Закрыть глаза, не видеть, как дымятся камни от попадания в них капель адского ливня, отрешиться от всего, от звуков в том числе, забыть о страхе, о том, что с ними может случиться, а вместо этого – четко представить, что там, снаружи, ничего нет, ясное небо. Конечно, совсем забыть о фиолетовой туче не выйдет, но ведь может она уйти обратно на перевал? Очень даже может! Более того: именно так она и сделала – ушла. Вот это и было самое трудное: довести свою веру в то, что так оно и есть, до уровня знания, и шагнуть наружу, не сжимаясь внутренне в ожидании жгучих прикосновений капель, а совершенно спокойно, не сомневаясь, что никакого ливня нет.

И они сделали шаг, другой, третий… Тишина и спокойствие. Открыть глаза и посмотреть в холодное хмурое небо острова Херд… Хмурое, но серое, а не фиолетовое. Слабый шум, едва доносящийся сквозь звуки завывающего в скалах ветра, слышится откуда-то сверху.

Алина подняла глаза. Туча висела там, почти на перевале, и впустую поливала ядовитой дрянью голые камни и снег. Под ногами сувайворов была оплавленная фиолетовой жижей скала, от одного взгляда на которую внутренности сжимались в комок.

– Она вернется? – спросила Алина, не слишком даже желая получить ответ (тут можно было только гадать), а скорее, чтобы просто нарушить молчание и услышать голос. Хотя бы свой.

Эдуард пожал плечами:

– Она или другая… А может, другие… Или вообще не тучи, а что-нибудь новенькое. Источник уже понял, с кем имеет дело. Теперь он нами всерьез займется.

Алина бросила на мужа косой взгляд:

– Умеешь ты настроение поднять, нечего сказать!

Эдуард пожал плечами:

– Прости, я не по этой части. А сейчас у нас есть дело.

Алина не спрашивала какое – догадалась уже, ибо зашевелился на плече мужа призрачный симбионт. Вот теперь и стало ясно, для чего Эдуард вколол себе кровь Измененного-животновода: симбионт в какой-то степени тоже животное, им тоже можно управлять, что в сложившейся поганой ситуации будет очень даже нелишним. Несколько секунд между мужем и симбионтом длился безмолвный диалог, а потом создание Посвященного едва заметной тенью прянуло в воздух и полетело наверх через зону, в которой располагался «замор». Алина восхитилась придумкой Эдуарда – ну да, симбионту вампирическая аномалия нипочем, в отличие, наверное, от фиолетового облака и уж точно – от «летучки». Проскочит, как пить дать проскочит, а вот они…

Еще какое-то движение мелькнуло на самом краю ее поля зрения. Алина повернула голову, и с ее губ тихо сорвалось потрясенное: «Твою ж налево!» Эдуард тоже взглянул в том направлении, но промолчал, только сжал губы так, что они побелели.

Скалы чуть выше по склону зашевелились. Отдельные каменные глыбы вдруг утратили стабильность формы и «поплыли», отращивая себе конечности и создавая провалы, напоминающие пасти. Алине показалось, что у нее что-то со зрением: она никак не могла сфокусировать взгляд на тварях, как будто в глазах туман стоял.

– Я думала, что ты шутил, когда говорил про ожившие камни.

– Я тоже так думал, – глухо отозвался Эдуард, неотрывно глядя на все шустрее шевелившихся камнеморфов. – Кажется, пора нам побегать. Ходу, Лина, ходу!

И они побежали…

* * *

– Твою налево, и когда же это кончится?! – простонала Алина, своей кинетической Силой обрушивая кусок скалы на очередного выросшего на их пути камнеморфа.

– Надеюсь, вопрос был риторический? – тихо пробормотал Эдуард.

