Шрифт:
Закладка:
Связь между историей и географией очевидна. В Средние века некоторые отцы Церкви подчеркивали, что знание географии Святой земли углубляет понимание Священного Писания. В эпоху Возрождения из этой связи возникло научное мировоззрение, которое описывало мир куда лучше и подробней, чем раньше; благодаря этому, считал Ортелий, «где бы и что бы ни делалось, всё можно было видеть так, как если бы это происходило у нас на глазах» – словно мы наблюдаем за всем в театре.
Впервые любой человек мог позволить себе купить весь мир, заключенный в одной книге. На обложке атласа мы видим аллегорические женские фигуры, представляющие четыре с половиной части света. Вверху изображена Европа с короной на голове. По краям, справа и слева от нее, два глобуса, а рядом с ней – третий глобус, который она подпирает крестом, поскольку на нее возложена ответственность за распространение в мире христианства.
Азия тоже облачена в богатые одежды. Однако на ней нет короны, только – тиара, что свидетельствует о ее подчинении европейской царице. Также на обложке мы видим Африку, едва одетую, зато с ореолом, символизирующим солнце и постоянную жару. Внизу помещена их американская сестра – в ней нет и намека на высокую культуру инков, майя и ацтеков, с которыми столкнулись испанцы. Перед нами примитивная Америка каннибалов, в руке у нее голова европейца, это обнаженная, вооруженная femme fatale, которая соблазняет и пожирает европейских мужчин. Рядом с ней бюст, олицетворяющий исследованный лишь наполовину южный континент: Terra australis nondum cognita – Неведомая Южная земля.
В первое издание Театра мира вошло шестьдесят девять карт. Составляя их, Ортелий опирался на работы восьмидесяти шести картографов, и он позаботился о том, чтобы указать имя каждого. Этот список – настоящий справочник Кто есть кто в европейской картографии конца XVI века. В нем, разумеется, мы находим Меркатора, представленного, среди прочего, картами Палестины и Фландрии (Palæstinæ, siue Terræ Sanctæ и Item Flandriæ), Хамфри Луйда с картой Англии (Angliæ Regni Tabulam), Энтони Дженкинсона с картой России (Rußiam) и Олафа Магнуса Гота с его картой северных земель (Regionum Septentrionalium Tabulam).
На карте мира – Typus orbis terrarum – есть цитата из Цицерона, намек на более глубокий смысл, который Ортелий видел в картографии: «Quid ei potest videri magnum in rebus humanis, cui aeternitas omnis, totiusque mundi nota sit magnitudo» («Что может ему показаться великим в делах человеческих – ему, кому ведома вечность и весь простор мира?»)[82].
За картой мира следуют континенты: Americae Sive Novi Orbis, Nova Descriptio, Asiae Nova Descriptio, Africae Tabula Nova и, конечно, Europae. Англия, Шотландия и Ирландия удостоились быть первыми отдельно представленными странами, поскольку в первом издании у Ортелия еще не было карт самых западных – американских – земель. Общий план и отбор стран такой же древний, как у Птолемея, этому порядку следуют и современные географические атласы, изданные в нашей части света.
«Поговорим немного об обратной стороне карт. Поскольку читателю вряд ли было бы приятно лицезреть совершенно пустую изнанку карт, то мы и решили поместить там краткую историческую справку с описанием каждой карты», – пишет Ортелий в предисловии. Процитируем, что говорится в атласе о севере и Норвегии, в частности:
На этой карте изображены почти все северные земли в исследованной части света, в том числе полуостров, который был известен древним писателям под именами Скандии, Скандинавии, Балтии и Базилии, хотя собственно о нем они знали крайне мало. Из-за обширной территории они называли его «второй землей» <…>. В наше время на полуострове находятся три королевства: Норвегия, Швеция, Готия, часть датского королевства и области, именуемые Ботнией, Финмаркией и Финляндией, которые мы здесь описываем так же, как это сделал Якоб Циглер.
Норвегия означает «северный путь». Некогда это было процветающее королевство, включавшее в себя также Данию, Фризию и близлежащие острова, вплоть до того времени, когда власть в нем стала передаваться по наследству внутри одной правящей династии. Тогда королевство начало приходить в упадок, и когда наследовать его оказалось некому, знать решила, что отныне король будет избираться.
В наши дни страна находится под властью Дании, которая не только распоряжается всеми доходами и налогами, по праву причитающимися короне, но и ценным сырьем, присваивая себе все ее богатства. Норвежский флот подчинен датскому королю, и без его дозволения ни одно судно не может выйти в море или вывезти товары на продажу в другие страны.
Благодаря климату, хорошей земле и морскому промыслу это королевство отнюдь не бедное. В разные уголки Европы оно экспортирует особый вид трески, которую разделывают и вялят на деревянных балках, а затем сушат на холоде. Немцы называют ее Stockfisch. Лучшая пора для ловли трески – январь, когда стоят сильные морозы, подходящие для ее сушки. Рыба, выловленная в более теплое время, не годится для экспорта, потому что она начинает гнить. На всём побережье Норвегии климат весьма умеренный, и море не замерзает. Снег лежит недолго.
Здесь явно слышится отголосок Олафа Магнуса. О том, что Скандинавия обширна, а древние писатели называли ее «второй землей», мы можем прочесть в центре его Carta marina с отсылкой к римлянину Плинию Старшему и византийцу Прокопию Кесарийскому: «SCANDIA. PENINSVLA QVAM PLINIVS L1:4:CA13: ALTERUM ORBEM VOCAT. PROCOPIVS SUB NOMINE TULE ASSERIT DECIES MAIOREM TOTA BRITANNIA ET XIII REGNA IN SE CONTINERE» («Скандия. Полуостров, который Плиний в книге 4, главе 13 называет «второй землей». Прокопий полагает, что он в десять раз больше Британии, и на нем обитает тринадцать племен»[83]).
Топонимия на карте Норвегии у Ортелия охватывает широкий круг географических названий, от Линдеснеса на юге – через Стад, Хедмарк, Гриллефьорд и Бумганг – до Вардёхюса на севере. Нурдмур и Сюдмур помещены далеко от моря, зато Валдрес находится на самом берегу, а Тронхейм на восточном берегу одноименного фьорда, тянущегося к северу вглубь страны. На континенте севернее Норвегии написано: «Pigmei hic habitant» («Здесь живут пигмеи»). Любопытно, что здесь география заметно отличается от той версии Норвегии, которую мы видим на карте Европы в начале атласа, где, к примеру, Тронхейм и Тронхеймс-фьорд нанесены более точно. Другие северные страны тоже разнятся от карты к карте.
В предисловии Ортелий винит себя за то, что многие не найдут в его атласе карты своей страны. Он заверяет, что эти карты отсутствуют вовсе не потому, что он пренебрег ими или пожалел на них денег, а потому, что он не нашел достаточно хороших карт. Поэтому он просит тех читателей, у которых есть карты, присылать их ему, чтобы «они вошли в новую книгу».
Это был обычный прием у картографов того времени. Например, Меркатор, публикуя свою карту Европы, обратился к «другу-читателю» с просьбой поделиться
