то я по тебе не вижу, – ухмыльнулся Левс. – Другая бы на твоём месте дома сидела да горькими слезами смерть любовника оплакивала. А ты, хоть и времени-то прошло всего ничего, на убитую горем совсем не похожа. Опять за свои затеи хитрые взялась… Признавайся, что удумала на этот раз?

– Не твоё дело, – упрямо повторила Василиса, и Левс, неожиданно для неё, не стал больше спорить.

– А не скажешь, и не надо. Теперь ни ты, ни Соратники твои меня уже не остановят. Ещё немного – и я получу всё, что хотел.

– Тебе никогда не найти нового Повелителя! – сверкнув глазами, крикнула пленница. – В твоей кошачьей голове не хватит ума, чтобы его отыскать!

Но Левс только рассмеялся в ответ:

– Глупая баба, ты действительно думаешь, что мне так уж нужен этот щенок? Да плевать я на него хотел. Попадётся на пути – подберу, а не попадётся, тоже беда невелика. Хотя наверняка попадётся, никуда не денется…

– Ничего у тебя не выйдет! – яростно перебила Василиса, но в её голосе уже не чувствовалось прежней уверенности, скорее, тревога и страх.

– Увидим, – самодовольно ухмыльнулся предводитель Монстров и задумчиво, явно размышляя вслух, произнёс:

– И что ж мне с тобой делать-то?

Он и правда не знал пока, как лучше поступить с пленницей. Отдать на потеху своим воинам, что глядят на неё с таким вожделением? Это стало бы весьма щедрым подарком, который ещё больше повысил бы престиж царя среди его подданных. Но всё же лучше отказаться от такой идеи. Василиса – сильная колдунья, и он, Левс, не знает всех её возможностей. Пусть он и подготовился тщательно к битве с владеющими чародейством Соратниками, даже взял в плен несколько самых сильных магов из других царств Прави, чтобы пользоваться их советами и помощью для борьбы с ними, но и этого было мало. Сейчас Василиса не в силах вырваться из заговоренной волшебником Мерлином сети, но, кто знает, что будет, когда эта красавица разозлится всерьёз? Как бы потеха не обернулась катастрофой. Не то, чтобы Левс боялся Василисы, но прекрасно понимал, что с неё станется, к примеру, отравить всю воду на Спеаре или напустить на всех обитателей острова хворь. Убить это их, может, и не убьёт, но заставит помучиться, а от боли и страданий не спасёт никакой менгир.

Тогда, может, просто прикончить бабу – и дело с концом? Хотя это всегда успеется. Пусть пока поживёт. Кто знает, может, пригодится для чего-нибудь…

Кивнув державшим сеть воинам, Левс коротко приказал:

– Обыскать, а потом в клетку частую, ту, что Мерлином заколдована. Да смотрите за ней в оба! Головой отвечаете.

Василиса возмущённо закричала что-то, но её, разумеется, никто не слушал. Стражники стащили с пленницы сеть и первым делом заткнули рот кляпом из жёсткой травы. Затем, похотливо ухмыляясь, грубо обыскали женщину, та гневно сверкала глазами, морщилась, пыталась вырываться, что-то говорить, но мешал кляп. Как и ожидал Левс, никакого оружия при ней не оказалось, – волшебный меч-посох Яги остался на поле боя у дуба-портала. Зато нашли воины холщовый мешочек величиной с голову косули, крепко-накрепко связанный плетёным шнурком. Видя, как Левс тщетно пытается развязать мудрёный узел, Василиса поглядела с ехидством и торжеством: видно, наложены были на шнурок какие-то чары. Но предводитель Монстров уже не смотрел в её сторону, его внимание привлёк доносящийся сверху шум, – возвращался летучий остров. По знаку предводителя стражи увели пленницу. Она яростно сопротивлялась, да только что может слабая женщина, что она такое по сравнению с мощными полузверями? Так, песчинка супротив горы.

Зайдя в свой дом, Левс спрятал покуда мешочек в сундук – успеет ещё посмотреть на досуге – и вернулся на поляну, чтобы встретить прибытие летающего острова, на котором доставили тела воинов, убитых в сражении у портала. Предводителю Монстров нравилось наблюдать за оживлением мёртвых. Это зрелище никогда не надоедало, и он старался по возможности не пропускать его. Подлетев, остров ненадолго завис метрах в полутора над землёй, Левс ловким прыжком заскочил на него и дал команду отправляться к менгиру.

Когда Левс открыл своим сородичам тайну магической арки, это полностью перевернуло сознание Монстров. Ещё бы, ведь с этого момента они становились практически бессмертными, получив возможность снова возвращать к жизни всех погибших и умерших. Расположился менгир на краю Спеары, вдали от деревень, на скалистом берегу. С одной стороны он был защищён морем, с трёх других – густой и почти непроходимой чащей. Но доверить охрану главного своего сокровища одной только природе Левс не мог, и потому на поляне вокруг арки день и ночь дежурили отряды самых свирепых воинов из разных кланов. В первую очередь, из клана Орлов – единственных Монстров, кто был способен перемещаться по воздуху сам, без помощи летающих островов, и Крокодилов – клана тех, кто умел плавать даже под водой.

Путь от жилища Левса до менгира много времени не отнял, и уже через несколько минут полулев, соскочив с летающего острова, устроился в специально оборудованном здесь для него кресле и наблюдал за тем, как воины, повинуясь командам Ахаса, зажигают на берегу факелы и готовятся к ритуалу оживления. Иссечённые оружием Соратников и искорёженные заколдованными Лешим растениями-убийцами тела Монстров складывали рядами около высившейся в центре поляны магической арки. Камни её, от основания до свода, сплошь были испещрены непонятными знаками и символами, светившимися в ночи алым светом ярче, чем пламя факелов. Живые воины, разделившись на пары, подносили тела товарищей к менгиру, вновь опускали на землю и затем, встав с разных сторон арки, протаскивали трупы через проём головой вперёд. Каждый раз, когда под сводами оказывалось тело, в воздухе явственно чувствовался запах серы, а менгир вспыхивал, как костёр, в который бросили охапку хвороста или сухой травы. На миг от этого свечения, озарявшего всё вокруг, становилось больно глазам, а когда оно гасло, лежавший под сводом менгира воин, бывший ещё мгновение назад мертвее мёртвого, начинал двигаться, издавал рык и в конце концов поднимался на ноги, удивлённо вертя по сторонам звериной башкой и явно с трудом соображая, где он, что с ним и вообще что происходит. Это было удивительное зрелище, таинственное, непостижимое, завораживающее, – и Левс готов был наслаждаться им вечно. Тем более что, пройдя через менгир и обретя вторую жизнь, Монстр возрождался к ней, полностью избавленный от каких-то сомнений, амбиций и даже просто ненужных мыслей. С этого момента им руководило только одно-единственное стремление – слепо подчиняться своему господину, исполнять любое его желание, принимать как величайшую милость малейший