Она набросилась на мясо. Рвала его когтями и разрывала клыками. Кровь проливалась ей на шерсть. Но ничего страшного. Она слижет её позже.

Солнце сделало два шага с момента, как она проснулась и как закончила с тушей. Двуногий, все это время, не сходил с места.

Она следила за ним. И ей радовало, что на одной из его лап она заметила следы от своих когтей.

— Ты про это? — двуногий указал на свою лапу. — небольшая царапина, не переживай.

Снова вызов?!

Она зарычала.

На этот раз её прыжок будет быстрее и сильнее. И она не промахнется!

* * *

— Проснулась?

Она снова открыла глаза. Перед ней опять лежала туша бизона. Какая это была уже по счету? Двадцатая, тридцатая? Сколько прыжков к двуногому она совершила? Но каждый раз, тот оказывался быстрее. Каждый раз — сильнее.

Она не успевала.

Но на этот раз… пока тот ожидает, что она броситься к пище, она рванет из последних сил и вцепиться ему в глотку.

Она прыгнула. Ветер запутался в её всклоченной шерсти. Её глаза сияли первобытной яростью. Она не позволит какому-то двуногому держать её в плену, пока её Хаджар охотиться!

— Трудно обучаема, — вздохнул двуногий.

В его лапе сверкнул длинный коготь.

Она изогнулась в воздухе и упала на землю. Следом за ней потянулась длинная полоса крови, а сама она не чувствовала правой лапы. Вместо этого — пожар жгучей боли.

Она лежала на земле, а двуногий, с когтем в лапе, стоял над ней. Такой маленький, что она могла бы без труда раскусить его надвое, но… не было сил, даже чтобы пошевелиться.

— На вершине горы к северу, — двуногий указал верное направление. Обычно те, кто ходят на двух ногах, ошибаются в этом — даже её Хаджар порой страдал подобным. Но не этот. От него пахло… как от собратьев и сестер. Теперь она чувствовала это. Раньше запах заглушало пламя. — там ты найдешь старого тигра. Хозяина этих земель. Это его запах ты сейчас чувствуешь на мне.

Да.

Хозяин.

Запах сильного и могучего собрата. Она чувствовала его всюду на этой горе. Запах был уже старым, но все еще таким могучим, что она обходила его.

Это был не тот собрат, чью территорию она могла оспорить.

Пока что не тот…

— Отправляйся к нему. И если проявишь себя достойной, он покажет тебе путь к тому, чтобы стать сильнее.

Она зарычала.

Она и так была сильна. Сильна и быстрее. Порой сильнее и быстрее, чем её Хаджар — сильнейший из двуногих.

— Если хочешь продолжить охотиться с моим учеником, то тебе нужно стать сильнее. Гораздо сильнее. Иначе именно ты станешь причиной, по которой он когда-нибудь закончит свою охоту.

Двуногий говорил правильно. Без тех глупостей, которыми сорят другие двуногие.

Он знал Уклад.

Откуда?

— Когда-то давно я помог старому тигру и он остался мне должен. Принеси ему мой запах, — двуногий надрезал когтем свою кожу и провел окровавленной лапой ей по боку. — так он не станет тебя сразу убивать. Все остальное — на тебе.

Двуногий развернулся и направился к спуску.

Она хотела броситься ему в спину, но не могла даже пошевелиться.

— Ах, да, — он остановился. В его лапах появился второй коготь и то, что двуногие называли “свитком”. Он положил их на камень и укрыл шкурой бизона. — если у тебя все получится, то вернись за ними. Они сделают тебя той, кто сможет стоять плечом к плечу с моим учеником.

С неба ударила молния и двуногий исчез.

Она вспомнила, как его звали.

Орун.

Двуногий, пахнущий, как тигр.

Она посмотрел на север.

Значит её путь лежит туда? К Хозяину?

* * *

Ярко голубые, почти синие глаза смотрели на такие же, только зеленые — яркие, почти изумрудные.

Меч Азреи, когда-то давно оставленный ей Оруном, вплотную приблизился к груди Хаджара.

— Ты действительно это сделаешь? — спросил он. — Действительно убьешь меня… Азрея?

Эти слова на миг оглушили её, но меча она не отняла.

Глава 1176

— Ты… — несмотря на шок в хищноватых, все еще не совсем человеческих глазах, меч Азреи не дрогнул. — Знал…

Хаджар не стал отрицать, спорить или что-либо говорить. Он все так же закрывал грудью Аркемейю, стоя на острие атаки.

— Меня не надо защищать, Хадж, — прошептала охотница.

— Замолчи! — взревела Азрея.

И это не было фигурой речи. В крике белокурой красавицы действительно прозвучало рычание. Тигриное. Опасное. Не хищное, приглушенное, как перед прыжком на добычу. А разъяренное и дикое. Угрожающее тому, кто ступил на чужую территорию.

— Когда, — она повернулась обратно к Хаджару. — когда ты узнал?

— Давно, — спокойно ответил он. — я ведь достаточно изучал эту тему, Азрея. И не понять, что при своей текущей ступени развития, ты способна, пусть ненадолго, превращаться в человека — не так уж и сложно. А твои попытки коммуникации — явное подтверждение тому, что говорить ты всяко способна.

Они стояли друг напротив друга. Хаджар в порванных одеждах, и прекрасная воительница в белоснежных шелках и серебристых легких доспехах. На её лбу сияла золотая диадема с заключенным в центре изумрудом.

Чуть острые уши выглядывали из-под копны белоснежных волос. Розовая кожа светилась на солнце. А солнечные зайчики, отбрасываемые серебряными наплечниками напоминали собой пылающей белым огнем весенний снег.

Она была прекрасна. Пожалуй, лишь Аркемейя из всех, кого встречал Хаджар, могла посоперничать с ней в этом качестве. Но охотница и тигрица выглядели как две полные противоположности.

Одна белоснежная и чистая, другая — вышедшая из вязкой тьмы, следы которой страстными ожогами остались на её теле и душе.

— Сколько у тебя времени? — спросил Хаджар.

Меч Азреи, прямо и простой, но достаточно крепкий, чтобы иметь ценность Императорского артефакта, чуть сильнее уперся в грудь Хаджару. По его лезвию побежала кровавая струйка.

Хаджар почувствовал, как Аркемейя собралась податься в сторону и вовремя остановил её усилием воли. Легкая преграда, н