Перебил меня искренний и громкий смех Ринари.

— У тебя есть все шансы полюбить светскую жизнь, — сказала она, отсмеявшись. — Это не худший дебют, девочка моя, далеко не худший. Мне только не нравится, что Хранитель Теней оставил тебя одну. Это не очень красиво.

Я поспешила защитить Дана:

— У него не было выбора! Нас встречал лично алвориг Версой и тут же принялся намекать на серьезный разговор. Мы и танцевать-то не собирались, просто…

Помолчав, я тихо сказала:

— Дан очень плохо отреагировал на промашку герольда. Мне не сразу удалось до него достучаться.

Ринари вздохнула:

— Ты ведь поняла, что он не самый популярный человек, верно? Он старше тебя, девочка моя. И давно не верит людям. Ждет подвоха. Думаю, если бы ты приняла то гнусное предложение, он бы не удивился.

Слова Наставницы звучали правдиво. Но, Мать-Магия, как же неприятно это осознавать!

«Ты слишком много от него хочешь. Он поверил тебе в Онхельстере, просто взял и поверил в тебя», — сказала я себе. И тут же замерла. А поверил ли? Может, он настолько привык к чужой лжи и предательству, что ему было попросту все равно?

«Я не буду об этом думать», — сказала я себе.

— Лиа? — позвала меня Ринари. — Я теряю тебя, вернись.

— Я здесь, — тихо ответила я.

И, чтобы не дать Наставнице уцепиться за мое резко испортившееся настроение, тут же принялась рассказывать о произошедшем в подвале. О том, что Венсара обвинили в нападении на живого человека. И о том, что впервые в истории Тень удалось сдержать.

— Теперь Дан и Венсар боятся, что Зеркало может быть испорчено, — со вздохом заключила я.

— Как интересно, — восхитилась Ринари. — Хранитель Закона пленил Тень. Это даже на слух звучит потрясающе незаконно. А насчет зарева — ты же помнишь, не все видят колдовское марево вокруг книг и артефактов, напитанных дикой магией. Какие тона есть у дикой магии?

На несколько секунд я вернулась в прошлое, в библиотеку, за наш с Наставницей уютный стол. Необходимые сведения сами собой всплыли в памяти, и я четко отрапортовала:

— Багровый, иссиня-фиолетовый, грязно-зеленый и болотно-желтый. — И тут же раздраженно прошипела: — Как я сразу не поняла?

— Думаю, та ситуация не располагала к раздумьям, — вздохнула Ринари.

Мне оставалось только согласно кивнуть. Там, в подвале, я и правда ни о чем не могла думать. Вернее, не могла успокоиться и поразмыслить. Сейчас, в тишине и покое, мне кажется, что там, в замке Хранителя Закона, была не я, а какая-то другая Лиарет. Пылкая, храбрая и уверенная в себе. Настоящая же Лиарет сидит здесь, в собственных покоях. Откуда у меня взялись силы противостоять Стражам? Я всегда предпочитала промолчать, уйти, оставить чужой яд без внимания. И ведь нельзя сказать, что это из-за моего обучения: та же Ринари за словом в карман не лезет. Может, я просто не умею защищать себя?

— …и, таким образом, багровый цвет означает преграду. Лиа?

— Да? Кхм, прости, — я смутилась. — Просто сегодня я впервые была такой… Решительной?

— Сегодня ты впервые дала своим обидчикам отпор, — усмехнулась Ринари и добавила: — Я рада.

— Я просто не понимаю, почему…

— Почему только сегодня? Потому что ты пошла в мать, — развела руками Наставница. — Она была очень спокойной и доброй, веселой и приветливой. И никогда не отвечала ударом на удар, если первый удар предназначался ей. Но если обижали тех, кто ей дорог… О, она за считаные секунды превращалась в сгусток необузданного Хаоса. Потом, успокоившись, квэнни Даллеро-Нортон принимала извинения, извинялась сама и снимала наложенные в порыве чувств проклятья. Или не снимала, тут как повезет. Вот и ты такая же.

— Ну, Анриетту мне хотелось удавить, — ради справедливости напомнила я.

— Но разве ты что-то сделала? — вскинула бровь Ринари. — То-то и оно. Лиа, у меня есть мысли касательно багрового круга. Давай-ка ты сейчас ляжешь спать, а завтра постараешься его нарисовать. Ну а я освежу в памяти ключевые артефакты, обладающие багровым колдовским маревом.

Мне хотелось возразить, но Наставница была права. Я вымоталась настолько, что уплывала в собственные мысли посреди разговора. Толку от меня сейчас нет никакого.

Попрощавшись с Ринари, я ушла в спальню. Звать Рону не хотелось, да и зачем? Что я, не могу сама надеть ночную рубашку и заплести волосы в косу?

Закутавшись в одеяло, я прикрыла глаза. Но вместо того, чтобы позволить сну увлечь себя в долину сказок, я сосредоточенно вспоминала, как именно выглядел тот багровый круг. Хочу, чтобы он мне приснился, чтобы утром зарисовать артефакт в мельчайших подробностях.