– Я должен пойти с воинами, чтобы закрыть Разрыв, – Иван немилосердно ворвался в размышления Мидаса чеканным речитативом. Он пристально посмотрел на древнего бога, убедился, что тот его слышит, и перевел взгляд на Карна, застывшего неподалеку. – Валькирии отведут вас в город и подлечат, насколько успеют. Как только я вернусь – мы начнем ритуал, так что будьте готовы.

– А что Зак? – Карн все пытался нащупать ауру молодого воина, но безрезультатно. Строго говоря, это еще ни о чем не говорило, он израсходовал много сил, устал, мог и ошибаться…

Брат Вюрда не ответил. Вместо этого он быстрым уверенным шагом двинулся к чаще, нагоняя воинов Золотого Крыла. Танай и двое его бойцов последовали за магом, еще троих – тех, что получили в бою тяжелые раны, но выжили – валькирии уложили на носилки и споро понесли в противоположном направлении. Фригийский царь хмыкнул при виде этого зрелища и подумал, что «мышцы у этих баб покрепче моих будут, а выносливость – просто конская!»

Сам древний бог наотрез отказался от носилок, но был непрочь, чтобы две воительницы, обхватив его нежными, но сильными (даже чересчур!) руками, помогли преодолеть путь до города. Они двинулись через намоченный дождем лес, а потом вверх по горной тропе, уже знакомым маршрутом. Карн шел позади, его тоже вела валькирия.

Так они снова оказались в Аркаиме, но в этот раз – вошли через главные ворота, как стоило сделать еще при прошлом посещении южной столицы обширной империи ариев. Вот только на обещанное «подлечение» времени не осталось – воины Золотого Крыла во главе с Иваном и Танаем вернулись почти сразу после них.

Технически Карну и Мидасу не обязательно было участвовать в Ритуале, который, как сказал Брат Вюрда, займет около пары часов стандартного мидгардского времени. Но маг почему-то волновался на этот счет – он кратко пояснил, что Ритуал Восстановления в этом временном пласте сильно отличается от тех, которые будут проведены Орденом Ка-Дас в последующие эпохи.

– Максимальный энергетический всплеск ожидается в начале процесса, а не в конце, – заключил он. – Поэтому Вегвизир вам лучше задействовать в первые же минуты Ритуала.

Его слова походили на совет, но тон не предполагал возражений и получалось, что Иван просто отдает им не шибко завуалированный приказ. Но Карн и Мидас не протестовали. Раны и усталость – все это было не важно, ведь перемещение в прошлое исцелит их тела и наполнит жизненной силой. Такой вот «побочный эффект».

Что до Зака, то молодой воин выжил, хотя почему Карн не ощущал его ауру на поле боя – Иван не объяснил. Может, не захотел тратить время на вопрос, который лично ему казался несущественным, а может – просто не знал, ведь даже он, как оказалось, далеко не всесилен.

– Мы примем его в Орден, – уверенно заявил Брат Вюрда. – Вы не поняли этого, но он – скальд. Он видит истину, не обладая истинным зрением. И умеет запечатлевать ее.

– Да, он что-то говорил об этом, – отозвался Мидас, для которого подъем по ступеням Пирамиды Отражений в его нынешнем состоянии представлял собой довольно серьезное испытание. Кто из них теперь поддерживал друг друга – он Карна или Кран его – понять было уже невозможно.

– Ага, он пишет, – кивнул Карн, которому было полегче, чем фригийскому царю. На нем то минувшая схватка не оставила буквально ни царапины. – Вроде он называл это саги.

– Саги, – Иван широко по-доброму улыбнулся. – Парень не отдает себе отчета, почему использует именно это слово, но он прав. Запечатлевать события – не значит запоминать их и в точности переносить на бумагу. Это нечто большее. В речах скальда минувшее живет, оно проецируется в сознание слушателей и восстанавливается не только в виде картинок, звуков, запахов и даже эмоций. Оно воссоздается в форме ИСТИНЫ. Поэтому саги редко записывают, их передают изустно – от скальда к скальду.

Наконец, они поднялись по широким каменным ступеням, которые явно строились под стандарты ариев, то есть – под их исполинские размашистые шаги, и оказались на небольшой квадратной площадке, которая упиралась в угловатый входной проем – три идеально обтесанные плиты черного гранита, составленные в форме буквы П. И ничего больше, никаких патетичных барельефов и пафосных орнаментов.

Памятуя о Храмах Световита и Радогоста, они ждали чего-то столь же эффектного и воодушевляющего. Но Пирамида Отражений – самое большое строение в Аркаиме, расположенное в самом центре города, – производила смешанное впечатление. От нее тоже веяло мощью, но – скрытой, будто спящей, а в энергетическом спектре Карн видел лишь тусклый холодный свет, облеченный в восьмигранную форму – точную копию конструкции с плато Гизы, что хорошо известна в его времени.

Пирамида была выполнена из гранита (так сказал Иван), идеально черного и идеально ровного. Как и в случае со стенами города, между отдельными блоками невозможно было различить соединительные швы, будто их не было вовсе. А когда Мидас в шутку упомянул свое первое впечатление, мол, похоже, что пирамиду «вырастили», а не построили, губы Ивана тронула легкая улыбка и маг отвернулся. Толи фригийский царь попал в точку, толи Брат Вюрда просто поддерживал амплуа.

В общем, на Пирамиде Отражений не было ни узоров, ни вездесущих рунических строк, что покрывали почти каждую поверхность в Аркаиме. Но если с пирамидой все было ясно, то полной загадкой оставалась вторая часть названия – причем тут, собственно, отражения?

– Что ж, поговорить нам больше не придется, – Иван оторвал взгляд от мегалита и посмотрел на Карна с Мидасом. Сощурился. – По крайней мере, не в этой жизни. Но я рад, что встретил вас и мне было бы интересно побольше узнать о ваших судьбах. О ваших целях…

Он немного помолчал, из чего фригийский царь сделал вывод, что Брат Вюрда знает о них гораздо меньше, чем казалось. Он уже открыл рот, чтобы хоть немного просветить мага, но тот качнул головой.

– А, не имеет значения, – отмахнулся он. – Это дело Всеотца. И ваше. Не мое. Вы привели ко мне Зака, и это многого стоит, поверьте. Кстати, он, похоже, собирается написать сагу о вас двоих. Вы ведь понимаете, какая это честь?

С этими словами Иван подмигнул древнему богу (подмигивать Карну было бы, мягко говоря, странно) и зашагал по каменному проходу вглубь темной утробы Пирамиды Отражений. Такое вот странное прощание. Хотя и сам этот