Вот что, например, говорит Св. Евгерий по поводу появления варваров в Бургундской Галлии в 440 г.: «Вся страна трепетала при приближении могущественного и раздраженного народа — и что же? тот, кого считали варваром, является с римским сердцем. Известно, что варвары, служившие у римлян, даже будучи стесняемы, не прибегали к просьбам об умилостивлении сильнейших и всегда отвергали условия победителей. Почему же ныне вождь варваров, имея власть истребить город, сам обращается к милосердию, несмотря на то, что мы, римляне, раздражали его? Кто же оказал стольким несчастным такую услугу, что ярость обезоружена и победитель смягчается без всяких просьб?» Епископ объясняет это чудом Божиим, благим влиянием неба на варваров. Когда так торжественно духовенство воспевало успехи варваров, и торжество варваров стали приравнивать к торжеству Провидения, to духовенству вместе с народом пришлось идти навстречу варварам. Варвары сделали духовных своим орудием; с другой стороны, народ сделал их своим посредником. Духовенство хлопотало за народ; оно внушало варварам начала порядка, мира и человечности; оно сделало так, что языческое правительство усвоило римскую гражданскую цивилизацию. Конечно, духовенство преследовало свои личные цели, тем не менее оно оказало услугу как победителям, привив им римскую цивилизацию, так и побежденным, избавив их от уничтожения. Вообще учением Августина мир был подготовлен к господству варваров; варвары должны были сменить римлян. Эта идея, плод общественных стремлений, проявилась в известном факте — падении Западной Римской империи.

Когда выяснено, что общество было подготовлено известной идеей, то становится понятным, что борьба не могла долго продлиться и что за десять-пятнадцать лет свершилось то, на что при других обстоятельствах было бы мало нескольких веков. Это событие в мазах современников прошло незамеченным, потому что его ожидали давно.

Развратный и трусливый Валентиниан III был орудием в руках варваров. Валентиниан своей рукой убил Аэция в 454 г. Убив его, император, по выражению одного современника, поступил так, как поступает безумец, отрубающий свою правую руку левой. Он сам, в свою очередь, был вскоре, в начале следующего года, убит сенатором Максимом, жену которого обесчестил, обманом заманив во дворец.

Петроний Максим был провозглашен императором; после кончины своей опозоренной жены он женился на вдове убитого императора, Евдокии. Конечно, Евдокия не могла любить убийцу своего мужа; она искала случая не только убить его, но и отомстить. Предание рассказывает, что она пригласила вандалов, обратившись к их кунингу Гензериху.

Тогда вандалы еще не крепко осели в Африке; они считали своим призванием приносить повсюду разрушение. Гензерих мечтал заняться грабежами на своих мелких судах. Но этот маньяк был особенно страшен, когда страдал припадками меланхолии. Бывали случаи, что он сам не знал, куда и зачем направлялся. Однажды кормчий спросил его: «Господин! Каким народам ты несешь войну?» — «Тем, которые прогневили Бога», — отвечал старый кунинг. Теперь он был доволен, имея ясную цель.

Вандалы в Риме в 455 г. Вандальские корабли, которые одинаково легко ходили и по морю, и по рекам, вошли в Тибр. Гензерих взял Остию и пошел на беззащитный Рим. Императора Максима уже не было в живых. Его растерзала мятежная толпа. Долго, 14 дней вандалы грабили столицу (15–29 июня). Они перетаскивали на свои суда все, что могли; остальное разрушали, а античные статуи разбивали без всякой жалости. Они расхищали священные сосуды, на которые не посягнула рука Алариха, даже золотую кровлю Капитолия. Много драгоценностей и, что еще важнее, бесценных художественных памятников древности погибло дорогой во время бури на море. Дикая вакханалия бесцельного разрушения с тех пор именуется вандализмом. Вандалы сверх того захватили до тысячи пленных мужчин и женщин и, разлучая мужей и жен, матерей и детей, они продавали их. Папа Лев, которому не удалось заступиться за Рим, с духовенством поспешил на помощь несчастным, жертвуя для этого церковным имуществом и церковной утварью. Один из пастырей, епископ Паулин, пожертвовал даже своей свободой, чтобы выкупить сына одной вдовы. Епископ карфагенский, обратив свои церкви в больницы, сам ухаживал за больными пленниками и пленницами. После вандальского погрома Рима агония Западной Римской империи продолжалась не больше двадцати лет. Последние представительницы императорского дома, дочери Валентиниана III, вместе с виновницей погрома, предательницей отечества, Евдокией, были увезены победителем как наложницы в Карфаген.

Последние римские императоры на Западе. Дом Феодосия Великого перестал существовать и в женской линии. В опустошенном Риме был провозглашен императором Авит, римский полководец, но в следующем году (457) Рицимер назвал императором Юлия Майорана (457–461). Теперь титул императора сделался номинальным; вся верховная власть сосредоточилась в руках варваров. Тогда судьбами Рима располагал свев Рицимер. История империи обращается мало-помалу в историю варварских вождей «патрициев», из которых каждый может провозгласить себя императором.

В это время в Галлии в руках римлян оставались только окрестности Суассона, где правил Эгидий, но только при жизни Майорана. Это был способный правитель, но ему никто не повиновался ни в войске, ни в народе. Своими походами и победами над бургундцами он показался Рицимеру слишком энергичным, и тот погубил его.

История была против тех людей, которые хотели поддержать существование Западной Римской империи. Замечательно, что западная часть империи ищет себе политический центр на Востоке, где в то время император Лев I вводит радикальные преобразования для поддержки империи. Западный император присягает восточному.

После убиения Майорана, Рицимер возвел на престол на четыре года Севера, не имевшего никакого значения; затем престол два года был вакантным, и наконец Византия присылает Италии в императоры своего полководца Антемия (по-гречески Анфимия). Антемий думал укрепиться, отдав свою красавицу дочь за Рицимера; он пытался действовать самостоятельно, но этим вызвал только ревнивую зависть Рицимера, который из Милана, провозгласив императором сенатора Олибрия, пошел на Рим и в июле 472 г. разнес его как новый вандал. Столицу теперь защищала дружина готов, но неудачно. Во время борьбы Антемия постигла участь предшественника: он был убит своим зятем. Впоследствии за благочестие католическая церковь признала его святым. Последовало третье, еще большее опустошение несчастной столицы, так как оно было сопряжено с моровой язвой и заразой. Жители тысячами гибли на улицах. Сам Рицимер, всеми ненавидимый, сделался жертвой заразы. Вскоре после него умер Олибрий.

Власть и войско получил его племянник, бургундский князь Гундобальд. Варвар провозгласил императором храброго воина Гликерия, который ничего не мог сделать без сильных легионов. Римский полководец Орест и вождь герулов Одоакр не повиновались ему. Орест выставил собственного кандидата в лице Юлия Непота. Гундобальд был побежден и бежал, а его кандидат Гликерий пошел в монахи и скоро стал епископом солонским. Таким образом Орест и Непот восторжествовали над своими противниками и заняли Рим; однако и