с ним эскизами карт и астрономическими координатами, которые он мог бы использовать в будущих работах. Такие призывы способствовали плодотворному сотрудничеству между картографом и публикой. Друг и коллега Ортелия прислал ему карту Моравии, а однажды он получил письмо с картой Сиены и ее окрестностей от некоего итальянца, предлагавшего включить ее в следующий тираж Театра; автор письма добавлял: «Думаю, что твой труд следует спешно напечатать еще раз, так как все экземпляры, которые прибывают сюда, сразу же раскупаются, несмотря на то, что книготорговцы каждый день повышают цены, и Франциск Трамеццин недавно продал экземпляр за десять золотых крон, хотя четыре месяца назад он стоил всего восемь»[84].

Атлас хорошо продавался. За первым тиражом в триста двадцать пять экземпляров всего через три месяца последовал второй. На следующий год атлас вышел на нидерландском языке, а в 1572 году появились французское и немецкое издания. Некий Петр Бизар восторженно писал Ортелию: «…все превозносят твой Театр до небес и желают тебе благ за него». Меркатор в 1570 году прислал Ортелию письмо, в котором хвалил «за тщательность и элегантность, с которыми ты украсил работы авторов»[85].

Покупали книгу в основном ученые и состоятельные люди. Первоначально атлас был неколорированный, но тот, кто желал иметь цветные карты и мог заплатить за их раскраску, обращался к Анне Ортель или другому колористу. В мае 1571 года Плантен записал, что его сотрудник Минкен Лифринк получил шесть гульденов пятнадцать стюверов за иллюминирование всего атласа – примерно столько стоила и сама книга. Несколько лет спустя Лифринк запросил с испанского двора за великолепный атлас, иллюминированный серебром и золотом, тридцать шесть гульденов. Менее состоятельные горожане могли купить атлас без переплета, просто стопку разложенных по порядку карт, либо отдельные карты интересовавших их областей, это стоило им всего два стювера за черно-белый лист или пять за цветной.

По мере того как Ортелий добавлял новые карты, заменяя ими устаревшие, дополнялся и улучшался и Театр мира. Издание 1573 года содержало семьдесят карт, на семнадцать больше, чем первоначально, а в 1579 году, когда печатью атласа наконец-то занялся Плантен, в книге насчитывалось уже девяносто три карты. Ортелий постоянно переписывался с лучшими картографами мира, в том числе с Меркатором, который в 1580 году писал ему, что слышал о новой и прекрасно составленной карте Франции, и что у него самого появилась новая карта мира, на которой превосходно нанесен Дальний Восток. Ортелий в ответном письме с восторгом отзывался об англичанине Фрэнсисе Дрейке и его новой экспедиции, а Меркатор в свою очередь сообщал о капитане Артуре Пэте, отправившемся исследовать северные районы Азии, и о том, что домой он, скорее всего, вернется через северную часть американского континента. Так они делились друг с другом последними новостями, а Театр тем временем пополнялся новыми картами. В 1591 году вышла самая полная версия атласа, включавшая в себя сто пятьдесят одну карту.

Голландец Гемма Фризиус в 1553 году издал небольшую книгу о геодезии. На рисунке показано, как он выстраивает сеть треугольников вокруг исходной точки – Антверпена – и с помощью простейшей геометрии высчитывает расстояние до соседних городов Брюсселя, Мидделбурга, Лёвена и других. Этим методом пользовались вплоть до появления спутниковых систем навигации.

Три года спустя в декабре Ортелий получил письмо: «Герард Меркатор умер второго числа, около полудня, дремля в кресле перед камином».

В январе 1598 года Ортелий написал племяннику: «Прощай, больше не напишу, ибо со дня на день умру». В июле один из друзей Ортелия уведомил того же племянника: «Настоящим сообщаю тебе, что раб божий Абрахам Ортелий скончался и обрел покой в Господе 28 июня, и был достойно погребен в аббатстве Святого Михаила, где многие добрые люди оплакали его, желая, чтобы он был жив, однако его путь окончен. <…> Он почил, а мы идем дальше». Анна прожила еще два года.

Ортелий умер бездетным, так и не женившись. При его жизни было продано 7500 экземпляров Театра мира. Последнее издание выпустили уже наследники Плантена в 1612 году.

ЭПИГРАФ

В 1630 году один из внуков Плантена сообщил, что новых изданий атласа больше не будет – «пусть Ортелий оста нется Птолемеем наших дней». Старый географ, будь он жив, прослезился бы от такого сравнения, ведь столь высокой похвалы он удостоил некогда Меркатора.

Посвятивший всю свою жизнь тому, чтобы сделать Птолемея ненужным, теперь и сам стал памятником ушедшей эпохи. Птолемей оставался незыблемым почти полторы тысячи лет, потому что время вокруг него, казалось, застыло. Ортелий продержался тридцать лет после смерти. Скорее всего, он к этому и стремился, ибо неустанно обновлял карты, отбрасывая те, что устарели или были недостаточно точны, будь то даже его собственные. Он знал, что карты не вечны. На медных пластинах стирали неверно указанные названия городов и гравировали заново, удаляли горные хребты, нанесенные слишком далеко на севере, и добавляли на карту новые сведения, привезенные кораблями из дальних краев. Мир постоянно менялся. Ортелий поднял занавес в театре мира. После него в нем играли другие. Атлас очень скоро стал привычным и востребованным картографическим инструментом.

ПРОФЕССИЯ

Карты эпохи Возрождения продолжали традицию позднесредневековых морских карт. Как правило, они изготавливались для практических, а не религиозных целей, так как всё более активное освоение мира европейцами находило в них свое отражение. Перевод Географии Птолемея на латынь в начале XV века привел к тому, что постепенно к составлению карт стали подходить научно, полагаясь на опыт очевидцев. Появилась профессия картографа: Абрахам Ортелий и Герард Меркатор были одними из первых, кто зарабатывал на жизнь картами. Благодаря книгопечатанию карты получили широкое хождение, что было немыслимо в те времена, когда каждый экземпляр приходилось рисовать от руки. Богатые купцы, дипломаты, профессора, знать и многие другие не жалели денег на изготовление более точных современных карт. В Средневековье карта, составленная в 800 году, вполне могла появиться в книге, изданной 400 лет спустя. Жизнь карт в эпоху Возрождения стала значительно короче.

Открытие мира

Хардангерфьорд,

Норвегия

59º36’18” с. ш.

5º12’41” в. д.

С. 133 Фрагмент карты Ставангерской епархии Яна Янссона, издание 1644 года. К югу от острова Финдаас (Бёмлу) мы читаем, что здесь начинается путь епископа Ставангерского через Бергенскую епархию.

Здесь начинается путь через Бергенскую епархию в Халлингдал и Валдрес. Епископ Ставангерский, Лауридс Клаусен Скавениус, входит в Хардангерфьорд между Рюварденом и Бёмлу в западной Норвегии, минует старый монастырь на острове Халснёйя – он намерен посетить самые отдаленные уголки своей епархии. В глубине фьорда, в деревне Эйдфьорд, епископа дожидается экипаж, чтобы перевезти его через горный хребет в долины на востоке. В пути он делает заметки для задуманной им карты.

Скавениус управлял географически сложной и разбросанной епархией. Ставангерский епископ с 1125 года нес ответственность за области Халлингдал и Валдрес, которые граничат с епархиями Тронхейма на севере, Бергена на западе и Осло на юге. Поэтому, чтобы попасть туда, Скавениусу приходится ехать