Шрифт:
Закладка:
Земля вздрогнула, а всё плато осветилось в тёмно-синие и лазурные цвета. Место, которое не знало холодов и зимы, стало превращаться в ледяной ад.
Во все стороны от меня устремились ледяные пики, ростом с человека. Они с немыслимой скоростью прорастали из замороженной земли, протыкая зазевавшихся зверей и вызывая у них приступы небывалой боли.
Кровь окрасила лёд, рык становились всё громче, а мои глаза видели перед собой лишь каменную арку, где находилось спасение для Верены и Норико.
Встав на ноги и бросив на проткнутых и скулящих животных холодный взгляд, я вновь сорвался с места.
Лёд хрустел под ногами, горячее дыхание клубами вырывалось из рта, а левая щека нещадно горела. Мелкая дорожка тёплой крови текла по ней, а бордовые капли падали на замороженную землю.
Агония умирающих зверей затихала с каждым шагом моего бега и вскоре я оказался возле каменной арки. Уставший, вымотанный, ощущающий дрожь в руках и всём теле, но почти достигший цели.
Тяжёлый вздох вырвался из груди и я зашёл в арку, что переходила в небольшую пещеру, наподобие коридора.
Сияние лезвия топора позволяло увидеть настенные рисунки местных. Охота на опасных существ, убийство людей и кровожадный пир. Подобного здесь было столь много, что глаза разбегались.
Ощущая небольшую сырость пещеры, я вышел из неё и увидел перед собой большое круглое пространство с пригорком.
Синие розы были повсюду, устилая почти каждый сантиметр, а на стенах рос люминесцентный мох. Возле пригорка, текло несколько небольших дорожек ручья, что было невозможно, ведь океаны и моря в этом мире исчезли. Эти ручейки уходили куда-то вглубь стен и пропадали в них.
Слегка покачнувшись, я двинулся к пригорку, взбираясь на него, и вскоре увидел то, что искал.
С прямостоящим стеблем, высотой примерно семьдесят сантиметров, прекрасный цветок. Его луковица была округлой формы, состоявшая из небольших долек, плотно прилегающих друг к другу. Корни же, уходили куда-то вглубь земли, что опоясывал своего рода ров.
От цветка исходило редко белое сияние, что иногда менялось на чёрное.
Облизнув пересохшие губы, я упал на колени перед цветков и, отложив топор, протянул к нему руку.
— Остановись! — донёсся до меня мощный бас, заставивший замереть.
Медленно обернувшись, я увидел стоявших у входа в пещеру людей. Одеты они были в шкуры зверей, шеи их украшали ожерелья из клыков и костей, а в руках находились копья с чёрными наконечниками, исходящими дымкой.
— Мне нужен этот цветок, — холодно сказал я и поднялся на ноги, взявшись за рукоять оружия.
Глаза смотрели на одного из аборигенов и понимание, что он считался главным, зародилось само собой. Его кожу выделяли множество шрамов, а самый больший из них виднелся на левом глазу. Но так же, шкуры, в которые он был одет, походили больше на церемониальные одежды, чем на боевые.
— Он не для рук чужаков, — спокойно ответил мужик, подтверждая мою догадку и говоря на чистом русском. — Уходи и мы не станем преследовать тебя за то, что ты убил хранителей.
Очередной тяжёлый вздох покинул лёгкие, а рука покрепче сжала топор.
— Либо я уйду с этим цветком, — сделал я шаг, а лезвие оружия вспыхнуло, что заставило аборигенов принять боевое построение. — Либо вам придётся убить меня.
— Зачем тебе Полуночная Лилия? — спросил мужик, не обратив никакого внимание на мой настрой и опустив древко копией рядом стоявший людей. — Она не даст тебе силы.
— Но позволит спасти тех, кто дорог, — вновь мой шаг.
Холод струился из топора и моего голоса, а сердце начинало учащённо набирать обороты.
— Вот как, — пожевал абориген губы и посмотрел мне за спину, на цветок.. — Но спасти ты сможешь только одного. Одна Лилия — одна судьба.
Я понимал, что он прав, хоть и грел надежду, что одной Лилии хватит для спасения отца Норико и Верены. Но, либо очередная шутка Смерти, либо воля судьбы, мне вновь предстояло здесь выбор.
Вот только...
— Если это так, — наклонил я голову набок. — То я последую дальше и добуду ещё одну.
Белозубая улыбка аборигена стала мне ответом, после чего он медленно двинулся в мою сторону, попутно отдав своё копьё рядом стоявшему пацану.
Опасности я от них не ощущал и потому позволил подойти поближе.
Запах костра, трав и жизни ударил в нос, стоило ему приблизиться и встать напротив меня. И только теперь, я смог увидеть, что глаза этого мужика полностью белые.
— Я видел твой путь до сюда, избранный Все Пожирающей, — спокойно заговорил он, смотря на меня своими жуткими глазами. — Смерти, кровь, убийства, спешка, желание спасти. Ты рождён, чтобы отнимать жизни, а не спасать их. Она создала тебя таким, разделив душу. Или я не прав, Виктор?
Услышав слова этого аборигена и вопрос, я хотел пропустить их мимо ушей и напасть. Вот только...
— Что значит, создала? — раздался мой хриплый голос.
Вместо ответа, мужик обошёл меня и приблизился к цветку. Под моим внимательным взглядом, он медленно погладил его стебель ладонью, а после сорвал, чем вызвал недоумение у своих собратьев и шёпот.
— Возьми, — протянул он цветок, а я взял его. — Сделай выбор и спаси того, о ком скорбит твоя разорванная душа. Но знай, спасая одного, ты обрекаешь второго на смерть в муках и страданиях.
Более не говоря ни слова, он двинулся к своим людям и одним лишь жестом указал им идти за собой. Пройдя несколько шагов, он вдруг остановился и, повернувшись ко мне, с сожалением произнёс:
— Второго цветка не существует и можешь не искать его, — обрубил он все надежды. — А ответ на твой ранний вопрос... Ты вскоре узнаешь его, Виктор. А теперь, покинь земли моего народа и не возвращайся никогда.
— Зачем ты помог мне?! — крикнул я, бережно держа цветок в руке.
— Ты убил множество наших детей, жён и охотников, — приподнялись уголки его губ. — И теперь, найдя то, что искал, ты сделаешь выбор. И что бы ты не выбрал, тебе придётся страдать. Такова моя месть за мой народ...
Глава 15
Сидя в своей палатке и развязывая шнурки ботинок, я прокручивал в голове встреченного мной аборигена.
Страдать и выбор. Он правильно сказал, что мне придётся выбрать,
