешались. Посмотрим… – смутился Бек. – Мне пора, на «Металлист» хотел на час зайти.

– Давай проведай нашего старикашку, передавай привет.

– Хорошо, мам!

Денис поднялся. Подошёл к маме, поцеловал в лоб и поехал в зал.

40

В двушке выцветшей жёлтой пятиэтажки, крайней к железной дороге со стороны проспекта, ночью всегда еле слышно, стуком рельс, слабо уловимыми порывами ветра, отзывались проезжающие электрички: последняя практически в два часа, первая после перерыва в четыре пятьдесят – можно безошибочно определять время.

Аля и Бек лежали в тёмной гостиной и смотрели на тени, блуждающие по потолку. Звуков регулярных поездов не было уже какое‑то время.

Девушка зашевелилась, приподнялась, развернулась к парню лицом. Молодой человек почувствовал на груди тепло ладоней, тяжесть давящего на них подбородка и лёгкую щекотку в рёбрах от прикосновения длинных, спутанных, пушистых кудрей. Прикрыл глаза, старался впитать, запомнить каждое из этих ощущений вместе и по отдельности.

– Спать хочешь? – слова девчонки отдавались мягкими толчками.

– Не знаю. Час назад рубило, сейчас как‑то не особо, – всё ещё с закрытыми глазами поднял уголки губ Денис, провёл рукой по лбу вверх и широко зевнул, – с твоими хорошо посидели.

– Мама варежку открыла, когда ты принёс букет пыльно-розовых роз – выучил матчасть, – засмеялась Аля.

– Прошёл соответствующий инструктаж! Предупреждён – вооружён, – Ден нежно погладил свою девушку по голове, спросил: – Не перебор?

– Самое то, она любит красивые жесты!

– Я имею в виду твоего папу, его реакция показалась мне неоднозначной.

– С чего бы? Отец в принципе не в