Пропущенный от Евгении и несколько смс. Набираю ей: «Скоро буду. Не скучай. Люблю». Отправить.

В поликлинике сделали снимок. Трещина на двух пальцах. Наложили гипс и отправили домой.

Как только я вышел из здания, наткнулся на неё.

— Ты? — сердце бешено стучало…

Глава 23. Максим

— Ты? Это ты? — с напуганными глазами смотрела на меня Арина.

Арина, вторая близняшка Алины, которая погибла в ДТП. Когда я увидел её, внутри всё перевернулась. Они были так похожи с Алиной, что старые воспоминания дали сбой. Всё, что я так упорно прятал внутри себя, начало вылезать наружу.

— Как ты поживаешь, Максим? — встревоженным тоном спрашивает Арина.

— Нормально, сама как? — я не готов был вести диалог, но и отступать было поздно.

— Неплохо, вот пришла в женскую консультацию. Жду ребёнка.

— Поздравляю тебя!

Она не стала отвечать на мои поздравления, но добавила:

— Ты помнишь, какой сегодня день?

Конечно, я помнил, какой сегодня день. Я тщательно все эти годы старался забыть его. А она сейчас берёт и ломает эти стены, которыми я огородил эту дату.

— Помню. День смерти Алины. Но я не хочу об этом говорить, — произнёс я, сжимая кулаки, пальцы правой руки дали о себе знать сильной болью, которая шла из моего гипса.

— Понимаю, но мне тоже плохо. Надо бы сходить к ней. Помолиться за неё. Я сегодня ходила к твоим родителям, они сожалеют о случившемся.

Для чего она мне всё это говорит. Я только стал забывать о случившемся, начал новые отношения, а она бередит старые раны.

На моих глазах готовились поступать слёзы. Слова отца, сказанные мне в десять лет, я не забуду никогда: «Мужчины никогда не плачут. Кто плачет, тот уже не мужчина». Тогда я был согласен с его выражениями, но спустя годы понял, что если всё держать в себе, то так в один день можно и взорваться, тогда не только слёзы, тогда весь, сдержанный годами, гнев выйдет наружу.

— Извини, Арин, — ответил я. Она хотела ещё что-то сказать, но я быстро выбежал по лестнице и сел в машину.

В таком состоянии я не готов был возвращаться к Евгении, потому решил съездить к своим родителям.

— Привет, Жень, я приеду только вечером. Мне нужно заехать к своим родителям. Ты можешь пока выбрать фильм, который посмотрим с тобой вечером.

— Привет. Хорошо, Макс, что-то случилось?

— Давай я тебе потом всё расскажу. Целую.

— И я тебя.

Я отключил телефон и повернул в сторону выезда загород.

Мой отец Роман Кириллович, имеет под собой несколько отелей плюс пару проектов в сфере строительства. Упёртый мужлан, который привык добиваться всего, чего хочет. Этому и учил меня всё детство.

Мать Элеонора Степановна. Женщина из рода дворян. С ней спорить — это тоже самое, что полететь на Луну и остаться жить там. Своё мнение ни на что не променяет. Возглавляет театр филармонии, который ей успешно двадцать лет назад подарил отец.

Родители жили в трёхэтажном доме. На первом этаже полностью располагались рабочие комнаты, кухонная, столовая и комнаты прислуг и дворецкого. Второй этаж был заполнен комнатами для гостей и родительская спальня. Третий этаж предполагал развлечения, спорт и рабочие кабинеты. Евгении бы здесь понравилось. Вот только вряд ли она увидит этот дом, потому что родители, скорее всего, её не примут, потому что она из простой семьи. Да и сама Евгения считает, что все богатые люди — плохие, потому что утонули в своей славе и деньгах.

Меня встретил Эдуард Адольфович, — главный помощник отца. Мы вежливо обменялись парой фраз и я прошёл в столовую.

— Ах, сынок, наконец-то ты пришёл, — мать радостно прильнула ко мне и не отпускала до тех пор, пока в столовой не появился отец, — что у тебя с рукой?

Я же уволился из органов, вот, отблагодарили.

На лице матери возникло недоумение. Бегающими глазками она смотрела то на меня, то на отца.

Пришлись брать инициативу в свою руки, дабы отец не начал прозванивать своих.

— Шутка, мам. Так, разбирался с одним человеком.

— Здорова, сын, / пожал мне руку отец, пытаясь не задеть ту часть руки, куда был наложен гипс. Мы сели за стол. Он уже был накрыт самыми дорогими блюдами, какие только можно найти в нашей стране. Филе-миньон из вагю, брускетта с крабовым салатом и розовой сальсой, ассорти северных деликатесов и, конечно, красная и чёрная икра.

Возле стола мельтешили официанты, обслуживающие нас. Через непродолжительное время мама начала:

— Максим, ты помнишь Арину, сестру Алины?

Ага, забудешь такое. Родители каждый год в этот день напоминают мне от этом, давая под дых. Родители Алины и Арины с моими родителями лучшие друзья. Они совместно ведут бизнес.

— Я виделся с ней сегодня, в поликлинике, когда на перевязку ходил.

— Она ждёт ребёнка. Парень бросил её, беременную. Мы с ней мило побеседовали. Максим, она всё ещё любит тебя. Может, вам с ней встретиться, пообщаться. Глядишь, и сблизитесь.

То, что меня безумно раздражало, так это то, когда мне навязывали что-то сверху. Я всегда отвечал: что подходит вам, не подходит мне. Пришлось рассказать правду:

— Мать, отец, у меня появилась девушка, — выпалил на одном дыхании.

— Так, так, — заинтересованно сказал отец, — а не та ли это девушка, за которую ты заступался на суде?

— Да, отец, это Нелидова Евгения.

— Что? Максим, нельзя встречаться с уголовницей, она опасна для тебя, — начала охать мать.

— Я сразу понял, что здесь дело нечисто. Ты так упорно хотел, чтобы её оправдали. Бросай её. Она тебе не пара.

— Отец, позволь, я сам буду решать, с кем мне встречаться.

— Нет, Максим, ноги её в нашем доме не будет, — злилась мать.

Я знал, что им не понравится мой выбор, но я и не думал, что настолько. Наверное, зря я