— Я буду лучше метлы, обещаю, — серьезно произнес он и добавил: — Доверься мне. Я не дам тебе упасть.

Шаг, поворот, шаг, поворот — Данриэль крепко прижал меня к себе и… «Кажется, старая метла — это я», — хихикнула я про себя. Ведь правда, мне ничего не приходилось делать. Хранитель Теней справлялся сам.

Не знаю, как мы смотрелись со стороны, да и не хочу знать. Мы кружились в центре зала, вокруг нас роем носились золотые искорки, и я была счастлива. Просто оттого, что на время этого танца холодные-холодные, морозные глаза Хранителя Теней были просто серо-голубыми. Просто обычными глазами обычного человека.

Музыка стихла, искорки взметнулись к стрельчатым сводам, а вокруг нас всколыхнулось море опасливых, осуждающих взглядов. Но при этом никто не рискнул обратиться к Дану.

— Пойдем на балкон? — попросила я. — Пообщалась уже со Стражами Закона, теперь хочется поскучать в темноте и одиночестве.

— Они обидели тебя? — нахмурился Дан.

Я не хотела лгать. Лгать тому, с кем предстоит прожить всю жизнь, — величайшая глупость.

— Меня обидело их отношение к Теням, — вывернулась я. — А после я позволила себе быть откровенной и, весьма вероятно, тоже их обидела. Так что мы квиты.

— Ты не обязана быть сильной, — уверенно сказал Данриэль. — И ты не обязана… Не разделять их мнение.

«С кем же ты общался раньше, Дан, что так думаешь? Неужели ты правда считаешь, что я могу улыбаться тебе, говорить с тобой, жить с тобой и одновременно поддерживать гнусные слухи? Смаковать оскорбления и, быть может, придумывать новые?!»

— Это не мой путь, — сухо сказала я. — Если тебе интересно, то сейчас ты обидел меня.

— Прости, — коротко произнес Данриэль.

Мы вышли на балкон, и я поразилась тому, как быстро стемнело. Если бы я не знала, сколько времени, могла бы решить, что уже наступила ночь.

— Почему так темно?

— Корвус прикармливает светлячков. — Дан кивнул на рой золотых искорок. — И на время приемов накрывает свой замок куполом тьмы, чтобы малыши чувствовали себя вольготно и радовали гостей.

В этот момент я почувствовала себя очень глупой, ведь беззвездное небо меня ни капли не насторожило. Я его даже не заметила!

По рукам вдруг скользнул ласковый холодок, и я, улыбнувшись, спросила:

— Орин?

Дан внимательно посмотрел за мое левое плечо и, переведя взгляд на меня, удивленно спросил:

— Ты его чувствуешь?

— Как ветерок рук коснулся, — пояснила я. — Это плохо?

— Нет — покачал головой Хранитель Теней. — Просто странно. Мне пора идти, Лиарет. Если тебе будет грозить опасность — я узнаю.

Ошеломленно уставившись на Дана, я поспешно спросила:

— А она может мне грозить?!

— Нет, — уверенно ответил Хранитель Теней, — но я подумал, что тебе будет приятно знать, что я готов прийти тебе на помощь. В любую минуту.

— Спасибо, — кашлянув, сказала я.

В ту же секунду Данриэль растворился в Тенях.

— Он правда сможет, — шепнул Орин. — Тени есть везде.

— Лучше, если такой подвиг не понадобится, — отозвалась я и тут же попросила: — Рассказывай! Чего полон этот зал?

Легкое дуновение ветерка подсказало мне, что теперь Орин висит напротив меня, а не укрывается за плечом.

— Этот зал полон недальновидных дураков, — с грустью произнес Тень. — Среди которых затесалось несколько запуганных здравомыслящих людей. Они понимают, что только мы стоим между живыми и духами Разлома. И их пугает происходящее.

— Что-то грядет, — медленно произнесла я.

— Таэсс-Харн неприкосновенен, — успокоил меня Орин. — Это один из основных Законов Сагерта. Хранитель Закона не рискнет нарушить это правило. Если он осознанно разрушит Таэсс-Харн, то будет лишен Метки Закона, а имя его будет покрыто несмываемым позором.

Сесть на балконе было негде, и потому я, недолго думая, устроилась на широких перилах. Тень, обладая хорошим чувством момента, уверил меня, что успеет поймать, «если благородная квэнти решит упасть».

— Вы опечалены, — немного помолчав, произнес Орин. — Если старая Тень огорчила вас своей болтовней…

— Нет-нет, — поспешила я успокоить его. — Я просто думаю: а что, если ненависть алворига Версоя столь сильна, что он готов отказаться от всего, лишь бы отомстить?

— Я опечален, — через минуту произнес Тень. — И теперь в моей голове роятся те же мысли. Квэнти Лиарет жестока и знает толк в людской ненависти.

От такого вывода я немного оторопела. Что я могу знать о ненависти? Да ничего. Меня просто ужасно пугает Корвус Версой, вот и все. Пламя, горящее в его глазах… Такое может лишь обжечь, но никак не согреть.

— Если бы мы могли выразить недоверие Хранителю Закона, — задумчиво произнес Орин. — Но он безукоризненно следует всем законам и правилам.

— Но не его Стражи.

— Отчего же? — вздохнул Орин. — Будьте уверены, квэнти Лиарет, стражи сработают как надо.

Тень замолчал. Да и я тоже не нашла что сказать.

А потому, удобнее устроившись на широких перилах, я принялась наблюдать за людьми. Сквозь раскрытые балконные двери был хорошо виден кусочек ярко освещенного зала. Золотой свет слепил глаза и высвечивал часть балкона, благодаря чему мы с Орином оказались в густой тени. Впрочем, Тень и так было не видно, а я… А я просто пряталась. Пряталась и смотрела, как общаются светские люди Сагерта. Наверное, здесь собрались самые сливки общества — замок Хранителя Закона можно приравнять к королевскому дворцу.

У балконной двери остановился мужчина и, щурясь, всмотрелся в скрывающую меня тень.

— Я могу укрыть вас в своей Тени, — шепнул Орин.

Несколько секунд я всерьез рассматривала эту возможность, но все же отказалась:

— Я боюсь, но убегать не буду.

— Квэнти Лиарет? — позвал мужчина. — Я алвориг Тиан, старший Страж Закона.

— Я здесь, алвориг Тиан, — негромко отозвалась я.

Выйдя из пятна света, старший Страж Закона быстро нашел меня взглядом. И коротко усмехнулся, оценив, как удобно я устроилась.

— Младший Страж Лорейн Гарт закончила расследование. Вы желаете присутствовать при оглашении приговора?

— Нет, — я покачала головой, — я жду своего жениха.

— Здесь? В темноте и одиночестве?

— Здесь, в тишине и спокойствии, — в тон ему отозвалась я. — У нас ведь нет друзей в этом замке, алвориг Тиан.

— К этому привела ошибка Хранителя Теней, — уверенно ответил старший Страж Закона.

Едкий хмык Орина был полностью созвучен моим мыслям. А потому, не стесняясь и не боясь обидеть, я с интересом спросила: