«Я и так девственница», — заметила холодно.

«Да я не про тебя, — бодро вывернулась улитка. — Я теоретически. Зря ты отказалась от командора, он был бы хорош».

«Ладно, давай свое очищение», — сдалась я, игнорируя слова об Анхарде.

«Нет проблем. Бери шар, прокручивай до лекции семнадцать, примерно на четвертой минуте подробное описание заклинания».

Шар мне брать не хотелось. Весь этот месяц, в отсутствие книг и мало-мальски сносных занятий, я время от времени включала шар, который достался мне из сна. Вопросы, мучившие меня насчет сна и излечения Изы, отпали сами собой, стоило мне сжать шарик в ладони.

Темная магия дает исконно женское оружие, светлая — мужское. Светлая магия атакует, темная обороняет, хранит, дает защиту. Светлая магия действует явно, а темная исподволь. Отрицать темную магию все равно что отрезать половину себя.

Конечно, Эль, тебе тяжело поверить в эти слова, но признайся хотя бы самой себе. Если светлая магия единственная имеет право на существование, то почему ей так легко убить и нельзя никого защитить. Артефакты удачи ломаются после первого применения, обереги разлетаются стоит появиться реальной опасности, даже лечебный сон стоит многих сил настроить верно, чтобы солдаты проснулись поутру, а не умерли во сне. Светлая магия рождена, чтобы убивать, темная, что сдерживать ее…

В тот день я отбросила шар, словно он был напитан ядом, который неслышным шагом проникал в мое сердце.

Мне стало страшно.

Меня воспитывали императрицей, светлая магия доминировали, а темная была вне закона. Время от времени в Академии начинали исследования темных артефактов, но опыты быстро закрывали. Драконы, попавшие под действия темного артефакта, очень быстро теряли человеческий облик, да и драконий, кстати говоря, тоже.

В голове мелькнула мысль о Клео, которая делала ювелирные обереги и талисманы, и меня бросило в жар. Я ведь видела ее там, во сне. Получается и она имеет какое-то отношение к темной магии?!

«А чего ты так возмущаешься, ты тоже имеешь к ней отношение. Хватит причитать, бери шар и очищайся, от тебя пахнет Анхардом».

Смешно, но именно последняя фраза меня убедила.

Заперев дверь, я буквально на цыпочках прошлась по комнате, гася свет, задергивая шторы. После устроилась на кровати, улиточку выложила на салфетку и взяла шар. Лекцию с нужным заклинанием нашла быстро, и так же быстро поняла, что воспользоваться им мне не судьба. Заклинанию нужен сосуд. Даже такому простому заклинанию, как очищение. А чтобы сделать артефакт… нужна магия. Да-да, та самая, которую мне заблокировали.

Уж не знаю, как я вылечила Изу, а только потока у меня не было. Ни белого, ни черного. Сколько бы я не сжимала руку, не могла выдавить ни капли силы.

Кончилось тем, что я кусая губы спрятала шар, взяла уныло молчащую улитку и отправилась делать то, что умела лучше всего. Работать

Дорогие читатели, приношу вам огромную благодарность за ваши звездочки, комментарии и награды! Это очень-очень мотивирует и придает мне сил ))

12. Нападение

К середине зимы у меня начали неметь руки. За последний год я написала такое количество писем, что пальцы подергивались даже во сне. Я во дворце столько не писала.

А в начале новой весны за мной начал ухаживать Атоль Ранаш. Причем как-то неожиданно, вдруг. Словно за ночь перевел меня из друзей в возлюбленные, но забыл об этом предупредить. К сожалению, я поняла это слишком поздно и самым глупым способом из всех существующих.

В тот день я устроилась работать в комнате, поскольку в кабинет постоянно лезли солдаты и крутились около моего стола с дурацкими вопросами. А когда начали стучать и в спальню, перебралась в наше тайное логово на третьем этаже.

Мы стали хоть и урывками, но часто встречаться компанией на третьем этаже. Заброшенный, неотапливаемый коридор с разоренными, полупустыми комнатами, пыль в руку толщиной, замызганные окна. Но это был простор, свобода. Несколько минут радости в череде военных дней.

Выложила свою улиточку на стол, разложила письменные принадлежности и уселась строчить. Улитке было скучно. Обычно она терпела, но сегодня взялась расхаживать по столу и горестно вздыхать. Ну как расхаживать… Металась она с драконьей скоростью туда-сюда так, что у меня в глазах рябило. Наконец, я не выдержала.

— Ну что?

Улитка тут же остановилась, выкатив на меня глазки-рожки и посетовала:

— Какая же ты бесстыжая, Эль, хватит совращать красивого, честного, тридцатипроцентного мужика. Отдай мне.

Я зависла. Наверное, что-то подобное чувствовали уполномоченные военного отдела в столице, читая мои письма. К примеру, что такое тридцатипроцентный мужик? Не совсем, что ли, мужик? То есть, мужчина. И в как смысле не совсем?

Улитка закатила глаза.

— У вас всего тридцатипроцентное совпадение магий. Он, конечно, разбудит твоего дракона, но зуб даю, тот будет полуобморочный или туговат на ухо. Или даже хромой.

— Это ты про кого? — спросила я глупо.

— Про вейра Ранаша, конечно! Он уже и так к тебе подойдет, и эдак, а ты только хихикаешь и не говоришь ни да, ни нет. Та ему, как честный человек, должна сказать, что еле невыгодно спать с тридцатипроцентным совпадением магий, тебе выгодно…

Что мне выгодно по улиткиному мнению, я узнать не успела.

За окном громыхнуло. Да так, что стекла задрожали. Я тут же отвлеклась от улитки, но окна были высоковаты, чтобы вот так запросто выглянуть в них. Весь третий этаж был построен для перевоплощеных драконов, так что коридор были громадный, высота потолка достигала десятка два метров, а окна, пусть и большие, начинались там, где я уже заканчивалась.

Может, тренировка?

Иногда тренировочный плац горел от усердия дракониров. Буквально, я имею в виду горел.

Я уже планировала вернутся к разговору, когда прозвучала целая серия взрывов, послышались крики. И, наконец, полыхнуло. Столб пламени взметнулся до самого неба, окрасив стекла в алый. Я вскочила, попутно схватив улитку, и под ее ментальный визг бросилась на первый этаж.

Сердце металось в груди, как ошпаренное, ступени путались под ногами, и я просто перепрыгивала их.

На втором этаже меня поймала Иза. Я буквально влетела в ее объятия при выходе с третьего этажа.

— Что случилась, Иза?

— Нападение, — выдохнула Иза, глаза у нее были испуганные.

У ближайшего окна вылетели стекла, капля огня упала на забытый кем-то бумажный листок и тут же разрослась. Мы бросились его затаптывать.

— Вейры!