Включила кран, набрала в горсть воды и ополоснула лицо. А потом еще раз.

Прошлась взглядом по малочисленным тюбикам, выставленным на полке, все по минимум без изысков: зубная паста, шампунь, пена для бритья, гель для душа, средство для умывания. Что ж, и на том спасибо.

Решила вымыть заодно и голову, это проще, чем причесываться и укладываться. Выйдя из ванной комнаты чувствовала себя значительно уверенней.

Нашла Третьякова в кухне, он разрезал на кусочки авокадо, совсем как это делала я у себя дома. Красный перец и два огурца ждали своей очереди. На плите шкварчала яичница глазунья. — У нас одинаковые вкусы, — заметила я и уселась за стол. Третьяков окинул взглядом, и продолжил нарезать овощи, а потом раскладывать их на блюдо. Утянула с блюда ломтик красного перца и положила в рот, продолжая наблюдать за его руками. Нужно вести себя как можно более беззаботно, и следить, чтобы не оказываться слишком близко. У него красивые пальцы, это я заметила уже давно, сейчас же есть лишний повод в этом убедиться.

— Может, я пока сварю кофе? — предложила я, чтобы хоть как-то отвлечься.

— Валяй. Все что нужно есть в шкафу над раковиной.

— Отлично.

Встала и отошла к мойке. Хоть какое-то расстояние. Порылась в указанном шкафчике, нашла зерна и турку, принялась за приготовление.

— Это твоя квартира? — спросила я, параллельно насыпая зерна в кофемолку.

— Снимаю.

— Давно?

— Эту второй месяц.

— Теперь понятно.

— Что понятно?

— Ну, почему здесь так… неуютно, — не сразу подобрала я слово.

— Нормально здесь, не хуже и не лучше, чем в любом другом месте.

— Ну, не скажи.

Он пожал плечами из чего я заключила, что продолжать спор он не намерен.

— А где твои родители?

Мне показалось, или он чуть напрягся? На секунду замер, не донеся нож до разделочной доски, но быстро взял себя в руки.

— Ольга, ты вроде бы готовила кофе?

Взгляд исподлобья, понятно, я не в тему с этим вопросом.

— Ладно.

Включила кофемолку в розетку и уже через две минуты по всей кухне разнесся умопомрачительный аромат.

— Обожаю, когда пахнет кофе, — произнесла я.

Переместилась к плите и оказалась бок о бок с ним. Сергей включил кран и подставил под струю воды разделочную доску.

Сам готовит, сам моет посуду, мило. А еще не вспоминает про вчерашнее. Если бы он с ходу начал выяснять, типа почему я напилась или еще хуже, почему я позвонила именно ему, я бы, наверное, уже сбежала.

Через пять минут кофе был готов, я разлила его по кофейным чашкам, которые нашлись в недрах шкафчика, и присоединилась к Третьякову, уже сидящему за столом.

— Даже не верится, — слова сами слетели с языка.

— Во что?

— Ну, что я сейчас здесь, на твоей кухне. И вообще, что мы спокойно разговариваем.

— Можешь не волноваться, это не на долго, — сказал этот нахал, не отрываясь от еды.

— В каком смысле?

— Спокойствие и ты две несовместимые вещи.

— Хочешь сказать, что я скандальная?

— Нет, положим вчера ты была более чем любезна.

Так не честно, только подумала какой он милый, и вот пожалуйста.

Я опустила глаза и сосредоточила все внимание на своей чашке. На что он намекает? Значит ли это, что между нами что-то было или просто треплет языком, пытаясь меня поддеть? Я-то уверена, что ничего не было, но мало ли. И что отвечать на его комментарий?

— Не знаю, что на меня вчера нашло и почему я тебе позвонила. Надеюсь, не оторвала от важных дел.

Это все, что я смогла придумать. Пусть расценивает как хочет.

Третьяков не торопясь налил в прозрачный высокий стакан сок, сделал глоток и в упор уставился на меня.

— Не оторвала.

Те ощущения, что я испытывала перед тем, как сбежать в ванну, начали вновь просачиваться под кожу.

Слава богу, что он вновь вернулся к еде.

— Но ты ведь мог и не приезжать, — заметила я.

Ну вот, отлично. Теперь он уже не сможет сказать, что я в чем-то там виновата. Сам приперся в этот клуб.

— И к чему ты это сказала?

— Просто хотела расставить все по своим местам, чтобы ты ничего такого не подумал.

Третьяков перестал жевать, отложил вилку и снова уставился на меня.

— А я ничего такого и не подумал.

— Да?

— Ага, кроме того, что тебе очень хотелось оказаться со мной в одной постели.

— Что?

Я подскочила на месте. Нет, я это все не выдержу, срочно домой.

— Слушай, Третьяков ты можешь сказать точно, что между нами вчера было?

— Очень мило. Она еще и не помнит. Как это похоже на тебя.

— Я все помню. Но не совсем. Между нами ведь ничего не было? — спросила осторожно. Как мне не хотелось этого делать, но лучше сразу все узнать. — Ну… как сказать.

Я застыла в ужасе.

— Ладно, расскажу, так и быть, ты меня нагло домогалась, так что мне пришлось уступить. — Как? — Я машинально схватила со стола салфетку и начала комкать пальцами. — То есть мы с тобой… — Ну, смелее. Мы с тобой что? Продолжай. — Ты все врешь!

Я вскочила, не в силах усидеть на месте от избытка чувств, и отошла к окну, подальше от него.

— Все придумал. Этого не может быть! — Почему?

— Как это почему? Нет и все.

Не настолько же я напилась что совсем ничего не помню. Или настолько? Стоило признаться себе, что я еще ни разу не выпивало такое количество коктейлей, а значит с уверенностью не могу сказать, должна я помнить что-то или нет. О господи, за что мне все это.

Вдруг он рассмеялся.

— У тебя такое лицо. Расслабься. Антонова, я пошутил.

— Что? Ты пошутил?

— Если тебе так интересно, мы даже не целовались. Я привез тебя сюда, потому что ты попросила, и уложил в постель. На этом все. Сам ночевал в кресле.

— Фух, — я не смогла скрыть вздоха облегчения, — ну и шуточки.

Волна расслабления прошлась по телу. До чего же приятно осознать, что, совершив одну глупость, ты ею и закончил, а не потянул за собой еще с десяток.

— Но перед тем как счастливо уснуть, ты сказала, что безумно хочешь меня.

— Нет! Я не могла такого сказать!

Все же одну глупость за собой я потянула.

— Да, Антонова, представь себе.