Его рука поверх ее была тяжелой и теплой, и она оценила его серьезность, но мысль о том, чтобы встать перед группой коллег из «Обходного решения» и попытаться импровизировать, была нелепой. Ни за что. Никогда.

– Мне жаль. Я не могу. Люди… нервируют меня. Выступление перед людьми на самом деле может убить меня. Я серьезно. Я прохожу терапию по этому поводу.

Он изучал ее, сдвинув брови, а затем наклонил голову.

– А если только я?

Она попыталась прочесть выражение его лица.

– Что ты имеешь в виду?

– Частные уроки. Бесплатные. Только один на один. – Он заговорил медленнее, как будто тщательно подбирая слова. – Я могу научить тебя некоторым приемам импровизации. Ты попробуешь попрактиковаться на видео. Но пока никто, кроме меня, не будет видеть ни тебя, ни видео. Это безопасно.

Она уставилась на него.

– Безопасно. Ставить себя в неловкое положение перед тобой?

Это звучало совсем не безопасно. Это звучало ужасно. Суперэкстраужасно.

– Конечно. Тебе не нужно беспокоиться о том, что ты можешь выглядеть в моих глазах нелепо. Моя работа – выглядеть нелепо. – Он убрал руку с ее руки, оперся о стойку и наклонился ближе. Его взгляд буквально пылал.

– Знаешь, сколько надо сил, чтобы научиться плевать на то, что выглядишь глупо?

Она облизнула губы, его близость заставляла ее нервничать. От него пахло обжаренными кофейными бобами и корицей.

– Я не могу…

– Это как наркотик, Холлин, – тихо сказал он. – Это значит перестать обращать внимание на всех остальных и сказать: «Да, я такая, и мне наплевать, что вы думаете». Когда ты доберешься до этого места, у тебя на руках уже будут все фишки. Они не смогут тебя победить. Страх исчезнет.

Она закрыла глаза, картина, которую он рисовал, была чистой фантазией, но все равно выглядела такой заманчивой.

– Не думаю, что я на это способна.

– А какой у тебя выбор? – тихо спросил он. – Сдаться? Уволиться? Разве не стоит хотя бы попытаться?

Она обеими руками сжала стаканчик с кофе, глядя на побелевшие пальцы. Нервы буквально пульсировали.

– Я не знаю.

– Эй. – Его тон умолял ее поднять глаза. – Я обещаю, что со мной ты будешь в безопасности. Я не собираюсь смеяться над тобой. Не собираюсь говорить тебе, что ты делаешь что-то неправильно. Если это не сработает, я не собираюсь винить тебя. – Он улыбнулся. – И клянусь, это не какая-то уловка, чтобы побыть наедине с Миз Поппи.

Ее губы приоткрылись от удивления.

– Я имею в виду, я же говорил тебе, что люблю ее.

Ее. Как будто Миз Поппи была другим человеком.

– Я ничего такого и не думала. Я понимаю, что ты имел в виду.

Он не имел в виду Холлин. Как и всем остальным, ему нравился образ Миз Поппи, а не реальность.

– Занятия будут проходить в зоне, свободной от давления. Просто один друг учит другого. – Он пожал плечами. – А если, в свою очередь, ты сможешь дать честный отзыв о моем шоу, я буду в вечном долгу.

Взгляд, которым он одарил ее, был таким откровенно серьезным, что она не сумела отвести глаза. Посещать занятия один на один с парнем, к которому ее безнадежно влекло, и ставить себя в неловкое положение, пытаясь перед ним импровизировать? Похоже, это худший план в истории Вселенной.

Но он был прав. Она не хотела потерять работу. Что плохого, если попробовать?

Во всяком случае, у нее только что состоялся с ним обстоятельный разговор. Джаспер каким-то образом, без ее ведома, перешел из незнакомцев в разряд людей, с которым она могла говорить без приступов паники. В ее мире это дорого стоило.

Ей нужны были друзья на работе. Энди, а теперь и Джаспер – у нее было уже два человека, с которыми она могла бы поговорить.

Она глубоко вдохнула и попыталась успокоить вопящую банши у себя в голове.

– Ладно. Я… попробую. Но я оставляю за собой право отказаться в любое время. И я не обещаю, что дам отличный отзыв. Он будет честным.

Лицо Джаспера озарилось, и он победно поднял кулак.

– Фантастика. Ты сделала правильный выбор, Дорогая Холлин. Это будет так весело!

– Это будет абсолютная пытка, – невозмутимо возразила она.

Он засмеялся, а затем кивнул на ее тарелку.

– Заешь негатив булочкой с корицей. И, друг мой, нам нужно составить план.

Друг мой.

Это звучало… удивительно.

Там и тогда она поняла, что представляет собой Джаспер. Да, она таращилась на него, потому что… привет, она – человек, у нее есть гормоны, и ее очень, очень долго не касались ничьи руки, кроме собственных, но ей нужно перестать думать о нем как о ком-то, к кому ее влекло. Как бы то ни было, это только усиливало нервное возбуждение и тики. Ей нужно исключить это звено из игры. Он не интересовался ею в этом смысле, а дружба могла принести ей больше, чем безответная влюбленность. Она уже этого нахлебалась.

Как по команде, к кофейному бару бочком подошел Родриго, бывший морской пехотинец, ставший фитнес-блогером. Холлин с первого дня своего пребывания здесь издали восхищалась им, мысли о нем постоянно тлели у нее в уме. Если Джаспер был утонченно сексуален, то Родриго сразу и очевидно представлял категорию горячих парней. Симпатичный до такой степени, что это не могла не заметить любая, у кого есть пульс. Темные волосы и глаза. Смуглая кожа. Тело, созданное для боя… Он улыбнулся ей и приветливо кивнул.

– Привет.

– Привет. – Она быстро улыбнулась, а затем сосредоточилась на булочке с корицей, как будто в ней скрывались ответы на все вопросы Мироздания.

Краем глаза она заметила, как Джаспер бросил на нее заинтересованный взгляд, но затем переключил внимание на Родриго:

– Что тебе предложить, чувак?

Родриго сделал заказ, и Джаспер завел с парнем непринужденную беседу, заставив его рассмеяться, как будто они были старыми друзьями. Боже, если он сможет научить ее хотя бы пяти процентам этого, она готова на это пойти.

Может быть, он сможет.

Это было большое «может быть».

Джаспер закончил с Родриго, подождал, пока парень уйдет, и вернулся к Холлин. Склонил голову набок в том направлении, куда ушел Родриго.

– Чем этот парень зарабатывает на жизнь? Получает деньги за селфи?

Она фыркнула.

– В значительной степени.

Джаспер усмехнулся.

– Не вини его. Если бы я так выглядел, я бы тоже на этом нажился.

Она хотела сказать Джасперу, что в любой день купит его селфи. Но вовремя поймала себя за язык. Друзья друзьям такого не говорят.