Да… И снова Шипко оказался прав. Он сразу предупреждал, что Шульгин далеко не глуп. Излишне принципиален, из-за этого во многих вещах наивен. Но не глуп. Пока он не поймёт, что я из себя представляю, будет пытаться расковырять ответ на данный вопрос. А нам это совсем не нужно.

Шульгин должен думать, что основная моя цель — внедриться в высшее общество. А для таких выводов он должен для себя определиться, кто я такой. Наглый, хамоватый, молодой, но уже охреневший чекист. Вот сейчас до него это дошло, он очевидно успокоился. Вот и хорошо. Значит, на мои дальнейшие действия он внимания не обратит.

Ну и, конечно, моя персона вызвала внимание со стороны гостей. Я в их обществе со своим поведением смотрелся, как свинья в калашном ряду. Хорошо, Эско Риекки испарился сразу же, как только мы прибыли на мероприятие. В его присутствии мне вряд ли удалось бы отличиться.

Впрочем, по большому счету чхать на всех этих богемных господ. Меня интересует конкретный человек и все, что с ним связано. Ради этого человека я нахожусь здесь. Странно только, что Риекки не появляется уже почти час.

— Алексей!

Я вздрогнул от неожиданности, услышав знакомый голос. Вот уж точно, вспомнишь говно, оно тут же нарисуется. Впрочем, самое время. Пора немного ускориться, а то и правда накидаюсь.

Со стороны, наверное, я действительно выглядел, как дурачок, дорвавшийся до сытой жизни. Вот только алкоголь меня сейчас не берет от слова «совсем». С такого количества алкашки любого должно было уже знатно поднакрыть.Однако тут я сыграл на опережение.

Еще со студенческих лет, со своих, конечно, настоящих студенческих лет, запомнил чудесный способ, который очень даже помогает перед сильной пьянкой. Масло. Обычное сливочное масло. Прежде, чем пить, нужно съесть парочку бутербродов с толстым слоем масла.

Именно так я и поступил перед отъездом из гостиницы. Закинул сразу пять штук. На всякий случай заказал еще красной икры, которую горочкой навалил сверху. Вообще убойное сочетание получилось. Убойное в смысле нейтрализации опьянения. Не знаю, как именно это работает, но точно работает. Маслице даже водку придерживает достаточно неплохо. Куда там какому-то вину.

— Алексей, что происходит?

Я развернулся в сторону дома, откуда ко мне нёсся начальник сыскной полиции, и расплылся пьяной улыбкой.

— Господин Риекки… Ну наконец-то. Уже заскучал без вас. Слушайте, я понял, почему вы не стали пытать меня в страшном, темном подвале. Вы просто знали, что мы с вами попадём вот сюда и здесь я скончаюсь от тоски и уныния. Жестоко-о-о-о…

— Ты когда успел напиться, скотина? — Эско Риекки подскочил, схватил меня за шиворот и достаточно ощутимо тряхнул.

Судя по его состоянию, мужик на грани нервного срыва.

— Я же совсем недавно наблюдал за тобой из окна, ты был трезв! Господин Шульгин, какого черта вы его напоили?

— Кто⁈ Я⁈

Василий Витальевич от несправедливости обвинения буквально опешил. Потом открыл рот, собираясь что-то сказать в своё оправдание, но тут же закрыл его обратно.

— Господа, позвольте откланяться. — Выдал он сухо, кивнул, развернулся и шустро двинулся к кучке гостей, тусовавшихся неподалёку.

— Ну и вот зачем вы обидели моего друга? — Я сурово посмотрел на Риекки.

Попытался по крайней мере. Однако начальник сыскной полиции вообще не испугался. Значит, у меня не сильно получилось с суровостью.

— О… А это кто такой? — Поинтересовался я у Риекки, ткнув пальцем в господина, который как раз приближался к нашей скромной компании.

Видимо, он вышел из дома вместе с Эско, но начальник сыскной полиции, заметив мое состояние, ускорился, оставив спутника в одиночестве.

Я прищурился, рассматривая мужчину.

— Да ладно… Какая приятная неожиданность… — Вырвалось у меня вслух.

Правда, Риекки в этот момент отвернулся, уставившись, как и я, на господина, который уже был в двух шагах от нас. Моим словам Эско значения не придал, потому что просто-напросто их не услышал.

Я же таращился на незнакомца в оба глаза и впервые за эти два дня не знал, как поступить.

Чертов Панасыч. Гений махинаций. Поначалу, когда он озвучил, что нужно провернуть в Хельсинки, я посмеялся. Исключительно в мыслях посмеялся, конечно, дабы опять не огрести. Просто все, что говорил чекист, выглядело каким-то дурацким гаданием на кофейной гуще.

Если… Возможно… Наверное…Вдруг не сложится…

Слишком много условий, которые могут не выполниться. Однако, пока что все складывается именно так, как и говорил Панасыч. Либо он — чертов гений, который просчитал каждый шаг каждого участника цепочки, либо — волшебник. Второй вариант отметается, соответственно, придётся признать первый.

Но вот о появлении Мюллера не было сказано ни слова. Вообще ни одного. Значит, Шипко сам не знал и не планировал этого. Ну или вторая версия, менее приятная — часть игры для меня проходит в тёмную. Причем, самая главная часть.

А в том, что к нам с Риекки приближается тот самый фашист, который мне нужен, сомневаться не приходилось. Я изучил их долбанные фашистские рожи до мельчайших деталей. Вот только план Шипко подразумевал Эско, Шульгина и еще одну важную персону. Мюллера на этапе Хельсинки в нем не было. Мюллер появлялся в Берлине. Тогда какого черта он делает здесь⁈

Оберштурмбаннфюрер был одет в обычный костюм и очень старался соответствовать месту. Но это, честно говоря, просто какой-то фарс. Невозможно запихнуть волка в овечью шкуру, а потом поверить, будто он реально является овцой. Даже если волк будет очень громко блеять.

— Веди себя прилично, скотина. — Прошипел начальник сыской полиции, затем громко добавил. — Алексей, хочу познакомить тебя со своим хорошим товарищем…

Я не дал Эско возможности договорить.

— Очень любопытно, господин Риекки, давно ли оберштурмбаннфюрер СС, начальник тайной государственной полиции Германии, стал вашим хорошим товарищем. Мне кажется, вы немного не доросли до подобного статуса. — Заявил я и пьяненько улыбнулся.

Немец уже находился совсем близко. Мне даже не пришлось повышать голос, чтоб он меня услышал.