– Это не те! – вдруг заорал один из разбойников.

– Да плевать уже! – крикнула в ответ Лара, скидывая с лошади, потерявшего на мгновение бдительность, рыцаря.

А я аккуратно вышел, как бы прогуливаясь мимо дерущихся и направился к карете. На вид обычный экипаж. На моем пути встал кучер со шпагой в трясущихся руках. Старый дед.

– Кто везете? – деловито поинтересовался, даже не вынимая шпаги в ответ.

– Никого! – отозвался тот. – За нами мчится отряд! Вам не уйти!

– Я убью себя! – раздалось писклявое и отчаянное из кареты. – Не подходите! Убью, клянусь!

Графине, похоже, крышу снесло. Лишь бы платье с испуга не испачкала.

– Всадники! – Взревел Гер за моей спиной. – Уходим!!

Теперь и я почувствовал бешеный топот нескончаемого количества копыт.

Развернувшись, увидел, что Лару окружили трое рыцарей. Одного она, вероятно, успела ранить. Чуть дальше валялся заколотый Рося, остальные разбойники улепетывали в разные стороны, подхватив обеих наших лошадей.

Конские морды приближались стремительно. Двадцать, а то и больше всадников. Они все прибывали и прибывали. Такой лес клинков на открытой местности отбил всякое желание бежать на помощь Ларе, и я ломанулся сквозь заросли.

Бежал долго, все не мог поверить, что меня не преследуют и мной не интересуются. Но погони, похоже, не было. Эх Лара, Лара… на графиню напоролись. Легкие коники с каретой ушли вперед, а основная охрана немного отстала. Вот и попались мы в ловушку.

Прислушался. Действительно никто не гонится, ветки не шелестят, трава и листья не шуршат. Никому нет дела до Катэра. Это мы уже проходили. И что теперь?!

Шел по лесу, стараясь уходить на север. Но кроны все гуще и гуще, солнце едва пробивается. Хорошая баба была, жаль теперь пытать ее будут, невинности лишат. Разбойница красивая, а еще и девственница. Ох попала девка, доигралась. Но это уже не моя проблема.

Слева показался просвет. Вышел на дорожку. Определил для себя направление и нырнув обратно в заросли, пошел параллельно ей. Эта мера предосторожности. В любом случае людей на дороге увижу раньше, чем они меня. Так мне спокойнее. Дорога должна привести к какому–нибудь селению. Где люди – там еда, ночлег нормальный, языки, которые расскажут, что к чему. Не думаю, что ищейки короля залезут в такие дебри.

Впереди заметил всадников. Желание развернуться и уходить пересилило любопытство. Всадников не так много. Двое спешилось, один собирается это сделать. Если действовать быстро, сумею убить их и забрать провизию и лошадь.

Приблизившись еще с ужасом понял, что навернул за день целый круг. Над перевернутой на бок каретой хлопотали рыцари. Оба правых колеса ее разбито. Из кювета вытащили и теперь пытаются что–то сделать. Местность знакомая… Да, это то самое место, где засаду затеяли.

Ноги несут прочь. Сквозь деревья вижу палатки. Они тут лагерь разбить решили?! Нужно подумать. Если лагерь, возможно, и Лара тут. Капризная графиня верхом не поедет, ей карету подавай. А значит два варианта: либо починят эту, либо пригонят другую. Гонца отправили вперед и ждут. А лагерь разбили, ну мало ли. Уже вроде как вечер.

– Строптивая сука! – услышал возглас со стороны лагеря.

– Убери руки тварь! – визг Лары разнесся на весь лес. Да, может я и урод внешне, и внутри тоже в последнее время урод еще тот. Но так просто уйти не смог.

Сейчас ничего не смогу сделать. А вот ночью попробую…

Пришлось вспомнить все тонкости ночных рейдов элитной разведки, в которой успел послужить свои самые зеленые годы.

Первым делом обозначил границы лагеря, обойдя вокруг и держась на расстоянии, чтобы не заметили меня. Рыцари о правилах размещения лагерей в лесу, похоже, мало что слышали. Дозоры выставили практически у палаток. Секретов не разместили вокруг, вообще никаких. Если были бы таковы, попался бы уже. А так, считаю палатки, людей, нашел где Лару держат. Долго не искал, визжала она и ревела постоянно. А еще ругалась графиня, мол рыцари, а непристойности с женщиной творите. Ей в ответ ничего не говорили, а вот между собой огрызались, мол никакая она не женщина, а преступник, которому все равно казнь, а тут хоть с пользой дела…

В глубине души надеялся, что Лару еще не лишили девственности, а ее реакция такая лишь из–за попыток взять за задницу и потрогать сиськи.

Потемнело. Я выбрал самого дальнего от лагеря постового и ждал…

И ждал бы еще, если бы не услышал, как вдруг резко взвизгнула Лара и тут же замолчала. Рот зажали… Этот крик мне будто душу взбудоражил. Куда катится рыцарский мир?! Неподалеку от меня усмехнулся часовой. Моя первая жертва. Наверное, в своей голове он представлял, как после смены засадит Ларе в уже изрядно потрепанную дыру, даже когда мой нож коснулся его горла он вряд ли развеял мысли с подобными фантазиями. Но когда лезвие вошло под кожу мыслей никаких не осталось, только панический ужас и желание кричать. Но рот–то заткнут.

Чтобы мундир не испачкался кровью я быстро уложил его на бок и стал спешно снимать китель… рубашка все же успела испачкаться. Но в полной темноте этого не будет видно. На руках вязкая, клейкая кровь. Давно не испытывал этих чувств… В лагере оба костра уже дотлевают. Двинулся к палатке, где держат Лару. И понял очень быстро, что не стоит спешить. Часовые слишком близко к лагерю!

Развернулся, пошел в обход, наткнулся по глупости на стойбище лошадей. Они тут все. Сбоку закряхтел кто–то.

– Эй, ты кто? – раздался полусонный вопрос.

Я бросился на очередную жертву, нащупал его рот, молниеносно заткнул и вогнал кинжал в сердце. Лошади заволновались.

Ближайший пока еще живой часовой подал голос.

– Чертова белка, – ответил я. – Нынче звери голодные, на лошадей уже бросаются.

– Жирная, небось, белка, – отозвался часовой, развернулся, скрылся за деревом и от туда уже добавил: – Стой, а ты кто такой?!

Ошибка, нельзя было голос подавать. Они все друг друга знают. Ринулся на него, вынимая шпагу. Если бы не дерево, эффект неожиданности был бы потерян. Но я успел. Хрип разнесся на весь лагерь. Теперь нужно действовать быстро!

Часовые засуетились.

– В лагере чужой! – взревел кто–то. – Нападение! Тревога! Нападение!

– Нападение!! – подхватил кто–то еще.

Всполошил курятник… И вот теперь нельзя терять ни минуты!

Помчался на очередную одинокую жертву. Ту, что горланила тревогу не тише других. В этой темени уже разобраться кто где было сложно. И только по голосу вполне…

Стал рубить всех подряд, создавая неразбериху и сея панику.

Рыцарь пытающийся разжечь огонь получает рубящий удар и падает. Все же упавший факел разгорается, и от него вспыхивает палатка. Из нее стали выскакивать люди, кто в чем. Встречаю уже двумя клинками их несчастные головы. Теперь в свете огня другие видят меня, видят своего врага.