"Вот это нечестная игра, Венатор", — говорит он: "Я думал, мы просто знакомимся?"

Я не обращаю внимания на его последние дразнящие слова: "И ты думаешь, что обладание силой — это честно?"

Вздохнув из-за моего взгляда, он так драматично сворачивает шею: "Нет, ты права. Силы — это просто еще одно средство для неравенства по отношению к смертным".

Я снова молчу, потому что понимаю, что он ничего такого не имел в виду.

"Как насчет того, чтобы сделать вот что…" Золотой Вор подбрасывает нож в воздух и ловит его, прежде чем оттолкнуться от прилавка, "- поскольку ты, кажется, так хочешь… причинить мне боль, я не буду использовать никаких сил, и если тебе удастся ударить меня прямо здесь." Он указывает пальцем на то место, куда я бросил клинок: "Ты победишь, и я не стану красть. Я даже позволю тебе схватить меня".

Явная ложь: "Зачем перевертышу, который якобы опасен и может быть убийцей…" Целенаправленный взгляд "- добровольно отдавать себя в плен?"

Он холодно пожимает плечами: "Жизнь может быть такой тоскливой без небольшого развлечения". Он подходит ко мне, и я не трушу от него, когда он протягивает кончик кинжала наружу: "Ну, что скажешь, Венатор? Не хочешь немного развлечься?"

Мне не нужно взвешивать свои возможности. Я знаю, что это может выиграть мне время, а может, я просто глупа. Все считают Золотого Вора умным, хитрым. Возможно, сейчас он заманивает меня в ловушку, и я соглашаюсь на это по собственной воле.

"Что будет, если ты выиграешь?" Я поднимаю бровь.

"Тогда ты позволишь мне уйти отсюда со всеми драгоценностями, какие я пожелаю".

Тогда я не позволю ему выиграть.

"У меня нет всей ночи", — говорит он, глядя на лезвие, а затем на его губы: "Я бы хотел выбраться отсюда до рассвета".

Сузив глаза, я принимаю решение, забирая его у него. Проходит секунда молчания, пока я вытаскиваю еще один клинок, держа другой крепко зажатым между пальцами, и кручусь, размахивая рукой. Он вскидывает предплечье, защищаясь. И когда я двигаю вторую руку к его шее, он хватает меня правой.

Я убираю руки от него и отступаю назад, надувая грудь, вверх, вниз, вверх, вниз.

Он наклоняет голову, изучая меня и мои следующие движения, и все это с улыбкой на лице.

Это его забава, его… развлечение.

Это побуждает меня рвануться вперед, целясь ножом высоко в его живот, но он уклоняется, заставляя меня повалиться и почти упасть на землю.

Разочарование поднимается по позвоночнику, я крепче сжимаю клинок и поворачиваюсь — моя коса крутится в быстром движении вместе со мной.

Я запускаю в него еще один кинжал. Он отпрыгивает в сторону, когда лезвие вонзается в деревянные стены.

Он вздрагивает и качает головой: "Почти поймала меня, Венатор".

Издевается, он издевается надо мной.

Бросаясь к нему, я провожу лезвием влево, вправо, вверх, в середину, но он проницателен, отклоняет свое тело, так что я промахиваюсь.

При каждой атаке он хихикает. Каждый раз, когда я почти достаю его, он смеется сильнее.

Я вижу только красное. Он пытается вывести меня из себя.

Кожа горит и напрягается от моей хватки на рукоятке, когда я кручусь, направляя все свои движения на его лицо. Он отлетает в сторону, когда мой кинжал вонзается в него. Сила удара вызывает такую неподвижность, что на один удар сердца его челюсть напрягается, резко и прямо.

Медленно глядя на меня, я замечаю, что под его маской, где свет сверху подчеркивает его глубокий золотистый загар, по щеке стекает струйка крови.

Мне удалось порезать его.

Я улыбаюсь, когда он поднимает руку и вытирает кровь о перчатку: "Хорошо, что шрама не останется". Глаза опасно мерцают на меня: "Мне, оказывается, нравится мое лицо".

"Тщеславный засранец", — говорю я, не пытаясь скрыть скуку в своем голосе: "Как мило".

Я вхожу без предупреждения, но он ловит мое запястье, затем другое, готовый нанести удар: "Я восхищаюсь твоей храбростью, Венатор, правда…", — насмехается он, уголок его губ вздергивается вверх, — "но неужели мы должны снова пытаться сделать лицо?".

Я раздраженно вздыхаю, отвожу колено назад и бью его в пах, но он блокирует и это, двигая ногой вперед.

Он морщит нижнюю губу, но игривость не исчезает: "А вот это уже задевает мои чувства".

"Я не знала, что у убийцы могут быть такие вещи, как чувства". Я должна бояться, но я его почти не боюсь.

"Неужели никто никогда не учил тебя не судить так скоро?" Он сияет, насмешливый тон не ослабевает, когда он толкает мое колено вниз. Я хриплю, вырываясь из его железной хватки, и отступаю назад, держа нож наготове. Он снова наблюдает за мной с весельем и отрывисто кивает, словно ожидая моей следующей атаки.

К этому времени, я думаю, он знает всю мою тактику. Я даже не думаю, что у меня есть хоть одна. Я просто хочу его достать.

Подбиваю ногу, когда я нападаю, он хватает меня за сапог. Я оскаливаюсь, вытягиваю руку, когда он роняет ногу. Это совсем не шокирует, так как он хватает и эту, и другую. Его взгляд фокусируется на моей левой ладони… шраме.

" Безжалостная", — бормочет он, глядя на нее с дразнящей улыбкой.

Яростный жар взрывается в моей груди, и я отдергиваю руки. Пользуясь моментом, я заношу ногу за его ногу и сметаю его с пола. Впервые мне это удается, но он увлекает меня за собой. Я приземляюсь сверху, ладони и клинок лежат на земле рядом с его головой. Затем мои ноги оказываются по обе стороны от него.

"Если бы ты хотела переспать со мной, Венатор, ты могла бы просто вежливо попросить". Он удовлетворенно хихикает. Я только кричу от ярости, прижимая нож к его горлу.

Он не вздрагивает, его глаза устремлены на него с чувством возбуждения.

Дракон.

Ужасный перевертыш.

Те самые существа, которых я презираю.

Но, как и прежде, его рефлексы быстры: он хватает меня за запястье, а затем за талию, переворачивая меня. Клинок выпадает из моего захвата, когда он говорит: "К сожалению для тебя, я бы отказался от этого предложения". Его янтарный взгляд мерцает, как у животного, которого он дразнит своей добычей: "Я не из тех, кто спит с венаторами".

"Отстань от меня", — говорю я сквозь зубы, когда его рука скользит по