"Как ты узнал?" спрашивает Фрея: "И с каких пор ты приходишь и разговариваешь с нами?"

"С этого момента?" говорит он, делая недоверчивое лицо: "А Фрей-Фрей, я все знаю. Кроме того, он оставил монету и, как ни странно, ожерелье". Мои глаза становятся круглыми, когда он задумчиво вздыхает: "Сэр Лонгфорд был недоволен, что в его ювелирный магазин вломились".

По крайней мере, сэру Лонгфорду не пришлось иметь дело с высокомерным драконом, который…

"Представьте себе, что вы встретились лицом к лицу с Золотым Вором". Райдан откинулся назад, улыбаясь. Тень отбрасывается на половину его лица, затемняя его теплую коричневую кожу: "Я не уверен, обделался бы я или попросил бы его подписать один из его плакатов".

Я воздерживаюсь от закатывания глаз. Золотому вору, скорее всего, понравилась бы вторая идея.

"Солярис, я бы застыла на месте", — говорит Фрея, опуская плечи и широко раскрывая глаза.

"Я бы убежал". Линк вздрагивает: "Он слишком опасен".

Я фыркаю на последнюю фразу, заставляя их всех повернуть головы в мою сторону. Прочистив горло, я говорю: "Я не думаю, что он должен заслужить такой великий титул. Знаете, что опасно? Когда кому-то не нравится клубничный пирог".

Они все моргают, как будто я сошла с ума. Возможно, но я не хочу, чтобы Золотой Вор победил даже в разговоре.

"Итак, ты думаешь, что перевертыши не опасны?" медленно спрашивает Фрея.

"Конечно, она так не думает", — говорит Райдан: "Однажды она без зазрения совести убила рюмена, предстала перед Арденти…" Он ухмыляется, возвращая то, что я сказала ему после того, как он меня разозлил. Он действительно зануда: "- Привлекла внимание королевы своим впечатляющим мастерством владения ножом и является дочерью единственного и неповторимого Натаниэля Эмброуза".

Головы поворачиваются при упоминании моего отца, и я отворачиваюсь, но пара лесных глаз смотрит на меня сверху вниз. Женщина не старше сорока лет, одетая в толстую тунику. Аметистовые кристаллы зажимают ее роскошные и красивые черные локоны, когда она сужает взгляд, наклоняя голову, словно знает меня, хотя я никогда в жизни ее не видела.

Я хмурюсь, когда она прерывает наш взгляд, и возвращаюсь к Райдану, все еще продолжающему говорить о том, что я сделала. Я улыбаюсь ему: "Я не покажу раскаяния, бросив тебя в яму".

"Вот это будет классифицироваться как убийство".

Пожав плечами, я отвечаю: "Убийство с достойной целью".

Он крутит в пальцах пряди локонов Фреи, и она отбрасывает его руку, но он, кажется, не замечает этого, глядя на меня задумчивым взглядом: "Это та же мысль, что и в отношении Адриэля и Орана?"

Я напрягаюсь при их именах, как и Линк: "Я простила их", — бормочу я.

"Ого, Эмброуз, я никогда не считал тебя склонной к прощению".

"Обычно мне не нравится это делать", — пробурчала я. Я не хотела опускаться до уровня Адриэля и Орана. Идрис всегда учил меня прощать, а я всегда не слушалась. В этот раз мне было приятно сделать это самой.

Наступила долгая пауза между нами четырьмя, пока Линк не разлепил губы и не сказал: "Итак, улицы Хризоса… Золотой Вор. Ты ходила в том направлении, Нара. Ты была свидетелем чего-нибудь?"

"Нет." Я поджимаю нижнюю губу: "Ну, за исключением странного маленького существа". По крайней мере, не полная ложь.

Фрея улыбается: "Какого рода?"

Я описываю оранжевую тварь, покрытую мехом, и то, как я хотела поймать ее в ловушку. К концу рассказа все трое вытаращились на меня.

"Что?" Я бросаю на них настороженный взгляд.

"Ты пыталась поймать тибитианца?" Линк таращит на меня свои голубые глаза, и это самое выразительное выражение, которое я видела у него до сих пор.

"Что такое тибитианцы?"

"Это самый редкий вид существ!" Голос Фреи приобретает довольно возбужденный оттенок: "Все они рождаются из элементарных огненных растений возле вулканов Хелланда на севере".

Я опускаю брови, собирая эту информацию и понимая, как земли Зератиона разделяются на то, что они считают четырьмя стихиями. Эмбервелл — огонь, Терранос — земля, Ундарион — вода и Аэрис — воздух. История гласит, что когда Зератион был создан, сила солнца и луны упала на маленький остров, названный Островом стихий. Он расположен в центре нашего континента и разделен Океаном Бурь и Морем Спокойствия.

И каждый год в день летнего солнцестояния здесь проходит праздник под названием Ноктура, на котором мы празднуем высвобождение магии, она проецируется в небо, якобы для того, чтобы помочь всем нашим землям поддерживать баланс стихий. Когда я была маленькой, я наблюдала за яркими цветами желтого и оранжевого, мерцающими как звезды, покрывающие бархатную ночь, вместе со своими братьями, ела и танцевала на рыночной площади нашей деревни. Но в этом году все по-другому, потому что, скорее всего, я буду праздновать его не в своей деревне, а в городе.

"Они должны помогать полям и урожаю, поэтому их никто не ловит", — продолжает Фрея, и я отвлекаюсь от своих мыслей: "За исключением некоторых людей, живущих в Драггардах, которые наслаждаются рабством любого существа, будь оно хорошим или плохим".

Должно быть, поэтому Иваррон никогда не рассказывал мне об этих тибитианцах, хотя обычно он никогда не заботится ни о каком существе.

"Я хотел бы знать, как один из них попал в город", — говорит Райдан: "Может, я смогу подружиться с ним, чтобы он приносил мне еду". Он поглаживает свой живот.

Фрея задыхается, хмуро глядя на него: "Солярис, нет! Они милые…" Ее слова затихают, как только ликование толпы усиливается, и все наши головы устремляются к яме. Люди начинают обмениваться друг с другом золотыми монетами, пока королева не поднимает руку, и крики переходят в шепот.

"О Боже", — вздыхает Фрея, когда решетки со стоном открываются с обоих концов, и я втягиваю воздух, когда два дракона появляются в яме. Молчание толпы снова переходит в экстаз, когда рев становится громоподобным, как буря, проносящаяся с территории в нашу сторону под порывами ветра. Я смотрю на длинные толстые цепи, которые крепятся к их задним ногам, не давая им взлететь, но все же позволяя передвигаться, сражаться.

Именно здесь, на этой же земле, я буду проходить свое испытание, будь то против драконов или чего-то большего.

Я пожевала нижнюю губу, глядя на обоих, каждый из которых кружит вокруг другого. Низкий гул сотрясает землю, а затем бархатные пятна тени окутывают одного из драконов. Умбрати.

Мой взгляд мгновенно переключается на другого дракона, гораздо меньшего по размеру, чем Умбрати. Его тело более стройное и заостренное у головы, где большие огненные глаза смотрят на мускулистое тело