Шрифт:
Закладка:
В этом браке родилась дочь. В декабре 1917 года брак Чеховых распался…
— Эм… Извините, племянник того самого Чехова? — Я сделал акцент на «том самом».
— Знаешь, иногда у меня такое чувство, будто ты не в детском доме провел последние двенадцать лет, а в каком-то подвале, без малейшей связи с миром. — Задумчиво высказался Шипко, глядя на меня внимательно, даже пристально. — Тем более, твои родители дали тебе хорошее образование, остатки которого мы наблюдаем сейчас. То есть уж подобных персон ты должен знать.
Я молча отвернулся от чекиста и уставился в папку с документами, про себя, мысленно высказав Шипко много нехорошего.
И без того частенько замечаю определённую подозрительность в товарище сержанте госбезопасности, а иногда он ее вообще открыто демонстрирует. Как сейчас, например.
Стоумовый, глазастый, ушастый Шипко. Все-то видит, все замечает. Ясен хрен я знать не знаю никаких Михаилов Чеховых. Я об Антоне Павловиче в курсе только благодаря школьной программе.
Чертова память деда. Даже при том, что мое сознание полностью срослось с его, многие воспоминания все равно остаются закрытыми. В основном, это касается вот таких обыденных, простых вещей.
— Ладно. Продолжим. — Панасыч сказал это таким тоном, что захотелось взять папку и дать ему по морде, честное слово. Прямо стопкой бумаги с описанием биографии Ольги Константиновны. — Тетка пристроила племянницу в одну из мхатовских студий. Правда, до подмостков великого театра та не добралась. Причина все та же — замужество. Кстати, забегая вперед. Информация к размышлению. Когда Адольф Гитлер в знак расположения предложил Ольге Константиновне поменять фамилию Чехова на исконно немецкую Книппер, актриса, не побоявшись, отказалась. То есть, чтоб ты понимал, дамочка не так уж проста, как может показаться.
— Однако… Теперь в этой истории появился бесноватый фюрер…– Буркнул я себе под нос.
— Ольга Чехова — его любимая актриса. — Игнорируя мои высказывания, продолжил Шипко. — Чтоб ты понимал, поясню. Официально Адольф Гитлер не имеет личной жизни и всего себя просвещает германскому народу. Однако, это неправда. Фюрер на протяжении многих лет состоит в связи с женщиной по имени Ева Браун. Ее персона нас не слишком интересует на данный момент, поэтому достаточно простого упоминания…
Панасыч вдруг резко замолчал. Я снова поднял взгляд, оторвавшись от изучения фотографий. Чекист стоял рядом и пялился на меня, будто пытался глазами просверлить дырку в макушке. В моей, нстественоо, макушке.
— Хм…Ты не удивлён.
— Чем? — Я пожал плечами. — Что у Адольфа есть баба? Да просто это было бы совсем странно, объяви Гитлер настоящий обет целомудрия. Хотя, с другой стороны, объясняло бы его одержимость. Говорят, отсутствие личной жизни плохо влияет на мужскую психику.
— Юморишь. Опять. — Шипко недовольно скривился. — Знаешь, это самая большая твоя проблема. Несдержанность в высказываниях. Вернёмся к Ольге Константиновне. Если бы она захотела, Евы Браун не было бы рядом с фюрером. Более того, Геббельс, известный своей любовью к красивым актрисам, в сторону Чеховой даже помыслов подобного содержания не демонстрирует. К Ольге Константиновне он испытывает интерес другого толка. Геббельсу не нравится, что какая-то русская девка имеет столь сильное влияние на Фюрера. О Гебельсе мы еще поговорим. Это для тебя особо опасная тварь. Сейчас об Ольге Константиновне. У Чеховой имеется родной брат. Лев Константинович Книпер. Композитор. Он давно и надежно работает на нас. Была попытка завербовать ее через Книпера. Не вышло. В то время Чехова не являлась для нас интересной персоной и мы не стали проявлять настойчивость. Теперь ситуация изменилась. Но Лев Константинович — слишком заметная персона, чтоб отправлять его в Германию. Вся работа по вербовке Чеховой предстоит тебе. Для вашей встречи подделана огромная работа. Это даже не план, это целая матрешка из нескольких планов. И все они нанизаны друг на друга только ради момента твоего знакомства с Чеховой.
Ну а дальше Панасыч подробно, по времени расписал каждую часть «матрешки».
Я должен был выйти из финского поселка, оставив о себе память у местных. Для этого в одном доме пытался купить карты, во втором — еды. Не продали, сволочи, ни одного, ни второго. Мычали на своем языке, изображая непонимание. Для чего? Да потому что все до единого, вообще все, будут считать, что я реально сбежал.
— Никто не должен знать настоящего положения вещей. Имей в виду, для каждого человека в секретной школе ты станешь предателем. Твоих товарищей, Марка и Подкидыша, я лично заберу из школы и отвезу на Лубянку. Якобы на Лубянку. Но это объяснит их исчезновение. За тобой отправится настоящая группа сотрудников нашего ведомства. Они буду уверены, будто ловят предателя. Задача перед ними будет стоять конкретная. Догнать и схватить врага народа. Усек?
— Усек товарищ сержант государственной безопасности. Для всех я — предатель.
— Вот и чу́дно. Рад, что ты все понимаешь правильно. Об истинном положении вещей будем знать только я и товарищ Берия. Дальше… По лесу необходимо скитаться ровно три дня. Причем, скитаться так, чтоб, когда начнется проверка финской разведкой, они наверняка увидели твои зачьи следы. Первая сложность — Риекки. Он должен получить информацию максимально быстро. В пограничной комендатуре Кайнуу двое господ работают на сыскную полицию. Один из них — Пётр Мяккеля. В этот день он будет на пропускном. Когда тебя проведут мимо, громко возмутись. Скажешь, что ты вообще-то сбежал из Союза, отказался от должности в НКВД, а тебя, словно какого-то пса, ведут на поводке. Громко потребуешь встречи с начальством. Мол, есть важная информация, желаешь срочно ею поделиться. Разведка раньше нескольких часов не очухается. Они сначала будут проверять твой рассказ о побеге. За это время Мяккеля успеет передать информацию сыскарям. Риекки сделает все, чтоб максимально быстро вырвать тебя из рук разведки. Далее…
Вторая сложность. Ты и Чехова должны случайно пересечься до того, как вас представят друг другу на приёме. Ольга в этой мимолетной встрече увидит знак. Постарайся, чтоб случайная встреча была ярче, чем официальная. Чтоб она тобой
