– Ну и ходи голодной, – пожимает плечами и продолжает напевать себе под нос.

Значит, голодной! Нет, ну, вы серьезно, как можно есть то, что вот только-только бегало!

Ковыляю к столу, на котором лежат яблоки и, взяв одно, фыркнув, поплелась обратно в спальню. Но по пути передумываю и сажусь на ковер перед камином, в котором уютно полыхает огонь. Отсюда вид как раз на кухню открывается очень зачетный. И Котов будет под присмотром. Мало ли, помощь моя понадобится.

Так и сижу, грызу это злосчастное яблоко и наблюдаю. И не знаю, что чувствую. Будто мы так давно живем вместе, и Антон периодически вот так беззаботно ходит по кухне и готовит нам ужин.

Но, тряхнув головой, напоминаю себе, что он убил ни в чем не повинного кролика и готовит из него ужин. Все, я сегодня точно останусь голодной.

– Так ты будешь есть или нет? У меня все готово, – в мои мысли врывается мужской голос.

– Нет, я воздержусь, пожалуй, – морщу нос от одного только представления, что он собрался есть то самое безобидное животное.

– Ты веган? – удивленно вскинув брови, остановился в дверном проеме

– Нет. Просто не могу, – пожимаю плечами.

– Так в маркетах те же зайцы, поросята, куры и тому подобное. Все они бегали.

– Я их в глаза не видела, – поднимаюсь на ноги. – А тут… Все, я пошла спать, не смогу видеть, как ты поедаешь бедного зайца, – махнув рукой, направляюсь в спальню. В свою спальню, где и собираюсь провести ночь. Пусть только попробует прийти сюда.

Но не успеваю я и коснуться головой подушки, как проваливаюсь в сон. И снится мне невесть что. Живность какая-то. Которая с сумасшедшим грохотом бегает по двору родительского участка.

Просыпаюсь резко. И как раз вовремя, так как в комнату открылась дверь.

– И даже не думай, – приподнимаясь с постели и смотрю в сторону гостя.

– Ты есть-то серьезно не будешь? – делает вид, что и не слышал моего предупреждения.

– Нет. Не буду есть я этого бедного и несчастного зайца, – ругаюсь и снова падаю на подушку.

Но не проходит и минуты, как чувствую, что проминается матрас, и от понимания, что он сейчас уляжется рядом, меня словно кипятком окатывает.

– Антон, ты совсем офонарел? – вскакиваю. – В свою комнату. Ты сам ее урвал. Все. Адью, – показываю рукой на дверь. – Выход там.

– Нет, ты серьезно? После всего того, что я для тебя сегодня сделал? – его брови взметнулись вверх.

– Это не повод пускать тебя в свою постель, – возмущаюсь я.

– Аристова, хватит уже, а? Я же человек и совсем не незнакомый тебе, чтобы вот так категорически выкидывать меня из комнаты, – печально вздыхает и складывает руки на груди.

Я же хватаю подушку и кидаю в него. Ну, вот чесались руки чем-нибудь зарядить в его нахальную мордаху. Но кот был бы не котом, если бы не увернулся от летящего в него предмета.

Но делать нечего. Спать хочется, а есть еще больше. Но я не буду есть его умопомрачительно пахнущую готовку. Не хватало еще повысить его самооценку.

Так и укладываемся по разные стороны кровати.

– За подушку не заезжать, не убирать ее и не присваивать, – укладываю горе-подушку посередине кровати. – Держи руки при себе и соблюдай дистанцию.

– Я словно в автошколе на уроке оказался. Из тебя вышел бы первоклассный инструктор, – усмехается Котов.

Я решаю пропустить его подкол мимо ушей. И замолкаю, отвернувшись в противоположную от него сторону. Укрылась одеялком и стараюсь не прислушиваться к его дыханию.

Я чувствую, как медленно погружаюсь в сон, но ровно до тех пор, пока кто-то не пробежал по потолку.

Я сначала подумала, что это просто глюк. Потом свалила все на ветер. Но этот звук повторялся и повторялся. И мне действительно стало не по себе. Тут что, барабашка поселился?

– Антон, – после очередного пробега по комнате сверху я решила разбудить Котова. – Антон!

– Что на этот раз, Аристова? – сонно тянет мужчина.

– Там наверху кто-то бегает, – выдаю я.

– Поль, спи уже, а? – и снова отворачивается.

– Нет,  сходи и посмотри, кто там, – снова толкаю его под ребра, и он со стоном выдыхает.

– Издеваешься? А если меня съедят гоблины? – прищуривает один глаз.

– Это ты издеваешься! Какие на фиг гоблины? – чуть не прыснула со смеха я. – Давай, проверь.

Антон, больше не сказав ни слова, встает с кровати и, натянув кофту поверх футболки, выходит из комнаты.

Я прислушиваюсь. Доносится возня. Но это продолжается слишком долго, и у меня не хватает терпения. Поднимаюсь с постели и, натянув толстовку, иду следом за Котовым на второй этаж.

Страх еще не отпускает, и я боюсь даже заглянуть в комнату родителей, слыша, как там что-то сопит, кряхтит и возится.

– Зараза такая, – ругается Котов, и я приоткрываю дверь, просовывая голову.

– Так ты меня разыграл? –  рычу на своего остроумного босса. – Ты его не рубил? – чуть ли не визжу я, поднимая голос на несколько октав.

– Что я, по-твоему, зверь какой, такого милаху убивать? – поднимается на ноги Котов, держа маленького зайку в руках.

– Я из-за тебя без ужина осталась! – притопнула ногой и не почувствовала никакого дискомфорта в ней. И вылечил, и ужин наготовил, прям до противного хороший.

– Можешь поужинать хоть сейчас, – говорит Антон, пока закрывает зайца в клетке. – Все, весь фокус испортил, поганец.

– Ну ты… – и не найдя больше подходящих слов, решила вернуться в спальню.

Хватит на сегодня приключений. А то моя пятая точка не выдержит.

Глава 20. Среда или второе (не)доброе утро

Утром просыпаюсь от того, что мне тепло.

Нет, не так. Жарко! Невыносимо жарко, будто лежу в обнимку с печкой. Или обогревателем. Но в этом доме есть только один “обогреватель”, раздражающий до звезд в глазах, – Котов. И нет. Да нет же? Не мог же он забыть про все правила приличия!

Хотя о чем это я? Это же Антон. Он мог. Вообще для него выйти за рамки приличия – это уже как за хлебушком