Алина только зыркнула в его сторону, но ничего не сказала: все и так было предельно ясно. Последний час превратился для двух сувайворов в настоящий ад, безумные пятнашки со смертью. Они метались по острову, как загнанные звери, спасаясь от оживших камней, аномалий и фиолетовых туч. Когда могли – убегали и прятались, когда не могли – приходилось сражаться. Как сражаться? Вариантов особенно не было, только сувайворская коррекция реальности: отводить движущиеся аномалии и фиолетовые тучи, представлять камнеморфов созданиями из плоти и крови и шпиговать их свинцом. Силы уходили пугающе быстро – как физические и энергетические, так и ментальные. И патроны, кстати, кончались, а враги – нет. Вот хоть прямо сейчас ложись и помирай. Во всяком случае, Эдуард себя чувствовал именно так, но, судя по бледному измученному лицу Алины, ее состояние было немногим лучше. Но нельзя помирать. Слишком много еще нужно узнать и сделать, чтобы оба сувайвора могли себе позволить сложить лапки и прекратить борьбу. Хотя что-то внутри настойчиво требовало этого… Или не внутри? Ну конечно, пси-детектор показывал не всплески даже, а мощный, устойчивый фон пси-давления. Источник, похоже, пустил в ход все что можно, чтобы сломить их волю, а потом и физически уничтожить. И очень может быть, что у него это получится – слишком уж неравны силы… Хотя на Таганае они тоже были неравны, но тогда они справились.

Эдуард бросил взгляд на Алину, и ее затуманенные глаза напугали его. Да, на нее тоже давили, и они теперь оба на грани слома. Но это по отдельности. А если вместе? Супруги Прохоренковы, даже когда еще не были мужем и женой, а только спутниками в Зоне, уже не раз доказывали, что в интеграции они представляют собой нечто большее, чем арифметическую сумму возможностей двух сувайворов. Он поспешно схватил Алину за руку, и сразу же стало легче. «Интеграция», – шепнул Эдуард, и Алина кивнула: поняла. Теперь, с физическим контактом, дело пошло лучше – дурман пси-давления чуть отхлынул, а вместе с ним несколько отступили наваливающиеся медведицами тоска и апатия. Но они вернутся, тут можно было даже не сомневаться, и довольно скоро. Так что нужно поспешать.

Эдуард глянул на ан-детектор. Экран наливался зловещей краснотой – это здоровенное пятно аномалии вновь приближалось со стороны перевала. И не было нужды выглядывать из-за скалы, чтобы убедиться: да, все та же проклятая фиолетовая туча, только в разы более массивная. На сей раз главный Сеятель решил бить наверняка.

– Что делаем? – тихо спросила Алина. Она могла бы и не спрашивать вслух: в состоянии интеграции у них был налажен обмен мыслеобразами. Однако ей, видимо, так было проще и привычнее, что в царстве ярящегося вокруг безумия имело не последнее значение.

– Двигаемся к морю, к катеру.

– Уходим? – вскинула брови она. – А как же?..

– Не уходим. Просто лучше быть поближе к нему, чтобы потом, если… то есть когда симбионт вернется, далеко не бежать: есть риск, что потом уже не уйдем.

– А он еще не?..

– Симбионт? Пока нет, я бы почувствовал, у меня с ним устойчивый канал связи… был, пока он не подключился к Сеятелю.

– Или погиб, – мрачно ввернула Алина.

– Нет, это я бы тоже почувствовал, – мотнул головой Эдуард, – Сила животновода. Как только он отцепится, я сразу уловлю сигнал.

Они обсуждали это на ходу и все время озирались, в любой момент ожидая атаки камнеморфов. Пока их не было видно – может, сами спрятались от фиолетовой тучи, а может, где-то поджидают в засаде. Последний вариант совсем не радовал. Между тем туча приближалась, хотя и не так быстро, как та, первая, что была над ледником, – похоже, дополнительная мощь получилась в ущерб скорости. Но при этом она все равно догоняла основательно измотанных сувайворов, и не требовалось производить сложных математических расчетов, чтобы понять – догонит она их куда раньше, чем они доберутся до берега. Это прекрасно сознавали оба.