Шрифт:
Закладка:
– Ты семнадцать лет была никем для нашей семьи, советую продолжать в том же духе, девочка. Ознакомься и подпиши бумаги. Будь умнее своей матери и не совершай глупости. У меня всё.
Женщина уходит, а я продолжаю тупо пялиться на прозрачную папку у локтя.
Риту не обманывали, не заставляли силой – она сама подписала тот чёртов отказ от меня. Сама. Вот, что при первой встрече означал её взгляд. Ей было стыдно именно из-за этого, и именно это она и скрывала. От всех. И от Дениса в первую очередь.
Не могу поверить, что она обманывала его столько лет…
– Нет-нет-нет… – Рита цепляется в руку Дениса, она выглядит безумной со слезами на глазах и с болью во взгляде.
Денис выглядит не лучше. Он отцепляет от себя её пальцы, делает несколько неуверенных шагов назад и глухо говорит:
– Скажи, что она солгала.
– Денис…
– СКАЖИ! – взрывается он, вынуждая нас обеих испуганно вздрогнуть.
Рита обнимает себя руками, секунду смотрит в мою сторону сожалеющим взглядом и опускает глаза в пол. Она дрожит, а по её щекам продолжают скатываться теперь уже безмолвные слёзы.
Я отчего-то чувствую себя преданной. Денис тоже, но у него гораздо больше причин на это, чем у меня.
– Как ты могла?.. Как ты жила, зная, что врёшь мне в глаза, Рит? Как ты вообще посмела искать вместе со мной дочь, от которой отказалась?!
– Мне было шестнадцать! – кричит Рита, вонзая в Дениса острый, как нож, взгляд. – Мне сказали, что ты уехал из города! Показали видео! Записку с прощальными словами! Я считала, что ты бросил меня! Одну, с ребёнком на руках! Всего одно мгновение! Я позволила себе слабость всего на одну минуту! Которой они и воспользовались! Я поняла, что совершила ошибку буквально мгновение спустя, но было поздно! И ты правда считаешь, что я себя за это не казню? Что каждый божий день не наказываю себя за короткое помутнение рассудка? Я проклинаю тот момент, когда мои дрожащие пальцы держали ручку с треснутым синим колпачком, выводя мою подпись! Я проклинаю ощущение беспомощности, одиночества и страха! Я проклинаю свою наивность! Я провела пять адовых лет за границей, стараясь забыть тот день, но прокручивая в голове ту страшную минуту снова и снова! Я умирала от осознания свой трусости! Я молила свою дочь простить меня и быть счастливой! Я полжизни провела в этой мольбе! Я искала её! А когда узнала, что ты тоже её ищешь… Я устала задыхаться, понимаешь? Мне нужен был глоток свежего воздуха, надежда, которые мне и подарила новая встреча с тобой… Я не могла позволить тебе самому лишить меня обретённого дыхания! Ты был нужен мне не меньше, чем моя дочь! Я не заслуживала тебя, но ты был мне нужен!
Тишина, что воцаряется после её слов, оглушает. Давит на барабанные перепонки, как что-то живое и беспощадное. Мне становится трудно дышать. Я больше не могу здесь находиться. Я вообще не должна была слышать эти слова, наполненные горечью, отчаянием и болью. Они не для меня.
Для меня у неё была подпись, сделанная на листке белоснежной бумаги ручкой с треснутым синим колпачком.
Я срываюсь с высокого стула и мчусь на выход, не чувствуя твёрдого пола под ногами. Я вообще ничего не чувствую, не вижу и не слышу. До тех пор, пока не врезаюсь в Савву. Я узнаю его запах мгновенно. Узнаю его тёплые пальцы на моих плечах. Его голос, в котором звучит тревога.
– Что случилось, Лер?
– Увези меня отсюда, Савва. Пожалуйста…
У каждого решения есть последствия. У каждого принятого нами когда-либо решения есть неминуемые последствия. Мы должны помнить об этом всегда. Но это не гарантирует того, что мы будем знать, что делаем.
– Не могу избавиться от мысли, что у меня могла быть совсем другая жизнь.
Савва отвёл меня на своё место, на полянку со старым бревном в окружении монолитных деревьев вблизи бесконечно-синего моря.
Днём здесь не так, как ночью. Да, те же уют, спокойствие и красота, но ощущения всё равно разные. Луна и солнце. Луна добавляет магии, солнце же греет кожу, напоминает, что ты живой человек, высвечивает своим светом правду, какой бы жестокой она ни была. Свет луны же добавляет правде таинственности.
Я не плакала, когда рассказывала Савве о том, что узнала ранее. Мне не хотелось плакать.
– Тебе придётся. Твоя жизнь такая, какая есть.
Савва сопровождает свои слова легким поцелуем в висок, наверное, чтобы умягчить их неоспоримость. Впрочем, и я не планировала с ним спорить.
– Я не хотела бы другой жизни, я люблю своих родителей, я рада, что в ней появились ты, Денис и… Рита. И меня одинаково ужасают и привлекают предположения о том, какой бы я была, если бы Рита не позволила себе ту минутную слабость.
– Это кощунство с моей стороны, но я рад, что она её себе позволила, – усмехается Савва, теснее прижимая меня к себе, проводит носом по кромке моего уха. – Иначе мы могли не познакомиться.
– Всё было бы иначе. Абсолютно всё. Какая-то минута определила дальнейшие судьбы других людей, понимаешь? Это поражает и пугает, если серьёзно задуматься о том, что и мои собственные решения, значительные или нет, влияют на чью-то жизнь. Возможно, прямо сейчас, Сав!
– Прямо сейчас ты влияешь на моё настроение, веселя меня, – смеётся этот негодник.
– Иди ты! – легонько хлопаю я его ладонью по бедру. – Я о серьёзных вещах рассуждаю, вообще-то.
– Хочешь о серьёзном? – вдруг напрягается Савва и вынуждает меня развернуться к себе лицом, чтобы смотреть мне в глаза. – Они давно вместе, но больше не завели детей. А Денис хотел. Думаю, Рита, отказывая в этом ему и себе, наказывала себя, но и его тоже. Не могу даже представить, какого сейчас Денису, но твёрдо уверен, что для признания Риты не могло быть времени лучше.
– Почему? – выдыхаю я.
– Потому что они не справились бы с правдой без тебя, Рыжая.
– То есть…
– То есть если бы Рита немного раньше призналась Денису в том, что тогда допустила ошибку, у тебя не было бы возможности убедить их в том, чтобы они простили друг друга и… себя. Рита и Денис созданы друг для друга, если хочешь, они идеальная пара, со своими тараканами, да, но всё же. Вместе они через многое прошли, и не должны расстаться.
– Хочешь сказать, я должна их помирить?
– Хочу сказать, что ты нужна им сейчас так, как никогда прежде.
Всё до банального просто, верно? Риту обманули, она приняла решение, о котором жалела долгие годы после, она не призналась в этом человеку, которого всю жизнь любила, опасаясь его потерять, она искала вместе с ним меня, и когда нашла… Теперь она может себя простить. Она должна это сделать. Правда освободила её, но и она же поставила под угрозу её отношения с любимым человеком.
Не знаю, рассуждала бы я по-другому, если бы меня не удочерили мои родители, если бы моя жизнь после поставленной на бумагах подписи была хуже, чем сейчас, но она такая, какая есть, Савва прав. И я довольна ею. Я ни за что не променяла бы её на другую жизнь. Выходит, что мне не за что прощать Риту, а ей не за что винить себя. И Денис её не должен винить, в конечном счёте, я у них есть. Была и буду. Всё просто, да.
