пришлось отстоять в огромной очереди тоже три раза, но, по мнению Светы, оно того стоило. Правда, после третьего проката она позеленела, и я всерьез опасался, что ее стошнит прямо на меня, но ничего, все обошлось. Вдоволь накатавшись на аттракционах, мы наконец-то вышли на площадку, где гремела ритмами зарубежной эстрады курортная дискотека.

На большой асфальтированной площадке, огражденной тонким металлическим заборчиком в крупную сетку, под зарубежную музыку топчутся несколько десятков человек. Площадка подсвечена несколькими цветными прожекторами, которые мигают в такт музыке. Низкие басы из больших колонок, кажется, стучат прямо у тебя внутри. Я приобрел в кассе билетики, и мы со Светкой, миновав бабушку-билетершу, зашли внутрь. Не то чтобы мне очень хотелось танцевать, но раз я пообещал выгулять Светку, надо обещание выполнять. Мы с ней позажигали под несколько песен. Светка, кстати, очень прилично двигалась и хорошо чувствовала музыку. Я тоже немного пошалил и замутил несколько па из брейк-данса, которые помнил еще по девяностым. Юркино тело, слава богу, было уже достаточно подготовленным и пластичным, так что вышло вполне неплохо, и я даже заработал одобрительные вопли соседей по танц площадке. И все бы ничего, но в спокойное и размеренное течение вечера внезапно ворвалось возмущение в виде выехавших на площадь нескольких сигналящих машин с зажженными фарами, из открытых окон которых развевались флаги ВДВ и торчали парни в голубых беретах.

— «Твою же мать! Так, сегодня второе августа? Вот это попадос!» — одна за другой понеслись мысли у меня в голове. Если бы я помнил, что сегодня за день, то лучше бы вместе со Светкой сидели бы дома, несмотря на все ее нытье. Это в десятых и двадцатых годах XXI-го века десантники, в своей основной массе, отмечали этот праздник вполне цивилизованно. В восьмидесятых и девяностых годах XX, второго августа, каждый уважающий себя десантник должен был напиться до невменяемости, искупаться в фонтане, отнять арбуз у усатого джигита и кому-нибудь начистить физиономию.

Справедливость последнего сразу же и продемонстрировали полтора десятка пьяных парней в синих беретах и тельняшках, вывалившиеся из остановившихся у танцплощадки машин и начавшие бить попадавшихся им на встречу молодых парней смуглого вида. Под горячую руку доставалось и вполне рязанского вида ребятам, которым просто не повезло оказаться на пути у «войск дяди Васи». Организованной орде из пятнадцати весьма крепких, пусть и пьяных, рыл противостоять довольно непросто, поэтому сообразивший, что нужно спасаться народ, начал разбегаться, куда глаза глядят.

Я через решетку танцплощадки увидел, как двое десантников попытались напасть на смуглого крепкого усача на площади, но тот оказался парнем не промах и смог броском через себя отправить одного из них в фонтан за своей спиной, а от второго просто удрать. Часть отдыхающей публики, находившейся на танцплощадке, попыталась вырваться за пределы ограждения, но было уже поздно. Основная масса десантников смела хлипкое ограждение на входе и начала гоняться за парнями, имевшими неосторожность оказаться в этой своеобразной ловушке.

Если бы я был один, я бы легко смог уйти, перепрыгнув через заборчик. Для меня он не был препятствием от слова совсем. Но со мной на площадке находится напуганная происходящим Светка, и уходить таким путем нельзя, она-то через ограду не перепрыгнет. Я схватил Светку за руку и потащил вдоль забора за собой, стараясь избежать встречи с разошедшимися не на шутку ребятишками в тельняшках. Мне это почти удалось, но уже на выходе я натолкнулся на двоих мощных парней лет по двадцать пять на вид, которые закрыли свободный проход, пока их товарищи гоняли отдыхающих на самой танцплощадке.

— Куда ты прешь, душара? — заорал мне тот, что слева от меня, — и замахнулся, чтобы отвесить мне леща.

Вот это он сделал зря. Во-первых, он неуклюжий, а во-вторых пьяный, и в-третьих, мне очень не нравится, когда меня бьют по голове. Я легко поднырнул под его руку и пробил ему боковой правой рукой по ребрам, стеганув, вдобавок, на выходе из нырка вторым левым боковым уже в челюсть. Десантник, подкатив глаза, грузно упал на асфальт.

— Полундра, братва, наших бьют! — Заорал второй загораживающий выход парень в тельняшке и бодро бросился на меня.

Я оттолкнул Светку на выход, прошипев ей.

— Беги быстрее отсюда на остановку, я тебя потом догоню.

Поднырнув под удар подоспевшего второго десантника, я ушел в сторону и увидел, как ко мне несутся еще несколько парней в голубых беретах, бросивших гонять беззащитных отдыхающих и решивших отстоять честь ВДВ, запинав кучей наглого парнишку, уложившего отдыхать их товарища. Мне резона махаться с такой толпой не было, поэтому я эффектной вертушкой с ноги в голову снес второго парня, который пытался не выпустить меня с танцплощадки. Ким бы точно оценил этот удар, мелькнула у меня шальная мысль в голове.

Светка уже успела удрать довольно далеко, да и девчонкам опасаться было особо нечего. Все-таки, как истинные джентльмены, парни в тельняшках девочек не трогали, предпочитая бить их кавалеров. Поэтому я тоже выскочил с площадки, намереваясь «дать по тапкам», но от машин ко мне на встречу вырулила еще пара десантников, которые просто не успели зайти на танцплощадку, развлекаясь мордобоем на самой площади. Сзади у меня на плечах висело еще четыре человека. Шесть десантников, пусть и пьяных — это многовато даже для меня, поэтому я заметался, как заяц, между собак, пытаясь уйти от боя с превосходящими силами противника.

— Лови его с-суку! — Азартно заорал кто-то сзади.

— Стой, пидар, и дерись как мужчина! — Поддержал его другой голос.

Ага, сейчас только шнурки поглажу, и стану с вами драться один против всей толпы. Я, спасаясь от погони, петлял туда-сюда, ловко маневрируя среди с улюлюканьем гоняющих меня десантников. В какой-то момент я почти вырвался из окружения, когда прямо рядом со мной, буквально пропахав асфальт, упала тяжелая литая урна для мусора, сделанная в виде тюльпана на ножке. Ну, ни фига себе! Это же какой надо обладать силищей, чтобы метнуть такую тяжесть! Хорошо, что не попал, а то я бы точно здесь и остался. Надо валить отсюда побыстрее.

Я перепрыгнул через урну и, обманув расставившего руки, чтобы схватить меня здоровяка, перепрыгнул еще и через белую клумбу с цветами. Тут же, увидев спереди еще пару голубых беретов, я резко сменил направление бега, потом ловко перепрыгнул через здоровую садовую скамейку со спинкой и выскочил на боковую дорожку, буквально наткнувшись на парня в тельняшке, который с грацией бычка-производителя бежал на меня.