Шрифт:
Закладка:
— Вечером по скайпу занятие на полтора часа, и все. Вернее, ночью.
— Ночью? По скайпу? Это что за занятие такое? – недовольно нахмурился Леша.
— Английский язык. Не только школьники его изучают, но и вполне взрослые дядьки, которым он для работы нужен. А время только ночью есть.
— Взрослые дядьки, значит. Ночами, – сузил Горин глаза. — А не хочешь ли ты прекратить давать уроки?
— А не хочешь ли ты перестать корчить из себя Отелло? – я подняла брови, с умилением глядя на выражение недовольства на Лешином лице.
Будто я вебкамом каким-то занимаюсь, ей Богу!
Подключаюсь через скайп к ученику, который выглядит измученным жизнью, и пытаюсь научить языку. Какой там флирт, когда есть Past Perfect Continuous?!
— Тань, – сказал Горин, – я тебе уже говорил про то, что хочу быть с тобой…
— А я просила пока не поднимать эту тему, – перебила я.
— Я к тому, что если уж хочешь преподавать, то может, детям, а? А то нарвешься на какого-нибудь извращенца. Ты ему про неправильные глаголы, а он перед тобой джинсы снимет. И это по интернету. А если домой поедешь к такому?!
— Ты как старый дед бухтишь, – отмахнулась я. — Я не уголовникам преподаю, а нормальным людям – школьникам, студентам, офисным работникам.
— И среди офисных работников есть маньяки! Тань, ты… ну, ты такая доверчивая. Не стоит тебе ездить по квартирам непонятно кого. Бросай все это, я смогу нормально тебя обеспечивать.
Я бы, может, и бросила.
Языки я люблю, преподавать, как оказалось, тоже. И практика в школе мне понравилась, а мотаться по городу и в град, и в ливень – нет. Но брать у Леши деньги на ту же одежду, просить на обед в универе и на поход в кино? А ведь есть еще папа, у которого вечно проблемы.
Итак чувствую себя какой-то сволочью, которая только за два миллиона готова ребенку помочь. Вроде был какой-то скандал с одним блогером, который попросил миллион рублей за то, что прорекламирует в инстаграм благотворительный фонд. Вот этим самым блогером, которого как только не ругали, я себя и чувствую.
— Дядь Леша, теть Таня! – Марьяна выбежала из двери, провожаемая воспитательницей, и понеслась к нам.
— Все в порядке, спасибо, – кивнула я женщине, и Леша подхватил малышку на руки.
— Мы домой? Плавда? Ой, то есть пр-р-равда? – исправилась Марьяша. — Я сюда точно не вернусь? А подруг можно будет навещать, как вы ко мне приходили? А чем сейчас займемся?
— Эй, полегче, мелкая, – рассмеялся Горин. — Столько вопросов! И да, мы тебя забираем, больше никаких приютов!
— Меня точно не заберут? – требовательно спросила Марьяна, насупив брови. — Друзья говорили про детский дом. А некоторые боялись, что родители за ними не придут. И придется с чужими людьми жить.
— Тебя не заберут. Обещаю!
Мы с Лешей переглянулись. Представляю страшилки, которыми обмениваются дети. И ведь все хотят со своими родителями жить, какими бы они ни были, даже не с самыми лучшими. Вот Марьяшу и проняло. Пару раз отец отправлял меня в детский лагерь, и даже там мы, дети в основном из благополучных семей, рассказывали друг другу страшные истории. После них многие долго заснуть не могли. А какие истории рассказывают в интернатах, я и представить боюсь.
Леша опустил Марьяну на землю, она подняла руку, и вопросительно посмотрела на меня.
— Меня надо взять за руку, – пояснила Марьяна. — Я же маленькая. Дядя Леша высокий, ему трудно будет.
Я ухватилась за маленькую, чуть замерзшую ладошку девочки, и вздохнула про себя – вроде я не глупая, но я ведь не сообразила. А вдруг мы будем дорогу переходить, а я не услежу? Я умею ладить с малышами, даже подрабатывала няней, но всего на пару часов в день. Прийти в чужой дом, и почитать ребенку, или поиграть с ним – с этим я справлялась.
А воспитывать? Не сделаю ли я по незнанию что-то не то?
Боже, как люди вообще решаются заводить детей в этом сумасшедшем мире, полном машин, сумасшедших, войн, эпидемий и прочего безумия?! Как те, кто решился на ребенка, могут спать ночью, не боясь, что с малышом что-то случится?
Они безумцы?!
— Ты чего такая бледная? – Леша открыл дверь машины перед Марьяной, и приподнял ее. — Садись, мелкая. Последние деньки на этой красавице катаемся, так что лови момент, – я уже сидела в салоне, когда Леша опустился на водительское кресло. — Тань, ты будто призрака увидела.
— Я просто… испугалась вдруг, – прошептала я. — Вдруг мы что-то сделаем не так, и ее отнимут, – я качнула головой, не называя имени Марьяны, чтобы она не поняла, что разговор про нее. — Леш, у меня дурное предчувствие.
— Ты накрутила себя, – покачал Горин головой. — Все супер, мелкая с нами, мы едем домой. Мы легко отделались, Пчелка. Марьяна не грудной младенец, чтобы мы накосячили.
— Но…
— Тань, ты слишком много думаешь, – перебил Горин, и повысил голос: — Предлагаю перекусить, и поехать в парк.
— В аквапарк, – захлопала в ладоши Марьяна. — Можно?
— Купим купальник, и поедем, – пообещал Леша, хитро посмотрел на меня, и добавил: — Два купальника. Тебе я сам выберу, Пчелка.
Я не выдержала, и улыбнулась.
Позитив – это здорово. Жаль, я не такая. Меня выбило из колеи всего лишь то, что я не сама не сообразила взять Марьяну за руку. А еще это дурное предчувствие, которое поселилось во мне, едва нам позвонили, и сказали приехать за малышкой.
Но ведь Леша прав, мы забрали Марьяну, теперь дело за малым. Другой семье ее уже вряд ли отдадут, раз доверили нам. Нужно всего лишь хорошо ее кормить, развивать, и следить за безопасностью. В школе приемных родителей нас научат остальному, да и литература есть, как с детьми общаться.
И Марьяша умная не по годам. Проблем быть не должно. Что может пойти не так?!
— Вот здесь и перекусим, и выберем вам купальники, – Горин повернул к торговому центру, обшитому чуть сколовшимся керамогранитом, и я поддержала Марьяну, которая снова весело захлопала в ладоши, предвкушая веселый день.
Надеюсь, Леша прав, и
