— Спасибо вам, Вера Данииловна. Если честно, то не ожидал от вас такого поступка.

— Мы не армия Центары. У нас строго, но справедливо. Ступайте.

******

Иван Фёдорович посмотрел направление от Астаховой, с удручёным видом порезал ножницами подготовленную офицерскую книжку, взамен её заполнил простенькую книжку рядового состава, выдал под роспись ассигнацию в двадцать пять копий и отправил в соседнее здание, где располагался склад. Оттуда надлежало идти на вокзал и попутным дирижаблем лететь в Самару.

Глава 11

Смена формы прошла буднично; кладовщик, пожилой дядька с четырьмя руками только крякнул, прочитав предписание, но вопросов не задал, а выдал не только два комплекта формы и нижнего белья, но и прочую солдатскую мелочёвку вплоть до неплохого армейского ножа и маленькой книжечки с уставом пехотных частей.

На вокзал пришлось добираться на своих двоих. Время позволяло, а денег лишних пока не было. Высотные башни вокзала было видно далеко, и с поиском дороги хлопот не было. Несколько раз предъявив свои документы и предписание он, наконец, оказался на летательном судне, где его пристроили в багажном отсеке к группе таких же как он солдат, летящих каждый со своими задачами.

Попутчики обсуждали разные темы, но о цели своей миссии никто даже не заикался. Лиру рассказывать было нечего, поэтому он просто слушал и «мотал на ус» простейшие житейские мудрости. Ближе к ночи они получили по паре сушёных рыбин и нехитрый набор в виде краюхи хлеба, лука и соли. Бочка с водой стояла в углу, и пить можно было сколько хочешь. Ближе к обеду следующего дня его ждала пересадка в Смоленске, и через сутки он прибыл в Самару на большом транспортном дирижабле.

Поставив отметку о прибытии на вокзале, Лир с попутной телегой отправился в комендатуру, а уже оттуда, переправившись через реку, добрался в армейскую специальную школу, спрятанную от лишних глаз в невысоких горах со странным названием Жигули.

Предъявив предписание на контрольно-пропускном пункте, он был направлен в один из нескольких отдельно стоящих домиков на доклад к директору АСШ полковнику Смолину Ефиму Дмитриевичу, но принял его адьютант в чине первого майора.

— Господин первый майор, разрешите обратиться!

— Новенький, на учёбу?

— Так точно!

— Давай предписание.

Лир протянул приготовленную бумагу, и адъютант погрузился в чтение.

— Хм, странные дела, что ж они вас, Олег Леграфович, не долечили, а сразу лишили звания и отправили на учёбу.

— Так по новой учить долго, а такой командир и зазря людей положить может.

— Взводный офицер сам решения не принимает, ну да ладно. Специальную подготовку по работе с энергиями имеете?

— В госпитале с накопителями пробовал работать.

— Долго?

— Часа четыре или пять.

— Понятно.

Адъютант коснулся пальцем одного из инкрустированных в дерево драгоценных камней.

— Значит так, сейчас придёт дежурный офицер и проводит вас в казарму четвёртого взвода. Встанете на довольствие, а завтра начнётся обучение. Звание быстро вернуть не выйдет, но если службу будете нести достойно, то препятствий в росте чинить не будем. Солдат вам в атаку не водить, поэтому учитесь усердно и воплощайте полученные знания в так нужных нашей армии артефактах.

Короткий стук в дверь, и на пороге появился дежурный офицер в чине третьего лейтенанта.

— Игнат Родимович, принимай пополнение в четвёртый взвод. Разместить, поставить на довольствие, назначить Олегу Леграфовичу пестуна, чтоб помог влиться в реалии нашего учебного заведения. Сразу скажу, за что такая честь рядовому. Олег Леграфович после падения с дирижабля лишился памяти. Именно поэтому им утерян чин второго лейтенанта.

— Разрешите выполнять?

— Выполняйте.

— Рядовой, за мной!

— Есть!

Выйдя на улицу, третий лейтенант остановился и, посмотрев на Лира проговорил:

— Мнение начальства люди всегда учитывают, но мы люди военные и живём по уставу. Надеюсь, эта истина вам понятна?

— Даже не сомневайтесь, ваше благородие. Устав исключает путаницу и способствует порядку.

— Значит, проблем с вами не будет. Пойдёмте, Олег Леграфович. — более мягко проговорил дежурный офицер. — А про гибель дирижабля с вашей ротой на борту мы читали. Проникновенная статья.

Лир невольно вздрогнул.

— Вижу, память тела до сих пор отзывается.

— Да я, в общем-то, помню всего пару мгновений этой катастрофы, но тело да, вздрагивает.

К удивлению Лира, направлялись они к неприметному сараю, больше похожему на старый покосившийся туалет, пристроенному к склону горы, а не к длинной казарме.

— Та казарма для роты внешней охраны, а мы обитаем в недрах горы. — ответил на незаданный вопрос третий лейтенант. У вас клаустрофобии нет?

— Не помню. — в соответствии с легендой ответил Баренс.

— Обвала бояться не стоит, здесь не одно поколение артефакторов своды укрепляло.

Узкий длинный коридор в дальнем конце был погружен в абсолютный мрак. И только преодолев эти метров триста, Лир увидел для чего это сделано. В этом месте проход в горе поворачивал под прямым углом, а в стене зияли бойницы ДОТа.

Пройдя ещё сотню метров, они снова повернули под прямым углом у следующего ДОТа и шагов через десять оказались у комнаты.

— Тут дежурка роты внутренней охраны.

Зайдя в комнату, в которой находилось несколько бронированных дверей с амбразурами, дежурный офицер взял из сейфа журнал учёта и, сделав в нём соответствующую запись, выдал Лиру нательный серебряный амулет.

— Это не снимать, не терять, а после выпуска надлежит сдать. Амулет является пропуском в недра школы. Появитесь без него, и через десять шагов по коридорам всё, что останется от вас можно будет смести веником в совок и выкинуть в мусорное ведро.

— Понял, проникся, осознал. — коротко проговорил Лир, вызвав улыбку у Игната Родимовича, тут же одев на шею суровую нитку с этой серебряной пластинкой.

— Плёс Духу. — тем временем проговорил дежурный в переговорный артефакт.

— Слушаю вас, Игнат Родимович.

— Принимай пополнение, Арлег Ергакиевич.

— Как невовремя… Сейчас подойду.

— Арлег Ергакиевич Плёс командир четвёртого взвода в чине первого лейтенанта. Человек он простой и очень не любит отрываться от создания артефактов, поэтому и ворчит всякий раз. Впрочем, если брать офицер-артефакторов, то никто из них не любит бросать свои дела и бежать сюда. Присаживайтесь пока, нам ждать минут десять.

— Благодарю.

Минуты тянулись долго, но вот в коридоре послышались шаги, и в дверях появился первый лейтенант.

— Здравия желаю, Арлег Ергакиевич.

— Здравствуй-здравствуй, Игнат Родимович. Это наше пополнение?

— Да. Если помните, то недели три назад статья в «Знамени» была об офицере, выжившем после падения дирижабля…

— Он?

— Так точно.

— А что рядовым?

— Память отбило. — пояснил Духов.

— Ладно, счастливчик, пойдём устраиваться. — проговорил Плёс.

— Так точно, господин первый